Корона эльфийской империи

– Что?!
– вскочил я с места.
– Вот же ж... С пару минут я вслух поминал на великом и могучем принцессу Ликану, её хитросделанного папашу, её мать, и всех родственников до седьмого колена. Наконец, я выдохся. Глим с раскрытым ртом восхищенно мне внимал.

– Силён ты лугаться, твоё велицество! Я этого языка никогда не слысал, но то, цто ты лугался, это тоцьно. Научись?

Я, уже немного успокоившись, налил в бокал воды из графина, и залпом выпил. Нет, вы только гляньте на эту суч... принцессу! Эти слухи сто процентов её работа, к бабке не ходи.

– Нет, Глим, это не для принцессы. Пускай другого лоха ищет. Это для Ситаны.

– Для Ситаны? Вот здолово! Я зе ей говолил, что ты на неё запал, а она не велила!
– расцвёл в улыбке рыжий.

– Тише ты... А то ещё мастер Грумм услышит, - опасливо посмотрел я в стороны двери, опасаясь увидеть там разъярённого гоблина со своей любимой палкой наперевес.
– В общем, так. Скажи своему дяде, или кто он там тебе, что мне нужен комплект для праздничного наряда. Колье, серёжки и кольцо. И быстро.

– Ты хоцесь Ситану на бал плигласить?
– округлил глаза маленький гном.
– Но её туда не пустят! Она ведь не из Сталших Кланов. Мастел Глуммботт её, конецно, усыновил, но на кололевский бал её никогда не плигласали.

– Значит, пригласят!
– зашипел я, врезав бронированной рукой по столику. Мраморная столешница толщиной в два пальца не выдержала такого обращения и разломилась пополам. Да что у этих гномов мебель такая хрупкая? Чуть дотронься, и всё ломается.

– Я сам её приглашу. И только пусть хоть кто-то слово против скажет!
– я сжал в кулак свой протез и образовал вокруг него шар зелёного пламени.

– Да-да, конецьно, ты не селдись только...
– Глим вжался в кресло, глядя на меня испуганными нгазами.

Чёрт! Опять эта драконья ярость. Надо у наставника какую-нибудь успокаивающую настойку попросить, что ли...

– Прости, Глим, я это... просто немного расстроился, - виновато посмотрел я на рыжего, который мгновенно забыл о моей вспышке и снова заулыбался.

– Ницево, со всеми бывает. Так какие конклетно уклашения нужны? Золото, селебло, платина? А камушки надо? Плавда, все камушки у хланителей в сундуках, только они ими ласполяжаться могут.

– Нет, рыжий. Уже не могут. Ты забыл. Главный хранитель теперь я. Поэтому камешки и всё прочее я тебе обеспечу. Ты ведь в них разбираешься?

– А как же! Цто это за гном, котолый в камнях не лазбилается?
– возмущённо всплеснул руками Глим.

– Ну вот и отлично, - обрадованно потёр я ладони.
– Сейчас вернётся Фелидаэль, ты перекусишь, и мы сходим к хранителю, пусть покажет, где там у него сундуки с камешками. Там сам и выберешь. Да, чуть не забыл. Ситане не слова! И дядя твой пусть держит язык за зубами. Я хочу сделать сюрприз, понимаешь?

– Обизаешь, твоё велицество, я могила!

Двери кабинета открылись и внутрь протиснулся, держа на весу огромный поднос, заваленный жареным мясом, Фелидаэль.

– Ты цего так долго?
– завозмущался рыжий гном.
– Тебя только за смелтью посылать!

Нет, это просто зараза какая-то! Все словечки и расхожие выражения из моего мира мгновенно приживались в среде гномов. Да и у эльфов было тоже самое. Ой-ёй... А я только что при Глиме нецензурно выражался. Не дай бог, запомнит, стыда ведь потом не оберёшься...

Гордый Фелидаэль не стал отвечать, только грохнул поднос перед носом у рыжего, задрал нос и проследовал на своё место, где зарылся в бумагах, делая вид, что гнома в упор не видит. Впрочем, Глиму на все эти условности было плевать с Вечного Дерева, он хватал руками большие куски исходящего соком мяса и запихивал в рот. Причём ел рыжий с таким аппетитом, что я решил присоединиться к его трапезе, ухватив себе один кусок, нацепив его на вилку.

– Спасибо, твоё велицество, - сказал, наконец отвалившись от подноса, тяжело отдувающийся Глим.
– Где бы я ещё так поел? Мне и так длузья из хилда не велят, цто я с самим кололём длаконов заплосто лазговаливаю. Влуном обзывают...
– печально шмыгнул носом рыжий.

– Не верят, значит... Слушай, рыжий... А ты сам-то на королевском балу хоть раз был?

– Нет, конецьно! Кто б меня туда пустил, плостого хилдмана?

– Понятно... Но хотел бы?

– Не, смотлеть на эти молды не хочу. Главы кланов нас и за гномов не считают, свысока смотлят. Я уж лучше со своими длузьями в тавелне посижу, выпью пива за твоё здоловье.

– А в какой таверне ты сидеть будешь?
– как бы невзначай спросил я.
– А Вилдур с парнями и Орбараг со своими хирдманами там будут?

– Ну да, мы после того похода тепель как кловные блатья, длуг за длуга голой. А сидеть в тавелне "У сталого длакона" будем. А что?

– Да так, ничего, просто спросил... Ладно, ты наелся?

Глим сыто рыгнул, заслужив ещё один уничтожающий взгляд Фелидаэля.

Глава 38.

Если бы Ситане еще совсем недавно сказали, что ее берут в хирд, она бы запрыгала от радости. Сейчас же не знала, что и сказать. Конечно, она скучала по походной жизни, по новым друзьям; часто вспоминала, как они с Глимом ходили в разведку. Но ведь хирдманы живут своим лагерем, и она совсем не будет видеть Тиларина!

Ситана и так видела его всего один раз - и то случайно. Отец сделал все возможное, чтобы они не встречались, а если она будет служить в хирде... И тут до нее дошло:

'Ну, конечно, отец дружит с королем Морхином и уговорил его дать разрешение принять меня в хирд! Чтобы я была подальше от Тиларина...'

– А-а...
– растерянно протянула Ситана, но тут же нашлась: - Как же я оставлю тебя?

– Меня?
– ехидно прищурился отец.
– Не похоже, чтобы ты думала обо мне, когда сбегала на войну.

– Потому что тогда еще не знала, что такое война, потому что...

– Еще по-настоящему не влюбилась, - перебил отец.
– Уже говорил и буду повторять до тех пор, пока ты, наконец, не поймешь: он тебе не пара!

– Почему?

Нет, Ситана прекрасно знала: и почему, и что скажет отец. Даже была с ним немного согласна. Знала, соглашалась, но не сомневалась, что все это ерунда. А еще она запоздало сообразила, что раньше бы не посмела вслух возразить отцу.

– На войне быстро взрослеют, - задумчиво произнес он.