Королевство Бахрейн. Лики истории

Уходя из Персидского залива, сворачивая там свое военное присутствие, Англия, вместе с тем, делала все возможное, чтобы сохранить в том районе мира свои экономические интересы. Достаточно сказать, что район Персидского залива обеспечивал в то время около 49 % потребностей Англии в нефти (114). Защитить эти интересы Англия намеревалась путем создания федерации тесно связанных с ней шейхств Прибрежной Аравии. Иными словами, англичане имели в виду осуществить на практике ту политику, которую У. Черчилль называл «трудным искусством вовремя уходить, чтобы как можно дольше оставаться». Цель проекта по формированию «федерации девяти шейхств» состояла в том, чтобы путем образования такой федерации выстроить новую по форме структуру сотрудничества с бывшими протекторатами. И не допустить их «политико-экономического высвобождения» из-под опеки Англии.

К идее англичан о федерации сами арабы отнеслись в целом позитивно. Активным сторонником образования федерации выступал правитель Бахрейна шейх ‘Иса ибн Сальман Аль Халифа. Объяснялось это как характером его отношений с Англией, так и расчетами на то, что в рамках такой федерации, находящейся под эгидой Лондона, Манаме легче будет обеспечивать «внешний компонент» системы безопасности перед лицом «иранской угрозы».

В свете заявления Вильсона об уходе Англии из Персидского залива территориальные претензии Ирана в отношении Бахрейна зазвучали еще громче. Надо сказать, что в самом Иране имелось тогда несколько точек зрения по данному вопросу, отражавших подход к нему трех главных в стране политических течений. Орган иранской контрразведки (САВАК) и крайне правые в стране организации высказывались за жесткую политику — за суверенитет Ирана над Бахрейном. Именно по их настоянию в меджлисе (парламенте) Ирана сохранялось два места для «представителей иранского народа Бахрейна». Второе течение представляли в основном правительственные круги Ирана. Придерживаясь точки зрения, что Бахрейн — это часть Ирана, они, вместе с тем, считали, что благоразумным было бы к применению военной силы при решении «бахрейнского вопроса» не прибегать. Третье политическое течение составляли либеральные круги: часть сенаторов и депутатов меджлиса, и интеллигенция. Суть их позиции — это отказ Ирана от претензий на Бахрейн. Реальное положение дел в регионе и в мире таково, заявляли они, что Иран не сможет попытаться получить Бахрейн иначе, как путем применения военной силы, что чревато для него крайне негативными последствиями — широкой обструкцией на международной арене и санкциями.

В ходе сложных переговоров с Англией, в том числе во время миссий в Иран спецпредставителей английского правительства Гронви Робертса и Уильяма Льюса, а главное — в результате подключения ООН к решению данной проблемы, была достигнута договоренность о проведении на Бахрейне, под наблюдением специальной миссии ООН, плебисцита по вопросу о статусе Бахрейна. Официальное заявление на этот счет сделал генеральный секретарь ООН, 28 марта 1970 г. (115).

30 марта 1970 г. специальная миссия ООН во главе с личным представителем У Тана г-ном Гуиччиарди (Guicciardi) прибыла в Манаму. В Тегеране приезд этой миссии подавали в прессе как «победу Ирана над британским колониализмом в Заливе».

Следует отметить, что с декабря 1969 г., то есть со времени назначения генсеком ООН г-на Гуиччиарди своим спецпредставителем, и до начала работы миссии ООН на Бахрейне, британские и иранские дипломаты в ООН вели интенсивные переговоры насчет точных формулировок целей и задач миссии ООН. Проходили они на двустороннем уровне, так как Иран не признавал тогда существовавшее на Бахрейне правительство, и общался в ООН по «бахрейнской проблематике» только с представителями Англии.

Британский политический резидент в Персидском заливе Стюарт Кроуфорд обстоятельно информировал шейха ‘Ису и правительство Бахрейна о ходе переговоров, знакомил с текстами проектов формулировок и предложений иранцев. Представитель шейха ‘Исы, министр иностранных дел Бахрейна шейх Мухаммад ибн Мубарак, дважды встречался в Нью-Йорке с г-ном Гуиччиарди и с г-ном Ральфом Бунчем, заместителем генсека ООН (в декабре 1969 и в марте 1970 гг.). По мнению арабских историков, он сыграл исключительно важную роль в мобилизации арабского мнения в пользу желания народа Бахрейна обрести полную свободу и независимость.

Ведя переговоры с иранцами, англичане, ставившие своей целью сохранить в Персидском заливе британские стратегические и коммерческие интересы и после ухода оттуда в конце 1971 г., действовали хитро. Делали все, что в их силах, как явствует из Документов Аравийского департамента МИД Англии, переименованного впоследствии в Ближневосточный департамент, чтобы вокруг этого их решения велось как можно больше споров и дебатов, ибо это давало им возможность принимать в них участие и иметь возможность влиять на происходившие события (116).

Миссия ООН, прибывшая на Бахрейн, провела широкий опрос мнений среди населения — шейхов местных племен, глав родоплеменных кланов и торговых семейств, лидеров политических и общественных организаций, горожан и жителей сел (находилась на Бахрейне до 20 апреля). Имея в виду составить максимально полное представление о настроениях бахрейнцев относительно будущего статуса их страны, спецпредставитель генсека ООН открыл в Манаме офис «для неформальных встреч и бесед с местным населением». Суть выводов, содержавшихся в докладе комиссии, представленных генеральному секретарю ООН (24.04.1979), сводилась к следующему. Девяносто процентов население Бахрейна, опрошенного членами миссии, отмечалось в нем, сунниты и шииты, единодушно высказалось за обретение Бахрейном полной независимости и государственного суверенитета, дающих бахрейнцам право самим решать вопросы их взаимоотношений с другими странами и народами. Население Бахрейна видит свою страну независимой, но никак не частью Ирана (117).

Отчет специальной комиссии ООН был одобрен Советом Безопасности ООН 11 мая 1970 г., а 14 и 18 мая свое согласие с решением Совета Безопасности высказали обе палаты иранского меджлиса (парламента, 186 голосами «за» и 4 «против»). Таким образом, Иран официально отказался от притязаний на Бахрейн.

19-24 декабря шейх ‘Иса, правитель Бахрейна, нанес первый официальный визит в Тегеран (118).

Все это время англичане неустанно трудились над созданием федерации девяти шейхств Прибрежной Аравии. Функции «главного пропагандиста и агитатора» их планов по формированию такой федерации англичане возложили на Бахрейн. И это неслучайно. Именно там в то время располагались центр по управлению деятельностью английских колониальных властей в зоне Персидского залива, а также британские морская и воздушная базы. В подчинении у резидента, Стюарта Кроуфорда, сменившего на этом посту Чарльза Белгрейва, находились четыре политических агента. Резидент возглавлял и функционировавший в регионе координационный военный комитет. Представительство политического резидента имело политический и экономический отделы. Политический отдел состоял из нескольких секций, в том числе политической, информационной и консульской.

Важным шагом на пути формирования федерации стало решение правителей Абу-Даби и Дубая (18.02.1968) об образовании федерации в составе этих двух шейхств («под единым флагом и коллективным управлением деятельностью в областях обороны, безопасности, иммиграции и внешних сношений»). Федерация в составе Абу-Даби и Дубая — и это ее участниками подчеркивалось особо — была открыта для присоединения к ней других арабских шейхств Прибрежной Аравии. Шейхи Заид Аль Нахайан и Рашид Аль Мактум официально обратились к правителям Катара, Бахрейна и пяти шейхств Договорного Омана (Шарджи, Аджмана, Умм-эль-Кайвайна, Ра’с-эль-Хаймы и Фуджайры) с предложением встретиться и обсудить вопросы, связанные с «будущим их земель» после ухода из Персидского залива Англии. Более того, призвали их присоединиться к «федерации двух» и создать на ее основе «союз девяти».

Такая встреча, получившая название учредительной конференции, открылась в Дубае 25.02.1968 г.; и спустя несколько дней девять ее участников достигли договоренности о создании Федерации Арабских Эмиратов (начиная с 30 марта 1968 г.) (119).

Приглашение правителю Катара на учредительную конференцию направил правитель Дубая шейх Рашид, а правителю Бахрейна — правитель Абу-Даби шейх Заид. Объяснялось это, с одной стороны, родственными отношениями между правящими семействами Аль Мактум в Дубае и Аль Тани в Катаре, а с другой — традиционно тесными коммерческими связями Абу-Даби с Бахрейном, двумя главными в прошлом центрами жемчужного промысла Прибрежной Аравии.

До обретения шейхствами Прибрежной Аравии независимости Бахрейн являлся центром их финансово-коммерческой деятельности и «кузницей грамотности». Отсюда — и расчеты Бахрейна на соответствующие его интеллектуальному и торгово-финансовому потенциалу роль и место в структуре будущей федерации.

Путем формирования «федерации девяти» Англия имела целью не только не упустить шейхства Прибрежной Аравии из своих рук, но и не допустить изменения их политико-экономической ориентации в пользу громко уже заявивших о себе в Персидском заливе США, а значит — и баланса сил в Аравии в пользу Вашингтона (120).

По итогам работы учредительной конференции (25 февраля -1 марта 1968 г.) ее участники приняли совместное коммюнике. В нем формулировалась установка на определение и декларирование конечных целей и задач федерации и налаживание структуры ее органов управления. Особое внимание акцентировалось на необходимости установления круга полномочий, подлежащих к передаче шейхствами в ведение формируемых ими коллективных органов. Высказывалось мнение о целесообразности проведения членами федерации единой внешней политики; обеспечения совместными усилиями обороны и внутренней безопасности, равно как и разработки стратегии экономического развития. Вопросы внутренней политики оставались исключительной прерогативой правителей шейхств-членов федерации (121).