Король ворон

Он должен им рассказать.

Гэнси не был уверен, что способен влюбиться, но как-то так случилось. Он не совсем уловил механику этого процесса. Он понимал свою дружбу с Ронаном и Адамом: они оба олицетворяли собой качества, которых ему не хватало и которыми он восхищался, и им нравилась такая версия Гэнси, которую он тоже любил. По отношению к его дружбе с Блу, это тоже была правда, но там было нечто большее. Чем лучше он её узнавал, тем сильнее всё ощущалось так, как когда он плавал. Просто Гэнси сейчас, сейчас, только сейчас.

Блу затормозила у скромного знака остановки напротив особняка Литчфилд, оценивая ситуацию с парковкой.

— Мм... хмм, — недовольно произнесла она, оглядывая элитные машины.

— Что?

— Я просто забыла, насколько аглионбайским он был.

— Мы на самом деле не обязаны туда идти, — сказал Гэнси. — То есть мне только нужно просунуть голову в дверь, чтобы сказать спасибо, но это всё.

Вдвоём они присматривались к дому через дорогу. Гэнси думал о том, как странно, что он чувствует себя неуютно, совершая бесцельный поход в гости к компании, которую он почти наверняка полностью знал. Он уже собирался признаться в этом вслух, когда открылась парадная дверь. Это действие образовало жёлтый квадрат, словно портал в другое измерение, и оттуда на порог ступил обёрнутый во что-то Юлий Цезарь. Юлий махнул рукой в сторону Камаро и крикнул:

— Йоу, йоу, Дик Гэнси!

Потому что это не был Юлий Цезарь. Это был Генри в тоге.

Брови Блу исчезли под чёлкой.

— Ты собираешься одеть такую же?

Будет ужасно.

— Исключено, — ответил Гэнси. Сейчас, когда он смотрел на тогу, она выглядела куда более настоящей, чем ему бы хотелось. — Мы не останемся надолго.

— Парковка за углом, и не сбейте кошек! — проорал Генри.

Блу объехала квартал, успешно уклонилась от белой кошки и медленно, но убедительно выполнила параллельную парковку, даже под внимательным наблюдением Гэнси, даже при протестующем завывании гидроусилителя руля.

Хотя Генри и должен был знать, что парковка не займёт у них много времени, он всё же удалился в дом, чтобы иметь возможность величественно открыть им, когда они позвонят в звонок. Теперь же он захлопнул за ними дверь, запечатывая в слегка перегретом, пахнущем чесноком и розами воздухе. Гэнси ожидал обнаружить студентов, качающихся на люстрах и лакающих алкоголь, и хотя этого он как раз не очень-то и хотел, несоответствие ожиданий и реальности сбивало с толку. Интерьер был аляповато аккуратным; тёмный зал завешен резными зеркалами и стеснён хрупкой антикварной мебелью, мрачно простирающейся в глубину дома. Помещение и удалённо не напоминало место, где можно устраивать приёмы. Оно больше походило на комнату, куда старые дамы могли бы приходить умирать и оставаться необнаруженными, пока соседи не заметят странный запах. Это совершенно расходилось с тем, что Гэнси знал о Генри.

При этом было очень тихо.

Гэнси внезапно посетила жуткая мысль, что, возможно, вечеринка может состоять просто из Генри и их двоих в тогах в роскошной гостиной.

— Добро пожаловать, добро пожаловать, — сказал им Генри, будто не видел Гэнси минутой раньше. — Вы сбили кошку?

Он очень сильно позаботился о своём внешнем виде. Его тога была завязана с большей тщательностью, чем любой галстук, что Гэнси когда-либо завязывал, а Гэнси завязывал много галстуков. На нём были самые хромированные часы, которые Гэнси когда-либо видел, а Гэнси видел много хромированных вещей. Его чёрные, стоящие торчком волосы неистово стремились вверх, а Гэнси видел много чего, неистово стремящегося вверх.

— Мы разошлись, как в море корабли, — лаконично сообщила Блу.

— Птичка-невеличка прилетела! — воскликнул Генри, как будто только что её заметил. — Я погуглил женские тоги на случай, если ты придёшь. Хорошая работа с кошкой. Миссис Ву отравила бы нас во сне, если бы ты её расплющила. Скажи-ка снова, как тебя зовут?

— Блу, — вмешался Гэнси. — Блу Сарджент. Блу, помнишь Генри?

Они смотрели друг на друга. Во время их предыдущей краткой встречи Генри умудрился глубоко оскорбить Блу посредством непреднамеренного самоуничижения. Гэнси, по идее, понимал, что Генри возмутительно и обидно веселится сам над собой, потому что другим вариантом было мчаться в комнату и опрокидывать столы, чтобы добраться до автоматов для размена денег за ними. Блу же, очевидно, думала, что он всего лишь неоперившийся аглионбайский князёк. А в её нынешнем настроении...

— Помню, — холодно отозвалась она.

— Это был не самый лучший момент, — сказал Генри. — Мой автомобиль и я после того случая помирились.

— Его электрический автомобиль, — проницательно вставил Гэнси на тот случай, если Блу пропустила экологичность ситуации.

Блу сощурилась, глядя на Гэнси, а потом подметила:

— Вы могли бы ездить в Аглионбай отсюда на велосипеде.

Генри погрозил пальцем.

— Твоя правда. Но важно практиковать безопасную езду на велосипеде, а шлема, подходящего для моих волос, ещё не придумали. — И обратился к Гэнси: — Ты видел Ченга Второго снаружи?

На самом деле Гэнси не знал о Ченге2 ничего – вообще-то, Генри Бродвей получил такое прозвище, не потому что он был вторым Ченгом в Аглионбае, а потому что он был вторым Генри — кроме того, что о нём знали все: он быстро смешивал энергетические напитки, нагнетающие непрерывное напряжение в его конечностях.

— Нет, если только он не купил Камри, а я не заметил.

Это заставило Генри удовлетворённо рассмеяться, будто Гэнси затронул какую-то предыдущую беседу.

— Это машина миссис Ву. Нашей крохотной госпожи. Она где-то тут. Проверь карманы. Она может в них затеряться. Иногда она падает в щели между половицами – вот опасность таких старинных домов. А где Линч и Пэрриш?

— Что поделать, оба заняты.

— Невероятно. Я знал, что президент не всегда должен действовать совместно с Конгрессом и Верховным Судом, я просто никогда не думал, что доживу до этого момента.

Гэнси спросил:

— Кто ещё пришёл?

— Только обычные подозреваемые, — сказал Генри. — Никто не хочет видеть случайных знакомых в простынях.

— Меня вы не знаете, — заметила Блу. Невозможно было определить, что означало выражение её лица. Ничего хорошего.

— Ричард Гэнси Третий ручается за тебя, так что подходишь.

В конце коридора открылась дверь, и очень маленькая азиатка любого возраста протопала оттуда с охапкой сложенных бумаг.

— Привет, тётя, — сладко протянул Генри. Она глянула на него, прежде чем пройти в другую дверь. — Миссис Ву выгнали из Кореи за плохой характер, бедняжка. Ха, у неё имеется очарование химического оружия.

Гэнси смутно представлял себе, что кто-то старший живет в особняке Литчфилд, но особо над этим вопросом не размышлял. Вежливость диктовала, что он обязан вручить цветы или еду в случае небольшой встречи.

— Я должен был принести ей что-нибудь?

— Кому?

— Твоей тёте.

— Нет, она за Ряном, — сказал Генри. — Пошли, пошли, давай пройдём дальше. Кох наверху сортирует напитки. Вы не должны напиваться, а я наклюкаюсь. Говорят, я не становлюсь развязным, но иногда могу стать очень человеколюбивым. Честно предупреждаю.

Теперь Блу выглядела по-настоящему осуждающей, что было на две отметки хуже её обычного выражения лица и на одну от Ронана. Гэнси начинал подозревать, что эти два мира не смешиваются.