Король ворон

Глендовер был мёртв. Он всегда был мёртв.

А Гэнси вроде как хотел жить.

В конце концов, Гэнси услышал шаги, приближающиеся по листьям. Это тоже было ужасно. Он не хотел вставать и показывать им своё заплаканное лицо и принимать их жалость; мысль об этой доброте из самых лучших побуждений была почти столь же невыносима, как мысль о его скорой смерти. Впервые Гэнси прекрасно понял Адама Пэрриша.

Он развернулся и встал с таким достоинством, какое только смог собрать. Но это оказалась только Блу, и почему-то было совсем не унизительно, что она видит, как он сорвался. Она просто наблюдала за ним, пока он стряхивал с брюк сосновые иголки, а затем, когда он сел верхом на стол для пикника, она опустилась рядом, пока остальные покидали автомобили, чтобы посмотреть, чем они заняты.

Они встали полукругом возле его стола-трона.

— По поводу жертвы, — начал Гэнси.

Никто ничего не произнёс. Он даже не смог понять, сказал ли он это вслух.

— Я что-нибудь сказал? — уточнил Гэнси.

— Ага, — ответила Блу. — Но мы не хотели об этом говорить.

— Я прошу прощения за элементарный вопрос, — вставил замечание Генри, — будто я опоздал на урок. Но я не думаю, что твой отец-дерево дал нам иной демоноубивающий совет.

— Нет, только про жертву, — сказала Блу. И робко добавила: — Думаю... он, должно быть, знал о Глендовере. Может быть, не всё целиком. Он мог разобраться во всём, когда болтался вокруг, после того, как сблизился с мамой, или, может, с самого начала. Но я считаю, он был одним из магов Глендовера. Наверное, так же, как тот... другой парень.

Она имела в виду другое тело в гробнице. Было не сложно следовать за историей, которую она придумала, историей про Артемуса, пытающегося усыпить Глендовера и делающего какую-то ошибку.

— Итак, мы остались с жертвой, — нажимал Гэнси. — Разве что у вас есть идеи получше, Адам?

Адам, нахмурившись, смотрел на разбросанные сосны, отделяющие площадку для пикника. Он ответил:

— Я пытаюсь придумать, что ещё бы удовлетворило магию энергетической линии, но добровольная жизнь за недобровольную жизнь не предполагает замены.

Гэнси ощутил укол страха.

— Ладно тогда.

— Нет, — вмешался Ронан. Это не прозвучало в виде возражения, злости или расстройства. Он просто сказал «нет». По факту.

— Ронан...

— Нет. — По факту. — Я не для того приехал вытаскивать тебя из этой дыры, чтобы ты намеренно умер.

Тон Гэнси соответствовал его тону.

— Блу видела мой дух на энергетической линии, так что я уже знаю, что умру в этом году. Лезвие Оккама[44] предполагает, что простейшее объяснение является верным. Мы решили, что это я.

— Блу что видела? — потребовал ответа Ронан. — Когда ты собиралась мне рассказать?

— Никогда, — ответила Блу. Это не прозвучало в виде возражения, злости или расстройства. Просто «никогда». По факту.

— Не смотри на меня так, — продолжал Гэнси. — Я не хочу умирать. Вообще-то, я в ужасе. Но я не вижу других вариантов. И правда в том, что я хочу сделать что-нибудь от себя перед тем, как умру, и я думал, это что-то, связанное с Глендовером. Очевидно, нет. Так что я мог бы с таким же успехом сделать что-то значимое. И... королевское. — Последнее слово было немного мелодраматичным, но ситуация была мелодраматичной.

— Думаю, ты путаешь королевское с мученическим, — вмешался Генри.

— Я открыт для других вариантов, — сообщил Гэнси. — На самом деле, я бы их предпочёл.

Блу резко проговорила:

— Мы твои маги, верно?

Да, его маги, его двор, ему, их королю, нечего предложить, кроме своего пульса. Как правильно ощущался каждый момент, когда он всех их встретил. Как неизбежно, что они погрузились во что-то большее, чем даже этот момент.

— Да, — согласился он.

— Я просто... Мне кажется, должно быть что-то, что мы вместе можем сделать, как в пещере костей, — продолжила она. — Это не сработало в гробнице, потому что там не было жизни, с которой можно было начать. Или чего-то ещё. Там не было энергии. Но если у нас будет больше правильных частей?

Гэнси произнёс:

— Я не достаточно хорошо понимаю магию.

Ронан вставил:

— Пэрриш понимает.

— Нет, — возразил Адам. — Не думаю, что понимаю.

— Лучше, чем кто-либо из нас, — настаивал Ронан. — Подкинь нам идею.

Адам пожал плечами. Он сжимал вместе руки так крепко, что костяшки побелели.

— Может быть, — начал он, затем остановился. — Может быть, ты сможешь умереть, а потом вернуться. Если мы используем Энергетический пузырь, чтобы убить тебя каким-нибудь образом, не повредив твоё тело, это бы спровоцировало задержку времени, как 6:21. Минута проигрывается снова и снова, так что, не знаю, ты бы не ушёл слишком далеко от тела. Не стал бы слишком мёртвым. А потом... — Гэнси слышал, что Адам выдумывает, пока продолжает рассказывать правдоподобную сказку для Ронана. — Это должно происходить в Энергетическом пузыре. Я мог бы войти в транс в пространстве грёз, пока Блу бы всё усиливала, и во время одного из порывов времени мы могли бы велеть твоей душе вернуться в тело, прежде чем ты действительно погибнешь. Таким образом ты бы выполнил требования к жертве и умер. Ничего не говорит о том, что ты должен оставаться мёртвым.

Повисла долгая пауза.

— Да, — сказал Гэнси. По факту. — Это кажется правильным. Достаточно по-королевски для тебя, Ронан? Не мученичество, Генри?

Они не выглядели взволнованными, но они выглядели готовыми, а это всё, что имело значение. Они просто должны были желать верить в это, а не действительно верить в это.

— Давайте поедем в Энергетический пузырь, — предложил Гэнси.

Они только двинулись назад к машинам, когда Адам напал на Ронана.

Глава 59

У Ронана ушло слишком много времени, чтобы осознать, что Адам его убивал.

Руки Адама сомкнулись на шее Ронана, давя на его артерии большими пальцами так, что костяшки побелели, глаза закатились. Ронан видел происходящее вспышками; его тело уже минуту находилось без воздуха, и это сказывалось. Он чувствовал пульс в глазных яблоках.

— Адам? — требовательно окликнула его Блу.

Часть Ронана всё еще думала, что произошла ошибка.

Он урвал глоток воздуха, пока они вдвоём отступали к соснам, окружающим место для пикника. Остальные кружили вокруг, но Ронан не мог сосредоточиться на том, что они делали.

— Борись, — прорычал Адам Ронану, тонко, отчаянно, словно животное, которое схватили за горло. Однако в то же самое время, когда его голос протестовал, тело прижало Ронана спиной к стволу сосны. — Ударь меня. Сбей с ног.

Демон. Демон действовал его руками.

Каждый удар сердца Ронана был шарниром в поезде, сходящем с рельс. Он схватил Адама за запястья. Они показались ему хрупкими, окостеневшими, холодными. Выбор стоял между смертью и причинением вреда Адаму, то есть выбора не было вообще.

Адам неожиданно потерял равновесие, упал на колени, но быстро поднялся на ноги. Генри отскочил назад, когда Адам попытался вцепиться ему в лицо, что казалось ужасающе неправильно. Ни один человек так бы не дрался, а это существо, владеющее его руками и глазами, не было человеком.

— Остановите меня! — умолял Адам.

Гэнси схватил Адама за пальцы, но тот легко их высвободил. А потом вцепился ими в ухо Ронана, пытаясь оторвать его, а другой рукой ударил Ронана в челюсть, рванув её в другую сторону. Его глаза пристально смотрели налево, в ожидании неожиданностей, которые могли бы его остановить.