Корона эльфийской империи

И только собирался что-то добавить, как дверь распахнулась, и в комнату влетел Глим:

– Пледставляес! Пледставляес...

– Я уже ухожу, - увидев на лице рыжего испуг, отец быстро поднялся и вышел, однако Ситана заметила, что он прячет улыбку.

'Думает, что Глим меня сейчас уговорит...'

– ...тебя взяли в хилд!
– дождавшись, когда за ним закроется дверь, выдохнул рыжий.
– И как только плойдес посвясение в хилдманы, слазу отплавимся на уцения!

– Девушкам нельзя служить в хирде, - покачала головой Ситана.

– Лазлесение подписал сам кололь Молхин!

– Девушка не может и не должна служить в хирде!

– Ты не хоцес?
– дошло, наконец, до Глима.

– Не хочу, - уже спокойным тоном подтвердила Ситана.

Наверно, впервые в жизни Глим растерялся. Но ненадолго.

– Да ты цто! Это зе такая цесть! Ты будес первой девуской, котолую взяли в хилд!

Ситана не ответила.

– Ты зе так хотела...
– совсем расстроился Глим.

'Еще как!' - подумала Ситана.

Она и сейчас хотела, только еще больше хотела видеть Тиларина.

– Ну ты хотя бы не толопись. Хотя бы подумай. Все лавно посвясение будет только после плаздника.

Вид у Глима был такой несчастный, что Ситана пообещала.

Глава 39.

Что ж, придётся прогуляться. Главный хранитель сокровищ, точнее, бывший главный хранитель, жил двумя ярусами ниже, довольно далеко. Ну да ничего, пройтись тоже иногда полезно. Я снял с крючка перед дверью длинный плащ с глубоким капюшоном и накинул на себя. А что делать, приходится. Моя популярность в народе возросла настолько, что и шагу невозможно ступить, не наткнувшись на толпу почитательниц. Майкл Джексон, Битлз и Элвис Пресли нервно курят в сторонке. На верхний, королевский ярус, где находились гостевые покои, простых гномов не пускала стража, а вот ниже могли начаться проблемы. Один раз я туда забрёл, искал мастера Грумма, так еле смог вырваться. Все гномы, конечно, были в курсе связи драконов с деторождаемостью, вот толпы гномок, не могущих забеременеть и преследовали меня по всем ярусам. Они почему-то были свято уверены, что прикоснувшись ко мне, мгновенно исцелятся, и переубедить их было невозможно.

Вот и приходилось шифроваться, благо, ростом я был не настолько высок, чтобы это бросалось в глаза, да ещё и ссутулился, иначе никакой плащ не помог бы.

– Я ужас, летящий на крыльях ночи. Я заноза, застрявшая у вас в заднице. Я - Чёрный Плащ!
– хихикнул я себе под нос.

– А?
– обернулся идущий впереди Глим.

– Не, это я так, не обращай внимание. Слушай, рыжий, а у тебя подружка есть?
– спросил я, спускаясь по огромной лестнице на уровень ниже. Да, сразу видна разница. Чем богаче и влиятельнее клан, тем на более высоком ярусе он проживает. Так было всегда, как рассказал мне учитель. Чем ниже спускаешься, тем беднее становятся дома и одежда встречных гномов. Мне такая система совсем не нравилась, но в чужой монастырь, как говорится...

– Ну, как сказать...
– замялся Глим, сокрушённо махнув рукой. Что с ним такое? Обычно весёлый и непосредственный гном сегодня не походил на самого себя.

– Колись, рыжий. Что не так?
– заинтересовался я. О личной жизни Глима я, к своему стыду, вообще ничего не знал. Как и о жизни Вилдура, Орбарага, да и всех гномов, спасших мне жизнь. Позорище... Ну, ничего, есть у меня мыслишки по этому поводу, недолго осталось...

– Есть девуска, котолая мне оцень нлавится. Мы с детства знакомы. Но её семья плотив...
– повесил нос рыжий.

Мы спустились на два яруса вниз и теперь шли по длинному, широкому проходу, практически улице, пробитому в горной породе предками гномов ещё в незапамятные времена. Магические светильники, висевшие под потолком, светили тускло, но их света хватало, чтобы разглядеть, как живут простые гномы. Жилища были вырублены в скальном основании по обеим сторонам улицы. Никаких заборчиков, калиточек, конечно здесь не было. Заглянуть вглубь жилища можно было прямо с улицы. Проходя мимо одного жилища, я увидел, как за застеклённым окном пожилая гнома с посеребрёнными сединой волосами готовит ужин. Наверное, мужа ждёт с работы. Стены дома были украшены искусной резьбой, причём рисунок на жилищах не повторялся, каждый хозяин украшал свой дом сам, показывая своё мастерство. Гномов на улице было немного. Но это и понятно - рабочий день в разгаре, кто в шахте, кто в мастерских. А вот детей я не видел. Совсем. Теперь понятно, почему гномки с ума сходят. Я их последняя надежда. Эх... Печально всё это...

– Прости, Глим, я задумался. Так почему, говоришь, её семья против?

– Ну, я ведь плостой хилдман, из бедного клана. А её отец владеет двумя мастелскими, стекло делает, посуду. Хоцет доцьку за богатого выдать, с длугим кланом полодниться.

– Простой? Да ты же супермеханик! Вот, - я продемонстрировал гному свой протез.
– Это кто сделал, не ты?

– Для её лодителей это всё лавно. Я ведь не глава клана, а за механика, пусть и холосего, они доцьку не отдадут.

– А её мнения, конечно, никто не спросил. Ясно. Так примерно я и подумал...
– задумчиво кивнул я. Вот оно в чём дело. У рыжего личная трагедия. Теперь понятно, почему он такой смурной.

– Да кто её спласивать будет? Выдадут замуз, и всё! Узе и свадьбу назначили...
– совсем опечалился Глим.

– И когда свадьба?
– забрезжила у меня в голове идея.

– Сегодня.

Я резко затормозил.
– Она тебя любит?
– пристально посмотрел я в глаза маленькому гному.

– Да... Только цто толку? Плотив воли отца она не пойдёт, - рыжий стоял, как в воду опущенный.

– Что толку, говоришь... А вот это мы сейчас и посмотрим, есть толк, или нет. Пошли!

– Куда?

– На свадьбу, куда!
– я улыбнулся во все сорок четыре зуба и подмигнул Глиму, в глазах которого забилась сумасшедшая надежда.

Глава 40.

– Поняла теперь?
– спросил отец, когда они с Ситаной свернули из Центральной галереи на боковую, ведущую к их покоям.

Ситана только кивнула. Отец оказался прав. Как всегда. За столом после приема она злилась и ревновала, но потом, когда камень Алгота Маруна признал в Тиларене наследника Вечного Дракона, совершенно потерялась.

Ну, кто она такая, чтобы заглядываться на Крылатых Владык? Простая девчонка. Да и не совсем девчонка даже. Девчонки в куклы играют, бусики из камешков мастерят, а она? Метательные ножи, кинжалы; убитые орки... Сначала отец пытался дарить браслеты, цепочки и колечки, но потом понял, что ее куда больше порадует еще один клинок, и перестал. А тетушка Х проколола уши и подарила маленькие золотые сережки. Только где они теперь?

'Разве Тиларину...
– Ситана привычно произнесла про себя его имя и осеклась: какой он ей Тиларин?
– Разве ему такую жену надо?'

Вот и получается, что ее место в хирде. А она еще сомневалась...

– Не печалься, дочка, - отец ободряюще похлопал по плечу.

'Хорошо, что у меня есть друзья. И отец...' - Ситана повернулась, но он уже скрылся в своей лаборатории.

Тяжко вздохнув, гнома толкнула дверь в свою спальню и замерла.

Шкатулка с украшениями, в которую Ситана уж и не помнила, когда заглядывала, была открыта, а перед зеркалом крутилась не кто-нибудь, а принцесса Ликена...

– Явилась, наконец. А то я уже заждалась, - Ликена оторвалась от зеркала и небрежно бросила назад в шкатулку тоненький браслет-змейку с крохотными глазками-изумрудами.
– Миленький, только простенький очень.