Король и Дева

С новой силой ужаснулась своей наготе, беспомощности и непониманию происходящего, но могла лишь плотнее завернуться в тонкую материю. Может, встретившиеся ей сжалятся и снабдят необходимым? Хотя особо надеяться не стоило.

С осторожностью Жанна провела тканью по руке, ожидая новой боли. Но под неровным слоем копоти кожа была абсолютно гладкой и целой. Ни следа ожогов, хотя этого просто не могло быть. Очень тихо спросила, пораженная смутной и тревожной догадкой:

— А далеко ли отсюда до Руана?

— Даже я никогда не слышал о таком месте, — старик удивленно посмотрел на Жанну. — Скажи, что последнее ты помнишь?

— Огонь! — выдохнула она. И ее снова затрясло.

Черноволосый широкоплечий мужчина обернулся и впился в нее взглядом.

— Гэндальф, да что она такое говорит?!

— Пока не знаю, — задумчиво ответил старик в серой хламиде. — Могу только сказать, что она говорит правду.

— Правду? Какую правду? Её сжёг дракон, и она упала под копыта моего пони?

— Дракон?! — Жанна отшатнулась.

«Они, похоже, одержимые», — проскользнуло в голове. Это заразно, она знает. Надо поскорее выбираться отсюда!

Странная компания: вроде рыцари, но не очень-то похожи… Все небольшого роста — ненамного выше ее, а седой старик, от которого шло странное, успокаивающее тепло, наоборот, чересчур долговяз.

Их предводитель… Корону над его головой Жанна рассмотрела сразу. Король по праву рождения. Такие вещи она видела всегда, хотелось ей этого или нет. И выглядел он достойным короны.

— Что, в ваших землях нет драконов? — жестко прищурился тот, достойный, глядя на нее без тени улыбки. — О каком тогда ты говоришь пламени?

— Меня сожгли на костре, — прошептала она и, вспомнив о Святом Георгии, добавила: — Драконы у нас в легендах да на флагах и гербах.

— Не похоже, что сожгли, — сверкнув синевой глаз, невольный собеседник отвернулся.

Что промелькнуло в его взгляде? То ли боль застаревшая, то ли ненависть…

— Что все встали?! — рявкнул он на компанию, перешептывающуюся в отдалении. — Оин, Глоин, займитесь наконец лагерем! Людей никогда не видели?

Отряд бегом бросился исполнять приказание.

— Не обижайся на Торина, дитя мое, — один из них, совсем седой, в темно-красном кафтане, подошёл к девушке и продолжил: — Ты, пусть невольно, разбередила старые раны. Дракон Смауг сжёг наш родной дом, Эребор. Великое королевство гномов…

Значит, их предводителя зовут Торин. Странное имя. И он король гномов? Каких еще гномов?! Невысокий, пожилой, но еще крепкий воин, сказавший это, наверняка тоже ненормальный. Хоть и объясняется спокойно, с достоинством, так, что хочется верить ему. Но этого делать нельзя, иначе она тоже потеряет рассудок. Заплакать бы… Но плакать она разучилась очень, очень давно. Разум отказывался воспринимать услышанное. Драконы, гномы…

Отторжение достигло высшей точки, её скрутило и вывернуло горькой желчью. Желудок был пуст несколько дней. Откашлявшись и вытерев губы краем плаща, Жанна спросила:

— Где я?

— А что ты видишь вокруг? — прищурился старый воин.

— Я вижу корону над головой… Торина. И тёплый свет от него, — она махнула рукой на высокого старика.

— Это уже очень много.

Существа, бывшие кем угодно, но только не людьми, недоуменно переглянулись, и Жанна решилась:

— Расскажите мне про вашего короля.

========== Часть 2. Две веры и один ежонок ==========

Рассказывать Жанне никто ничего не стал. Вместо этого ее отвели к небольшому озерцу, обнаружившемуся неподалёку. Гномы, как они себя называли, деликатно оставили ее одну, выложив запасные вещи на островок травы среди прибрежного песка.

Жанна забыла про все вопросы. Она, стоя на мелководье, песком и ветошью рьяно оттирала с себя чёрные полосы, пятна сажи и гари, бережно расходуя выданное ей мыло. Вода была удивительно прозрачная и не слишком холодная; у берега плавали круглые плотные листья, выглядывали навстречу ласковому солнцу носики бледно-жёлтых кувшинок, квакали лягушки и летали стрекозы. Жанна, не веря глазам, потрогала цветы — вдруг это колдовство?

Одежда оказалась слишком велика для нее, но бывшую узницу заботило лишь то, насколько чистыми были вещи. Закрыв глаза, она с восторгом вдохнула аромат свежести полотняного белья. Подобной роскоши у нее давно не имелось, что было еще одним мучением для девушки, привыкшей к чистоте даже в походных условиях.

Жанна оглядела себя: ногти, еще вчера сильно отросшие и частично обломанные, были словно оплавлены под корень, волосы на теле отсутствовали напрочь. Но эта странность не очень взволновала Жанну, хоть и хороша же, верно, девушка без волос! Но как она выглядит со стороны, ее интересовало еще меньше. Наверное, не менее страшно, чем втянутый к позвоночнику живот и торчащие ребра.

Позволив себе немного неги и обсохнув под солнцем, Жанна оделась, свернула постиранный плащ и оглянулась проверить, не возвращаются ли её новые знакомые. Купание пошло на пользу: вода заставила очнуться, разум прояснился… и она испытала жгучий стыд при воспоминании о том, в каком виде предстала перед мужчинами. Выдохнув, Жанна велела себе успокоиться. Ей отпустят этот грех, нужно лишь добраться до церкви и покаяться.

Она неуверенно направилась в сторону стоянки, опасливо озираясь вокруг. И замерла, заслышав впереди мужские голоса и громкий смех. В следующий миг мимо неё, чудом умудрившись не снести, толпой пронеслись к озеру ее новые знакомцы, на ходу срывая одежду.

Верно, их король решил извлечь из неожиданной и явно неприятной для него задержки побольше пользы для отряда. И если сейчас выпал случай обмыться и поесть, то так тому и быть. Вода взбурлила от множества тел — путники с удовольствием плескались и брызгались, шумно отфыркиваясь.

«Хорошо, что успела одеться до их появления», — подумала Жанна, отворачиваясь в невольном смущении. Оглянувшись через какое-то время, достаточное, чтобы купальщики скрыли в воде наготу, Жанна двинулась дальше от озера, в середину которого один из мужчин, с белокурыми волосами, заплыл быстрее всех.

Жанна с некоторым трудом нашла поляну. Гэндальф беседовал с Торином, несколько путников готовили у разведенного костра. Никто не обратил на нее внимания, Жанне говорить ничего не пришлось, а она ведь сама не знала, что ей говорить и что объяснять. Дожидаясь возвращения остальной компании, она пыталась свести воедино разрозненные, словно кусочки мозаики, события и факты, упрямо не желавшие складываться в целый витраж.

Явились первые двое гномов — темноволосый с озорными карими глазами и тот, белокурый, искусный пловец. Они выглядели гораздо моложе остальных — у чернявого борода ещё толком не росла. И предпочитали держаться друг друга, даже к стоянке подошли вместе и гораздо раньше других. Странное тут место, совсем непонятное, так может, хоть с обществом разобраться удастся? Парочка смотрела внимательно и дружелюбно, и Жанна не выдержала: