Король мертвецов

— Сюрреалистичненько, — оценил картину я. — Вставай, красавица! На конюшне тебя дочешут.

— А мне, может, и здесь хорошо, — с вызовом отозвалась Тварь.

— Ну извини, что я про тебя забыл, окей? Вырубило.

— Вырубило, — проворчала кобыла. — Убрал бы уже верёвку свою дурацкую! Толку с неё. Можно подумать, она кого серьёзного остановит. А со всякой шушерой и так разберёмся, пусть приходят.

— Видишь, в чём фикус: не за себя боюсь. Я постоянно в разъездах. Могут домашних закошмарить. У нас тут случаи бывали. Да ещё какие… — я вспомнил упыря, кикимору.

Ну, справедливости ради, упырь пришёл не извне, я его сам лично, при небольшой помощи Данилы прикопал в овраге на территории усадьбы. Но вот кикимора честно явилась со стороны. А будь у меня тогда такая вот защитная верёвка — хрен бы она вошла. Конечно, никакого непоправимого вреда тварь не принесла, но активно пыталась угробить Груню. Что явно не пошло бы на пользу ни ей, ни ребёнку.

— Слабые вы, люди, существа, — вынесла вердикт кобыла. — Хилые.

— Угу. То-то твари нас одолеть уже сколько столетий не могут.

— Так то ж охотников. А обычные люди — это ж фр! — фыркнула Тварь.

— Ты мне хватит тут агитацию разводить, между прочим! У нас один уже был агитатор недавно, ты ж сама его и прибила.

Лошадь глубокомысленно проглотила язык и позволила увести себя на конюшню. Там как раз случился Данила.

— Ох, барин, что ж это вы такое притащили опять? — спросил Данила, глядя на терминатора. — Нешто тоже для водопровода?

— Всё может быть, — не стал я отметать идею. — Машина сдохнет — этот качать будет. Давай-ка, подсоби. Надо его наверх, ко мне в башню перетащить.

Я мог бы перетащить и Знаком, но вспомнил, как Тварь отреагировала на такую акцию — вопила, будто её живьём освежевали. Терминатора мне было совершенно не жаль, но хрен знает — вдруг у него от болевого шока блокировки слетят. Устроит битву у меня в комнате, поломаем там чего-нибудь. Это опять чинить же всё. А у меня и так уже плотник, считай, прописался, скоро придётся ему комнату выделять и на зарплату сажать.

В общем, мы с Данилой отстегнули терминатора от Твари и потащили наверх без всяких Знаков. Тяжёлый, зараза. Ну, всяко тяжелее, чем обычный скелет должен быть.

— Ох, батюшки, ужас-то какой притащили, — перекрестилась тётка Наталья.

— Да ладно тебе, тётушка, — урезонил я её. — Когда-нибудь все такими будем. Ну, не настолько красивыми, конечно, дай бог…

Уж я-то постараюсь сделать в своей жизни всё, чтобы ублюдков, способных превращать ни в чём не виноватых мертвецов в такое, больше не осталось.

На лестнице пришлось попыхтеть, но мероприятие увенчалось успехом. Захар пытался помогать — шагал следом и давал советы невпопад. Я едва удержался, чтобы не приголубить его Ударом.

— Фух, ну и тяжеленный! — Данила вытер пот со лба рукавом, когда мы бросили терминатора на пол возле моей крутой ванной.

— Отожрался, сука, на казённых харчах, — буркнул я. — И не скажешь по весу, что одни кости, без кожи… А это ещё что за нахрен?! — обалдел я, увидев в полу дыру.

Аж в глазах на миг потемнело от праведного гнева. Да что ж это такое! На минуту отлучиться нельзя — сразу херня какая-нибудь приключится.

— А, это, — беззаботно сказал Захар. — Это Ефим. Говорит, трубы тащить будет сюда.

— А! — Я хлопнул себя по лбу. — Точняк. Ну, молодец, Ефим, оперативно. Трубы-то когда заведёт? Меня вот это отверстие просто так, ни к селу ни к городу, очень сильно напрягает. У меня ж тут, знаешь ли, всякие вещи происходят, разной степени секретности.

— Да уж, знаю! — непочтительно хохотнул Захар. — Вот, кстати, Катерина Матвеевна-то домой вернулась.

Ага. То-то я чувствую, как будто чего-то не хватает.

— И как объяснила своё отсутствие?

— Да сказала, мол, к подруге в гости ездила. Есть у неё в Поречье какая-то подруга… А поскольку шуму Головины не поднимали, там и не знали, что ищут. Мы придумали записку, которая якобы за письменный стол завалилась, и Марфа её при нас «нашла». Ну, поохали, конечно.

— Ну и слава богу…

— Только, это…

— Чего «это»?

— Замуж-то она один шут не хочет. За этого, за Троекурова.

— Ну и не пойдёт, раз не хочет. У нас свободная страна.

— Давно? — озадачился Захар.

— С мая месяца. Привыкай.

Данила, убедившись, что его помощь более не требуется, свинтил дальше заниматься хозяйственными делами. А я сосредоточил своё внимание на терминаторе. Избавил его от одежды, присел и внимательно осмотрел скелет.

Помимо чисто стальных, в нём находилось не меньше семи десятков золотых косточек. Полностью их пересчитать было затруднительно — большинство были мелкими. Вот задача так задача. Это ж, получается, в каждой кости — ещё и родия?.. Или он классифицируется как охотник? Блин, сложно!

— Захар, давай-ка мне сюда инженера. Пусть объясняет расклады, некрофил чёртов.

— Сейчас исполню.

Пока Захар ходил за инженером, я обнаружил на каждой кости, включая стальные, «пробу» — тончайшую вязь Знаков. Ох, блин, ну и на хреновертил же Троекуров… До какой же степени нужно быть упоротым, чтобы стоять на стороне Зла! Я бы вздёрнулся во всё это говно вникать. Не, правильно я сторону выбрал. За добро — оно проще: шашкой помахал, всех напобеждал — и в кабак. Девки нормальные на шею вешаются, а не только готки долбанутые и психологически незрелые малолетки. А Троекуров — он же, поди, кроме работы вообще ничего не видит. Даже девок не глядя приходует.

Подошёл некроинженер.

— Давай, объясняй суть своего изобретения.

— Извольте-с. — Инженер присел на пол по другую сторону от скелета. — Технически — это что-то вроде голема. Ну, в основе. То есть, он будет подчиняться тому, кто его… подчиняет.

— В данном случае — мне?

— В данном случае — вам.

— Эй, тварина! А ну, ногу подними!

Терминатор поднял ногу.

— Хренасе… А мы, как два идиота, его вручную сюда тащили.

— Это было вовсе не обязательно, можно было просто отдать приказ.

— Да уж понял, спасибо, кэп. Дальше. Объясняй нюансы.

— Уничтожить его невозможно. Против такого сплава костей обычное охотничье оружие бессильно.

— А Знаками?

— На испытаниях Троекуров угробил с его помощью двух Витязей… При том, король мертвецов первые двадцать минут просто стоял, позволяя им атаковать.

Охренительно весёлый расклад. Вот это атомная бомба у меня в комнате. И что мне с ним делать, спрашивается? В качестве торшера использовать?

— Дальше, — потребовал я.