Король ворон

Он не мог решить, что делать. Устремиться вперёд дюйм за дюймом? Сейчас, когда он находился в абсолютной темноте, он хорошо помнил чувство, когда у тебя крадут почву из-под ног, которое испытал в пещере в'oронов. Здесь не было ни страховочного каната, который бы его поймал. Ни Адама, который удержал бы от дальнейшего падения. Ни Ронана, который сказал бы, что гудящий рой, это не осы, а в'oроны. Ни Блу, которая бы шептала ему, пока он снова бы не стал достаточно храбрым, чтобы спастись.

Тьма была не только в тоннеле, она оказалась внутри него.

— Ты не хочешь, чтобы я тебя нашёл? — прошептал он. — Ты здесь?

Тоннель остался тих, раздался разве что слабый шлепок воды, капающей с потолка на каменный пол.

Им завладел страх. Страх, когда это касалось Гэнси, приобретал очень специфическую форму. И, в отличие от ямы под Борден Хаусом, в таком месте страх имел силу.

Он осознал, что тоннель больше не был тих. На расстоянии уже начал формироваться звук: чрезвычайно знакомый звук.

Рой.

Это было не путешествие одинокого насекомого ниже по коридору. Не робопчела. Это был вибрирующий вой сотен тел, отражающийся от стен при их приближении.

И даже несмотря на тёмный тоннель, Гэнси ощущал тьму, что сочилась из дерева в Энергетическом пузыре.

Гэнси мог видеть, как вся история раскинулась в его голове. Он был спасён от смерти после укусов немногим более семи лет назад, когда умер Ноа. А теперь, так как дух Ноа разлагался, Гэнси бы снова умер от укуса. Возможно, не было никогда у всех событий другой цели, кроме как возврата к статусу кво.

Гул приближался. Теперь зазоры в жужжании оттенялись почти не слышными шлепками, насекомые рикошетили сквозь темноту по направлению к нему.

Он помнил, что сказал Генри, когда положил пчелу в ладонь Гэнси. Он говорил не думать о ней, как о чём-то, что может его убить, а скорее как о чём-то прекрасном.

Он мог так сделать. Он думал, что мог так сделать.

«Что-то прекрасное, — повторял он себе. — Что-то замечательное».

Жужжащий гул-шлепок-гул от стен приближался к нему. Он стал отвратительно громким.

Они были тут.

— Что-то, что мне не навредит, — вслух произнёс он.

В его глазах всё покраснело, затем почернело.

Покраснело, затем почернело.

Потом только почернело.

— Листья, — раздался полный умысла голос Ронана Линча.

— Пыль, — подхватил Адам Пэрриш.

— Ветер, — сказала Блу Сарджент.

— Дерьмо, — добавил Генри Ченг.

Свет исполосовал Гэнси и ушёл в сторону, в глазах покраснело и снова почернело. Фонарь.

При первом освещении Гэнси решил, что стены трепетали от шершней, но при втором он увидел, что там были только листья, пыль и лёгкий ветерок, который заставлял их бежать вниз по тоннелю. А в этом новом свете Гэнси обнаружил своих друзей, дрожащих в тоннеле, где были листья.

— Ты безмозглый засранец, — объявил Ронан. Его рубашка выглядела очень неопрятной, а на лице сбоку засохла кровь, хотя невозможно было определить, принадлежала ли она ему.

Гэнси не смог сразу обрести дар речи, а когда умудрился, то произнёс:

— Я думал, ты остался.

— Ага, я тоже, — ответил Генри. — А потом я подумал: «Я не могу позволить Гэнси Третьему бродить по таинственной яме в одиночку». У нас в запасе имеется несколько таких старых сокровищ; было бы так безответственно дать им разрушиться. Плюс, кто-то должен был привести остальную часть твоего двора.

— Почему ты ушёл один? — спросила Блу. Она обняла его, и он ощутил её дрожь.

— Я пытался быть героем, — признался Гэнси, крепко её сжимая. Она была реальной. Они все были реальными. Они все пришли сюда за ним посреди ночи. Полнота его шока указала, что даже часть его в действительности не полагала, что они бы сделали что-то подобное ради него. — Ребята, я не хотел, чтобы вы больше страдали.

Адам выдал:

— Ты безмозглый засранец.

Они беспокойно, неловко засмеялись, потому что им это было нужно. Гэнси прижался щекой к макушке Блу.

— Как вы меня нашли?

— Ронан чуть не умер, создавая что-нибудь, чтобы выследить тебя, — сказал Адам. Он указал, и Ронан открыл ладонь, где удобно устроился светлячок. В тот момент, когда его пальцы перестали служить клеткой, светлячок перелетел к Гэнси и уткнулся тому в свитер.

Гэнси осторожно вытащил его из ткани и бережно удержал в собственной руке. Он взглянул на Ронана. Он не сказал: "Я сожалею". Хотя сожалел, и Ронан это знал. Вместо этого он поинтересовался:

— Что теперь?

— Скажи мне попросить робопчелу найти твоего короля, — тут же ответил Генри.

Но Гэнси умел приказывать только магии и никогда не умел приказывать людям. Не так Гэнси велели кому-нибудь что-нибудь делать. Они просили и надеялись. Делали другим и молча надеялись, что те сделали бы что-то для них.

Они пришли сюда ради него. Они пришли сюда ради него.

Они пришли сюда ради него.

— Пожалуйста, — произнёс Гэнси. — Пожалуйста, помоги мне.

Генри подбросил пчелу в воздух.

— Я уж думал, ты никогда не попросишь.

Глава 56

Гэнси не знал наверняка, сколько они прошли, прежде чем он, в итоге, нашёл его.

Вот как это выглядело в конце: каменная дверь с вырезанными на ней в'oронами и пчела из грёз, ползающая по плющу. Тоннель позади них вёл к дому из немагической юности Гэнси, не к лесу из удивительного настоящего Гэнси. Всё совершенно не походило на то, как он себе это представлял.

Это казалось очень правильным.

Он стоял перед орнаментом, чувствуя, как время вокруг ускользает, ощущая свою неподвижность в его стремительном море.

— Вы чувствуете это? — спросил он остальных. «Или это чувствую только я?»

— Подойди ближе с фонариком, — попросила Блу.

Генри отстал. Он был новичком в таком поиске, поэтому вежливо ждал. Вместо того, чтобы толпиться с ними, он просто вручил ей фонарик. Блу поднесла свет близко к камню, освещая мельчайшие детали. В отличие от предыдущей найденной ими гробницы, на которой было вырезано подобие рыцаря, на этой изображались в'oроны над в'oронами. Предыдущую обнаруженную могилу Ронан пнул, но с этой они обращались бережно. Адам смотрел на неё издалека, сцепив будто замёрзшие руки. Гэнси потянулся за сотовым, чтобы сделать обычное фото для своего архива, а потом вспомнил, что тот мёртв, и задумался, был ли в этом смысл, если это, и правда, могила Глендовера.