Комната 24

– Мрако? – Мой вопрос ушел в некуда.

Вновь в зеркале отражаюсь я. Растерянная и потрясенная, но все же я. В свете новых событий – это пока хорошая новость.

– Мам? – Позвала я, на ходу натягивая кофту и доставая куртку из шкафа.
– Помнишь я рассказывала тебе про Агафью, Кира и прочих?

– Что? – Донесся удивленный возглас из гостиной. – О чем ты? Это герои какого-то нового сериала?

Эге-гей, в чем дело? Почему она вдруг ничего не помнит? Я же, как полная дура, вечер убила на объяснения своей новой сути. А теперь у мамы память отшибло. Подозрительно.

– Не совсем, - я замерла на пороге комнаты, мама сидела перед телевизором с кроссвордом в одной руке и вязанием под рукой. – Это наши новенькие в клубе. Возникли проблемы. Меня попросили срочно приехать.

– Вижу, ты уже оделась.

– Да. Не подводить же людей.

– Хорошо. Жду тебя утром. Передвигайся осторожнее: на дорогах такой лед. И не ходи близко к зданиям, с крыш падают сосульки. Вот буквально сейчас рассказывали, как…

Я тихо вышла, прикрыв за собой дверь. Это не моя мама. Либо ее подменили. Моя мама знает всю правду. Она приняла ее сразу как узнала. А эта мама – сидит и отдыхает после работы, нервничая обо мне, конечно, но по совершенно обыденным причинам. Я бы сказала, людским причинам.

В лифте стояла только Альгиз. С видом оскорбленного достоинства я встала рядом, но торжественно пообещала себе не разговаривать с ней.

– Мы не могли допустить, чтобы она знала правду, - мой телохранитель заговорил сам. – Она обычный человек. Разборки наших царств не для нее.

– Но я ее дочь. Я для нее.

– Не беспокойся о ней. Пока она в мире людей, с ней ничего не случится.

– А что будет с мамой, попади она в царство Тьмы?

– Чернота поглотит ее.

– А что там: в черноте?

– Людские пороки, грехи, страхи. Никогда точно не знаешь, что скрывает тьма.

Я не знала задавать ли терзающий меня вопрос. Было настолько страшно, что я спросила шепотом:

– Тебе страшно?

– Я боюсь не за себя, - честно, без времени на обдумывание, ответила воительница. – Я боюсь подвести своих сестер. Тебя отчасти. Сегодня ты впервые будешь нашим оператором. Я не знаю: получится ли у тебя, добьемся мы успеха или полного провала. Но я уверена в своих сестрах. И в знаниях Агафьи, которыми она поделится с тобой перед выходом в путь.

– Знаю, вопрос глупый, но как много времени это может занять?

– У Кира ушло почти двадцать лет, - усмехнулась Альгиз. – Будем верить в веру Агафьи.

– А во что верит она?

– В тебя. – Девушка внимательно посмотрела на меня сверху вниз, на ее лице появились попытки улыбнуться. – Это был действительно глупый вопрос.

Я поморщилась. Что ни говори, но в большинстве своем мои воины еще те цацы. Не спорю, они очень умные и им столько лет, что я и представить себе не могу. Но я вспомнила про недавний случай в метро и не смогла сдержаться от вопроса.

– Есть еще одна глупая вещь. Могу спросить?

– Конечно. – Она вновь посмотрела прямо мне в глаза.
– Мы на все можем дать ответы.

Тон, каким это было сказано подразумевал полный отказ от сомнений в обратном.

– Недавно в моей жизни появился человек, утверждающий будто он и я – мертвы. Якобы весь этот мир вокруг лишь плод моего воображения.

– Что ты ему сказала?

– Ничего.

– Ты ему поверила?

– Разумеется, нет.

– Пожалуй, мы этого не учли, - пробормотала Альгиз себе под нос. – Мы выпустили это из виду.

– Что выпустили?

– Царства Света, Теней, Полутьмы и Мрака. Что говорят тебе эти названия?

– Пугают.

– Не тот ответ. Это не те царства, куда легко попадают смертные.

– Может быть, я – исключение, так как дочь царя.

– Нет.

Удар под дых.

– Что значит «нет»?

– Я не так выразилась. В эти царства смертные не попадают.

– Я не могу быть мертва. Все вокруг слишком живое. Это не может быть просто плод моего воображения. Нет, - в полной растерянности я закачала головой. – Нет. Не верю.

– Это не плод. Это просто другая действительность.

– И выходит, есть та, где моя мама меня похоронила. Где она не ждет меня каждое утро с работы? Где она больше меня не обнимает, не любит и вообще забыла обо мне?!

Воительница не реагировала на неожиданную истерику.

– А еще есть та, в которой ты вообще не рождалась.

Все знания Агафьи – столь древней и почтенной ворожеи, заключались в толстенном томике форматом А3. Почему старушка раньше не могла дать мне эту книгу – по крайней мере, я хотя бы успела ее изучить. А так: действовать с чистого листа, целить удар в никуда – диковинно. Но, кажется, старая ведьма чувствовала приближение своего конца. Это было заметно по ее лицу: пепельно-серый пергамент кожи, затухающие угольки глаз. Никакой резвости, сплошная дряблость.

– Мой конец близок. Как и кончина Кира, - зашелестела Агафья. – Но я верю в тебя, Тата. Ты найдешь их и вернешь домой. А мое место займет Лебедь. Но путь твой будет труден и опасен. Именно тебе я передаю свою книгу. Анксун не используй в бою, пусть она помогает тебе с заклинаниями.

Старушка передала мне книгу из рук в руки. Чувствую, момент очень ответственный. Лебедь белее обычного с выпученными глазами наблюдала за нами с почтительного расстояния. Хотя я почти уверена: она слышала каждое слово своей бабушки. Агафья на глазах уменьшилась в размерах, словно еще усохла.

– И самое главное, Таточка… - Сделала глубокий вздох, - ничего не бойся. Только смелый дойдет до конца.

Верные двадцать четыре сестры повели меня к границе с Полутьмой. И тут я впервые задумалась над царством Света. Какое оно? Альгиз упомянула о нем вскользь. Наверное, поэтому мне так сильно захотелось посмотреть на него. Хотя бы одним глазком. Тьфу-тьфу-тьфу. Лучше обоими.

Пока же мы шли по лесу, где лысые деревья, как серые свечки и лежалые иголки под ногами. Либо когда-то этот лес горел, либо у них (деревьев) тотальная спячка. Вдруг свита остановилась. Ко мне приблизилась Эйзел с меховой накидкой.

– Накинь, тебе пригодится.

– Это настоящий мех? – Заранее зная ответ, спросила я. – Общество защиты животных меня прибьет.

На лицах вокруг ни тени улыбки. Шутка не прокатила. Что ж. Придется стать примерной, послушной девочкой.

Смена температуры пока не ощущалось, но пышный мех вполне грел.

Мы шли к выходу. Неровный ряд деревьев заметно редел. Но дальше… Обрыв?

Я не сразу заметила, что иду без сопровождения. Они остановились в полукруг чуть поодаль. Ожидание на лицах. Кажется, я тоже должна стоять и смотреть на край обрыва.