Кому светит Большая Медведица

Наташа присела на край кровати и взяла сына за руку:

– Извини, мы разбудили тебя. Как ты?

– А, пустяки, - отмахнулся Тимур, пытаясь сесть, но Наташа остановила его:

– Лежи, Тимочка, ты ещё слаб.

– Я не Тимочка, - сердито мотнул он головой, - мам, не называй меня так, - жалобно попросил он, - ты же знаешь, что я не люблю этих нежностей.

В комнату вошла Беатрис с подносом в руках.

– Привет, Тимур, - ласково сказала она, подавая чашку мальчику, - я принесла тебе горячего чая с малиной. Но сначала ты должен принять лекарство, которое прописал тебе доктор.

– Но оно горькое!
– воскликнул Тимур, отодвигаясь.

– Тимур, - с укором посмотрела на него мама, - будь же мужчиной!

Мальчик вздохнул и покорился.

– Вот и славно, - весело сказала Беатрис.

Дверь снова отворилась и в комнату просунулась голова Маняши.

– Мария, ты до сих пор не переоделась? – сделал ей выговор Руслан. – Что с ней происходит в последнее время?

– Ма, Беатрис, па! – поспешно вставил Тимур, подмигивая сестре. – Мне нужно поговорить с Машей, пожалуйста!

– Через десять минут мы ждём вас в столовой, - предупредил их Руслан.

– Кто эта девушка?
– спросила Маняша, подходя к мольберту и внимательно вглядываясь в портрет.

– Когда-нибудь я расскажу тебе об этом, - сказал мальчик, - сейчас просто скажи мне – ты ничего не замечаешь?

– Глаза мне не нравятся - какие-то они неживые, - ещё раз внимательно всмотревшись в лицо, сказала Маняша.

– Заметила! – вырвался у Тимура радостный возглас. – Одна ты заметила!

– А что, если.., - она не договорила, проворно схватила со стола карандаш и что-то быстро набросала на рисунке.

– Что ты делаешь?! – испуганно вскочил мальчик.

Девочка сделала рукой повелительный жест и сказала, не глядя на брата:

– Ложись.

Тимур, продолжая ворчать, повиновался. Маняша повернула к нему портрет и молча наблюдала за братом. В первую минуту он не мог вымолвить ни слова. Он только смотрел на портрет, открыв в восхищении рот и широко распахнув глаза.

– Машенька, как тебе это удалось? – прошептал он.

– Это не трудно, - улыбнулась девочка, - я просто добавила две точки света в глазах и наложила на губы больше блеска.

– Фантастика! – всё ещё не придя в себя, воскликнул Тимур. – Всего две точки и несколько штрихов – и портрет ожил, засмеялся, заговорил! Я должен попытаться сделать то же самое.

Он вскочил с кровати, снял портрет, закрепил чистый лист и принялся торопливо водить по бумаге огрызком карандаша.

– У меня должно получиться, - бормотал он, - я обязан.., - он вдруг на секунду задумался и оторвался от холста.
– Маняша, а почему я никогда не видел, что ты рисуешь?

– Меня больше увлекает музыка, и потом, ты же знаешь моё основное хобби – единственное, что я хотела бы нарисовать, так это подводный мир.

– Да уж, видел я твоих пираний, - с опаской произнёс Тимур, - по-моему, они не фотогеничны.

– Ерунда, - возразила она, - они очень симпатичные! Просто у каждого своё отношение к красоте – тебе нравятся красивые девушки, а мне – уникальные создания природы, вот и вся разница. Тимур, а ты не хочешь сказать своей сестре, кто эта девушка? Сдаётся мне, что портрет списан с реально существующего персонажа.

Тимур улыбнулся в ответ:

– Маняша, ты очень проницательная, но пусть происхождение этого портрета останется моей тайной.

У Маняши загорелись глаза. Она была охотницей до всякого рода загадок и приключений, и Тимур поспешил, определяя происхождение портрета таким манящим и волнующим словом «тайна». Маняша в одно мгновение преодолела расстояние между нею и кроватью и, присев на край, преданно заглянула в глаза брату:

– Мы же близнецы, Тимур! Я никогда ничего от тебя не скрывала, и ты тоже – до сегодняшнего дня.

– Маняша, нас звали к ужину, - напомнил Тимур.

– У нас есть ещё несколько минут, - не отставала от него девочка, - пока я не узнаю всё, что ты скрываешь, вся еда будет становиться мне поперёк горла.

– Ну хорошо, - сдался Тимур, - только обещай, что никому не расскажешь, тем более маме с папой.

Маняша молча кивнула и, затаив дыхание, приготовилась слушать.

Глава 3.

«Девушка с цветами»

Тимур проснулся ранним августовским утром, как обычно, в каморке под крышей роскошного дома своего отца. У него была другая комната, большая и светлая, с ванной и буфетом; но только здесь, в этой убогой клетушке с вечно царящим хаосом, Тимур чувствовал себя уютно. Он полагал, что творческим натурам простителен любой беспорядок. А Тимур как раз и был творческой натурой. Он прекрасно играл на нескольких музыкальных инструментах, свободно владел тремя языками, сочинял стихи и имел разряд по трём видам спорта – все эти увлечения предполагали для окружающих общество разносторонне развитого человека. Так считал он, но ближайшее окружение видело в нём художника от природы. Все в семье были уверены, что Тимур станет знаменитым живописцем, а на шестнадцатилетие Руслан подарил сыну картину Рубенса. Тимур был поражён подарком и не повесил его в своей каморке. Он справедливо считал, что столь беспорядочное жилище годится для него, но никак не достойно Рубенса.

Самому Тимуру своё будущее представлялось неясным. Он словно видел расплывчатые образы в тумане, то появляющиеся, то исчезающие, и не знал точно, по какой дороге ему предстоит идти. Ему снились сны о далёких странах, знойных пустынях и девственных тропических лесах. Его манил к себе таинственный мир океана и не менее сильно притягивали заоблачные дали. Ему хотелось открывать то, что считалось в науке «белыми пятнами», хотелось с головой окунаться в далёкие, ушедшие от нас времена, и бродить среди величественных развалин античного города. И, конечно, встречать множество разных людей и чтобы среди них были его друзья.

Потянувшись, Тимур зажмурил глаза и встряхнул головой. Сон прошёл, а вставать было ещё слишком рано. Тимур повернулся на другой бок и крепче зажмурил глаза. «Как хорошо, - подумал он, - проснуться рано утром и знать, что у тебя вся жизнь впереди». Он поворочался, так, что его постель превратилась в гармошку, немного полежал и не выдержал, встал. Настроение у мальчика было лучше, чем когда-либо, и ему захотелось совершить безумие. С радостным сердцем он вскочил с кровати и распахнул окно. В комнату хлынул поток солнечных лучей, старый вяз ласково протянул навстречу свои руки-ветки, утренним холодком пахнуло на Тимура из сада, и вся комната мгновенно наполнилась яблочно-вишнёвым ароматом. Какая-то мысль мелькнула в голове мальчика - он сорвался с места, наспех оделся, на цыпочках прошёл мимо дверей спящих братьев и юркнул в свою комнату. Наскоро перекусив и приведя себя в порядок, он сменил одежду на лёгкий спортивный комбинезон из чёрной кожи и помчался к гаражу. Ему казалось, что сегодня будет самое необычное утро в его жизни.

Напевая незатейливый мотив популярной песенки, он вывел на свет свою гордость, японскую «Хонду», осторожно выкатил её за ворота, надел защитный шлем и перчатки и уже было собрался нажать на педаль, как вдруг услышал:

– Тимур!

К воротам бежала Маняша, как была, в ночной пижаме и тапочках.

«Этого ещё не хватало!» – подумал Тимур, а вслух сердито сказал:

– Маняша, что это значит?!

– Кто-то открыл задвижку и все твои голуби разлетелись! – запыхавшись, сказала девочка.