Королевы не плачут

– Негодяй!
– всхлипнула Бланка и до конца задрала юбки.
– Вот, получай! Подавись, чудовище!

Она вся пылала от стыда и в то же время испытывала какое-то мучительное наслаждение, демонстрируя перед Филиппом свою наготу.

Филипп облизнул свои враз пересохшие губы и принялся нежно массировать... нет, ласкать ее стройные ножки, забираясь все выше и выше.

– Филипп... что... о-ох!.. Что ты делаешь?.. Прекрати...

– Но ведь тебе это нравится. Тебе это приятно, правда? Тебе очень приятно, ведь так? Ну, признавайся!

Вместо ответа Бланка истошно застонала и пошатнулась, теряя равновесие.

Филипп быстро встал с колен. Обхватив одной рукой ее талию, он прижал Бланку к себе и провел ладонью по ее шелковистым каштановым волосам.

– Ты так прекрасна, милочка! Ты вся прекрасна - с ног до головы. И люблю тебя всю. Всю, всю, всю!..

Бланка еще крепче прижалась к Филиппу и подняла к нему лицо. Ее губы невольно потянулись к его губам.

– Сейчас я сойду с ума, - в отчаянии прошептала она.
– Ты меня соблазняешь...

Филипп легонько коснулся языком ее губ, затем поцеловал ее носик.

– Признайся, милочка, ты любишь меня? Ну, скажи, скажи, что хочешь меня.

Бланка запрокинула голову и устремила свой взгляд вверх.

– Да!
– вскричала она, будто взывая к небесам.
– Да, чудовище, я хочу тебя! Ты даже не представляешь себе, КАК я тебя хочу!

Филипп весь просиял.

– Бланка, ты потрясная девчонка!
– с воодушевлением сообщил он и повалил ее на траву.

– Филипп!
– пролепетала она, извиваясь.
– Что ты делаешь?..

– Как это что?
– удивился Филипп.
– Я делаю именно то, что ты хочешь.
– Он сполз к ее ногам и стал осыпать их поцелуями. Ой!.. Да что с тобой, в самом деле?
– Филипп поднял голову и озадаченно уставился на нее.
– Ты чуть не расшибла мне нос.

Бланка села на траву и одернула юбки.

– Ты, конечно, прости, Филипп, но так дело не пойдет, - решительно заявила она.
– Здесь не место для... для ЭТОГО.

– Но почему?

– Нас могут увидеть.

– Кто? Птички?

– Нет, люди. Эта тропинка ведет к усадьбе лесничего - не ровен час, кто-нибудь появится, когда... когда мы...

– Ну и пусть появляется. Ну и пусть увидит. Ну и пусть позавидует мне... да и тебе тоже.

Бланка вздохнула.

– Какой ты бесстыжий, Филипп!

– Такой уж я есть, - согласился он и нетерпеливо потянулся к ней. Иди ко мне, солнышко.

– Нет, - сказала Бланка, отодвигаясь от него.
– Только не здесь.

– А где же?

– В замке.

– В замке? Ты меня убиваешь, детка! Пока мы доберемся до замка, я умру от нетерпения, и моя смерть будет на твоей совести. Уж лучше поехали в усадьбу лесничего. Надеюсь, там найдется место и для нас...

– Но до усадьбы еще далеко, - возразила Бланка.
– Целый час езды. И это если поспешить, а если не...

– Вот видишь...

– Зато до замка рукой подать, - быстро добавила она.
– Ведь мы большей частью блуждали по окрестностям. Самое позднее через четверть часа мы уже будем на месте.

– А ты не заблудишься?

– Об этом не беспокойся. Я хорошо помню эту тропинку с прошлого раза, она ведет прямо к замку.

– А ты не передумаешь?

– Об этом тоже не беспокойся.
– Бланка пододвинулась к Филиппу и положила голову ему на плечо.

– Теперь уже Я тебя не отпущу. Теперь пеняй на себя, милый; так просто ты от меня не избавишься. Слишком уж долго я ждала этот день...

Весь путь к замку они преодолели молча. По дороге Бланка то и дело смахивала с ресниц слезы. Филипп делал вид, что не замечает этого, не решаясь спросить у нее, почему она плачет.

8. НА ХОРОШЕГО ЛОВЦА ЗВЕРЬ САМ БЕЖИТ

Присутствие рядом с Рикардом Иверо его сестры Елены Эрнан учел наперед и предполагал избавиться от нее при помощи Гастона Альбре, но вот Мария Арагонская и Адель де Монтальбан никак не входили в его планы. Впрочем, нельзя сказать, что это обстоятельство обескуражило Шатофьера или повергло его в уныние. Он лишь предвидел некоторые осложнения в связи с возникшей необходимостью отделаться от этих двух дам и уже просчитал в уме несколько вариантов своих дальнейших действий.

Однако все опасения Эрнана оказались напрасными; никаких дополнительных мер предпринимать ему не пришлось. Едва лишь он вместе с Симоном присоединился к компании, Мария Арагонская, негодующе фыркнув, демонстративно отъехала в сторону.

– Что стряслось, кузина?
– спросила у нее Елена, придерживая лошадь.
– Вы покидаете нас?

– Пожалуй, да, - ответила Мария и бросила на Симона презрительный взгляд.

– Но почему?

– Я уже устала. И вообще, зря я выбралась на эту прогулку. Скучно, неинтересно... Вернусь-ка я лучше к мужу.

Видя, что решение Марии окончательное, Елена подъехала к ней.

– Что ж, ладно. Я, признаться, тоже не в восторге от прогулки и с удовольствием вернусь в замок... Адель, - обратилась она к молоденькой графине де Монтальбан, - вы с нами?

Графиня украдкой взглянула на Симона, чуть зарделась и отрицательно покачала головой.

Елена хохотнула.

– Ну, как хотите, дорогуша. Воля ваша.
– Она пришпорила лошадь. Всего хорошего, господа. Присмотрите за моим братом, ладно? Ему надо хорошенько развеяться после вчерашнего.

– Непременно, сударыня, - пообещал ей Эрнан.
– Мы все будем присматривать за ним.

Мария Арагонская, не проронив ни слова, хлестнула кнутом по крупу своей лошади и последовала за Еленой.

Когда обе девушки скрылись за деревьями, Гастон озадаченно спросил у Симона:

– Признайся, малыш, чем ты так напакостил госпоже Марии, что она шугается от тебя, как черт от ладана?

– Да ничего я ей не сделал, - растерянно ответил Бигор, покраснев, как варенный рак.
– Ровным счетом ничего.

– Он лишь попытался поухаживать за ней, - объяснил Эрнан.
– Не более того... Гм... О подробностях я деликатно умолчу.

Альбре ухмыльнулся.

– И что он в ней нашел, вот уж не пойму! Худощава сверх меры, ноги как тростинки, бюст еле заметен, да и лицом не очень-то вышла. Трудно поверить, что Изабелла Юлия - ее родная сестра.

– Замолчи, Гастон!
– резко произнес Эрнан.
– Не забывай, что с нами дама.

Адель де Монтальбан наградила Эрнана чарующей улыбкой. Подобно большинству женщин, присутствовавших на турнире, она была чуть-чуть влюблена в него.