Королева сплетен в большом городе

Только помните, чем выше линия выреза, тем грудь выглядит пышнее!

Глава 9

Ничто не может перемещаться быстрее, чем свет, кроме плохих новостей, которые существуют по собственным законам.

Дуглас Адамс (1952-2001), английский писатель и радиоведущий – Секретарь в приемной? – только и может произнести Люк, когда я сообщаю ему новости.

В этот раз он пришел домой раньше меня и уже готовит ужин – цыпленка в вине. Одно из преимуществ того, что наш парень наполовину француз, это то, что его кулинарный репертуар не ограничивается одними гамбургерами и сыром. Плюс поцелуи.

– Да, – отвечаю я, сидя на стуле с бархатной обивкой.

– Но… – Люк разливает в бокалы каберне-совиньон и протягивает один из них мне. – Но разве у тебя… не знаю. Не слишком ли у тебя хорошее образование, чтобы просто работать секретаршей?

– Конечно, – соглашаюсь я. – Зато я смогу оплачивать счета и еще заниматься тем, что люблю, – какую-то часть времени, во всяком случае. Раз у меня не получилось найти что-то подходящее в индустрии моды.

– Но у тебя был всего месяц, – замечает Люк. – Может, стоило поискать работу чуть дольше?

– Хм… – Как ему объяснить это, не упоминая, что я – полный банкрот. – А я и буду искать. Если на горизонте появится что-то получше, я всегда смогу уволиться.

Только я не хочу. Во всяком случае, уходить от месье Анри. Потому что мне у него нравится. В особенности теперь, когда я узнала, кто такой Морис. Это его враг и конкурент, «сертифицированный дизайнер свадебных платьев», который владеет четырьмя ателье по всему городу и который переманивает клиентуру месье Анри посулами удалить с помощью специального химического состава пятна от тортов и вина (такого в природе не существует), дерет три шкуры за пустяшные переделки и недоплачивает своим поставщикам и служащим (хотя, строго говоря, я не понимаю, как можно недоплачивать больше, чем месье Анри недоплачивает мне).

Хуже того, Морис клевещет на месье Анри, рассказывая всем невестам в городе, что Жан Анри собрался на пенсию и в любую минуту может сняться и уехать в Прованс, потому что бизнес у него идет из рук вон плохо, что, честно говоря, правда, судя по приватным беседам супругов Анри, до сих пор остающихся в неведении о том, что я все понимаю. Или почти все.

Но это еще ничего. Самое страшное, месье Анри слышал, что Морис планирует открыть очередное ателье… НА ОДНОЙ УЛИЦЕ С НИМИ! С шикарным красным навесом над входом и красным ковром с логотипом его фирмы (да!). С такой дверью месье Анри соперничать не сможет, ведь у его ателье всего лишь неброская, хотя и со вкусом оформленная витрина и крыльцо, отделанное скромным бурым песчаником.

Так что если завтра мне позвонят из магазина, я все равно останусь у месье Анри. Слишком глубоко я тут завязла.

– Что ж… – В голосе Люка звучит сомнение. – Если тебе нравится…

– Нравится, – говорю я и прокашливаюсь. – Знаешь, Люк, не всем подходит обычный график с пяти до восьми. Ничего страшного в том, чтобы работать на должности, не требующей квалификации, и в свободное время заниматься тем, что любишь. Ведь ты действительно занимаешься тем, что тебе нравится, а не просто проводишь свободное время у телевизора.

– Хорошо сказала. А теперь попробуй и скажи, что ты думаешь об этом? – Он протягивает мне ложку с соусом от цыпленка. Я наклоняюсь над барной стойкой, чтобы дотянуться до нее.

– Язык проглотишь, – хвалю я. Мое сердце лопается от радости. У меня есть парень, который меня любит… И потрясающе готовит. Я обожаю свою работу. И смогу платить за обалденную квартиру, в которой живу.

Нью-Йорк не так уж и плох. И, вполне возможно, я не стану следующей Кати Пенбейкер в ЭннАрборе.

– Да, кстати, – говорю я, – в субботу мы встречаемся с Чазом и Шери. Отметим мою новую работу. Мы сто лет их не видели. Идет?

– Звучит здорово. – Люк продолжает мешать ложкой в кастрюле.

– И знаешь, что еще? – Я так и стою, перегнувшись через стойку. – Нам нужно постараться, чтобы вечер получился веселым. По-моему, Чаз и Шери переживают не лучшие времена.

– Ты тоже это заметила? – Люк качает головой. – В последнее время Чаз выглядит каким-то неприкаянным.

– Правда? – Я удивленно поднимаю брови. Мне не покачалось, что он выглядел как-то поособенному, когда я видела его в последний раз. Хотя я так сильно рыдала, что вполне могла этого не заметить. – Знаешь, это случается. Когда Шери закрепится на своей новой работе, все наладится.

– Возможно, – соглашается Люк.

– Что значит – возможно? – спрашиваю я. – Ты знаешь что-то, чего не знаю я?

– Ничего особенного, – невинно отвечает Люк. Чересчур невинно. Но он улыбается, и я решаю, что ничего страшного.

– Что ты имеешь в виду? – Теперь уже я смеюсь. – Колись.

– Не могу, – говорит Люк. – Чаз заставил меня поклясться, что я не скажу. Особенно тебе.

– Это несправедливо. – Я надуваю губы. – Клянусь, я никому не скажу.

– Чаз предупреждал меня, что именно это ты и скажешь. – Люк улыбается, и я понимаю: что бы он от меня ни скрывал, это не страшно.

– Ну скажи, – хныкаю я.

Но вдруг понимаю. Или мне кажется, что понимаю…

– О, Господи! – кричу я. – Он собирается сделать ей предложение!

Люк поднимает взгляд от булькающего цыпленка.

– Что?

– Чаз! Он хочет предложить ей выйти за него замуж! Боже, как это здорово!

Как я сразу не догадалась? Конечно, именно это и происходит. Вот почему Чаз вчера задавал мне такие вопросы о Шери. Он выведывал у меня, не рассказывала ли Шери что-нибудь об их совместной жизни.

Он просто хочет, чтобы так было всегда!

– О, Люк! – Я чуть в обморок не упала, пришлось схватиться за столешницу, чтобы не свалиться со стула. Я вне себя от восторга. – Это грандиозно! У меня есть великолепная идея насчет ее платья… что-то типа плотно облегающего бюстье из плотного шелка, с рукавами-чашечками, открытыми плечами, с маленькими перламутровыми пуговицами по спине, с пышной юбкой-колоколом, только без кринолина, он ей не понравится… Хотя, знаешь, ей может не понравиться и юбка-колокол. Наверное, мне нужно сделать ее немного больше… Вот, посмотри, что я имею в виду.

Я подвигаю к себе блокнот, который мама Люка держит па столе – каждую страницу украшает надпись курсивом: «Биби де Вильер», – и ручкой из банка, клиентами которого мы оба являемся, делаю набросок.

– Что-то вроде этого. – Я протягиваю ему рисунок и вижу, что Люк смотрит на меня со смешанным выражением ужаса и веселья на лице.

– Что такое? – спрашиваю я, ошарашенная его реакцией. – Тебе не нравится? А по-моему, очень мило. Как насчет цвета слоновой кости? И отстегивающегося шлейфа?