Комплекс хорошей девочки

Что еще это могло означать?

— Что? — в тоне Хайди слышится застенчивая нотка.

Теперь я всего в трех футах от тебя. Так близко, что я дрожу.

— Я не говорила, что собираюсь ей рассказать. Во всяком случае, не нарочно.

Мое сердце беспорядочно колотится о ребра. Алана стоит прямо там, закрыв рот. Не оспаривая версию событий Хайди.

Что означает, если я правильно поняла, Купер лгал мне с того момента, как мы встретились.

Хуже того, он солгал, когда я обратилась к нему напрямую. Он солгал мне в лицо. И он заставил всех своих друзей — наших друзей, как я думала, — согласиться с этой ложью. Эван. Стеф. Алана.

Я чувствую себя маленькой, как будто могу провалиться прямо сквозь пространство между досками палубы. Крайне униженой. Кто еще знал об этом? Неужели все это время они смеялись надо мной за моей спиной? Бедный, тупой клон.

— Тогда продолжайте, — говорю я, бросаясь вперед, чтобы противостоять группе. — Не ждите, пока пойдут слухи, что что-то проскользнет. Почему бы тебе не сказать мне это в лицо, Хайди?

У Аланы хватает порядочности выглядеть раскаявшейся. Хайди, однако, даже не притворяется, что скрывает свою ухмылку.

Серьезно, эта девушка вызывает у меня желание ударить в грудь. Я пыталась. Я действительно пыталась. Завести разговор. Быть вежливой. Дать ей время. Но независимо от того, сколько много или как мало я даю, она наотрез отказывается сдвинуться с места от своего полного презрения. Теперь я понимаю почему — у нас с ней было не шаткое перемирие, а холодная война, на которую я не обращала внимания. Это была моя ошибка.

— Я понимаю, ты ненавидишь меня до глубины души, — раздраженно говорю я. — Найди себе новое хобби.

Она прищуривает глаза.

Я не обращаю на нее внимания, вместо этого поворачиваясь к Алане.

— Это правда? Это был какой-то план мести моему бывшему? Купер солгал?

То, что я произнесла это вслух, вызывало у меня тошноту. Весь алкоголь, который я выпила сегодня вечером, опасно забурлил у меня в животе, когда я прокручивала события последних шести месяцев. Моя память показывает дюжину ранних бесед с Купером, задаваясь вопросом, какие очевидные подсказки я проигнорировала. Сколько раз ответ был прямо передо мной, но я была слишком очарована его бездонными глазами и кривой улыбкой?

Всегда загадочная, Алана не проявляет никаких эмоций. Только колебание. Я думала, что мы сблизились, преодолели трудности и действительно стали друзьями. И все же она здесь, молчаливая, с закрытым выражением лица, в то время как Хайди делает меня объектом своих шуток. Наверное, я действительно тупая. Они все одурачили меня.

— Алана, — настаиваю я, почти съеживаясь от беспомощности, которую слышу в своем голосе.

После бесконечно долгой паузы ее отчужденное выражение исчезает, ровно настолько, чтобы я заметил проблеск сожаления.

— Да, — признается она. — Это правда. Купер солгал.

ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ

Купер

Я мельком вижу Мак сквозь пламя костра, сияющий мимолетный проблеск, прежде чем волна пива ударяет мне в лицо.

— Мудак.

Меня охватывает замешательство. Отшатнувшись от костра, я протираю глаза пальцами, покрытыми песком. Я несколько раз моргаю, вытирая пиво с лица предплечьем. Я снова моргаю, и Мак стоит прямо передо мной, держа в руке пустой стакан. Пока все наши друзья стоят и смотрят на нас, я изо всех сил пытаюсь понять, что, черт возьми, происходит.

— Лживый мудак, — повторяет она с кипящей яростью.

Эван пытается подойти к ней.

— Ого, за что это?

— Нет. Пошел и ты тоже. — Она предупреждающе указывает на него пальцем. — Ты солгал мне. Вы оба.

За ее стройным плечом я замечаю Алану, пробирающуюся сквозь толпу, за которой следует Хайди. Алана выглядит виноватой. Выражение лица Хайди — чистая апатия.

Выражение лица Мак? Явное предательство.

И теперь я понимаю. Читая по ее лицу, я чувствую, что падаю. Это похоже на ту секунду, когда мозги дергаются внутри черепа, и мы испытываем застывший момент ужаса перед спуском, потому что знаем: это будет больно. Теперь не за что ухватиться. Она меня раскусила.

— Мак, позволь мне объяснить, — хрипло начинаю я.

— Ты использовал меня, — кричит она.

Ее рука вытягивается вперед, и пустая чашка отскакивает от моей груди. Ошеломленная публика стоит молча, отступая к противоположной стороне.

— Все это время речь шла о мести. — Она несколько раз качает головой, эмоции в ее глазах варьируются от смущения до гнева и разочарования.

Я думаю о той первой ночи, когда я подошел к ней, о том, как меня раздражала необходимость изображать интерес к какому-то высокомерному клону. Как она подкралась ко мне со своей улыбкой и остроумием.

Что, черт возьми, она вообще во мне нашла, чтобы зайти так далеко?

— Так все и началось, — признаюсь я. Может быть, у меня есть несколько секунд, чтобы выговориться, прежде чем она убежит и больше никогда со мной не заговорит, поэтому я бросаю это дерьмо и выкладываю все на стол. — Да, я нашел тебя, потому что хотел отомстить ему. Я был глуп и взбешен. А потом я встретил тебя, и это перевернуло всю мою жизнь, Мак. Я влюбился в тебя. Это были лучшие шесть месяцев в моей жизни.

Это также были одни из самых тяжелых месяцев. Все это она пережила вместе со мной. Вопреки мне. Я обрушил на эту девушку больше дерьма, чем у нее было причин выносить, и все же она нашла способ любить меня, несмотря ни на что. Конечно, я собирался все испортить. Как я мог когда-либо думать иначе?

Но, черт возьми, это больнее, чем я когда-либо мог себе представить, мысль о потере Маккензи. Мое сердце словно зажато в тисках.

— И, да, я должен был признаться давным-давно. Но, черт возьми, ладно, я был напуган. — Мое горло начинает сдавливать меня, перекрывая дыхательные пути. Я делаю прерывистый вдох. — Я боялся этого момента. Я совершил ужасную ошибку и подумал, что если ты не узнаешь, это тебе не повредит. Я хотел защитить тебя.

— Ты унизил меня, — выплевывает она сквозь слезы и ярость. Я хочу обнять ее и забрать ее боль, но я тот, кто делает это с ней, и каждая секунда, когда она смотрит на меня таким опустошенным взглядом, разрывает меня на части. — Ты выставил меня идиоткой.

— Пожалуйста, Мак. Я сделаю все, что угодно. — Я хватаю ее за руки, сжимая, когда она пытается отвернуться. Потому что я знаю, что в ту секунду, когда она сделает первый шаг, она будет продолжать идти вечно. — Я люблю тебя. Позволь мне доказать это. Дай мне шанс.

— У тебя был шанс. — Слезы текут по ее щекам. — Ты мог бы сказать мне правду несколько месяцев назад. У тебя был миллион возможностей, включая тот день, когда я прямо спросила тебя, знаешь ли ты Престона, не из-за него ли тебя уволили. Но ты не сказал мне правды. Вместо этого ты позволяешь всем смеяться надо мной за моей спиной. — Мак убирает свои руки от моих, чтобы вытереть глаза. — Я могла бы простить тебя за все остальное, если бы ты не солгал мне прямо в лицо. Должна отдать тебе должное, Купер. Ты сделал это так хорошо. А потом ты заставил всех, кого я считала своими друзьями, тоже солгать. Поместил меня в этот идеальный маленький стеклянный домик из дерьма для собственного развлечения.