Корона и Венец
Шрифт:
Далее — свадьбы и отца и деда и прадеда устраивали их отцы — царствующие государи — обычные великокняжеские свадьбы.
Ну положим тут собственно в крайнем случае можно поступить схожим образом — maman и Воронцов-Дашков в случае нужды подскажут — как это организовать. Будет та же свадьба что у дядьев к примеру — разве что попышнее. Не самое лучшее решение может быть — но хоть известное. Но все равно Георгия мучили сомнения — женитьба это дело серьезное и на всю жизнь. Однако это вопрос лишь так сказать «технический».
Но вот как быть с коронацией супруги? Тут полная неясность! Это не просто формальность — императрица
Обер-церемонийместер Дитмар — старенький и видимо поэтому не слишком опасающийся монаршего недовольства — даже предложил воистину соломоново решение.
А именно — «в силу сложившихся обстоятельств» не проводить особого обряда а просто объявив Елену императрицей сразу после венчания с Георгием.
При этом даже нашел обоснование сей необычной идеи — о чем гласила приложенная к докладу записка из Герольдии. Ведь согласно российским законам сословная принадлежность и титул мужа переходит к жене в силу самого факта женитьбы. И точно также как не нужно особо присваивать титул к примеру новоявленной графине или баронессе — будь она даже прежде простая крестьянка — то по аналогии возможно предположить что августейший супруг сообщит императорское достоинство жене сразу по свершению таинства брака.
Признаться — эта мысль Георгию сперва очень понравилось. Предложение господина Дитмара решало многие вопросы. Его одобрил и князь Трубецкой на которого была возложена обязанность осуществления перехода невесты в православие. По его мнению то что православное венчание даст будущей государыне императорский титул лишний раз укрепит ее приверженность новой вере.
Но увы — по здравом рассуждении от этого изящного плана пришлось отказаться.
Против выступил Константин Петрович Победоносцев — и именно как обер-прокурор Синода — в некотором роде высшая духовная власть в России.
— Государь, — как всегда высокопарно начал он услышав о данной идее. Как человек смею надеяться разбирающийся в законах Империи Российской, должен указать а то что согласно как обычаю так и писанному праву — и что не менее важно — в сознании простого народа — императорское достоинство обретает полноту лишь с осуществлением чина коронации. Отказавшись от него вы дадите возможным недругам династии в руки новое оружие. Мало того что начнутся рассуждения относительно того что у России нет государыни — так еще в будущем найдутся люди кои могут поставит под сомнение законность наследников в этом браке рожденных. Тем более, — продолжил Константин Петрович — в недавней истории уже был брак царствующего императора — пусть и морганатический — не сопровождавшийся коронацией супруги. Об этом не лучшем примере тоже вспомнят.
Победоносцев был искренен в своей озабоченности — искренен почти до комичности. Но доводы его был абсолютно разумны.
Так что по-прежнему вопрос с порядком короновании будущей государыни всероссийской оставался непроясненным.
Так за разговорами прошел вечер и Георгий распрощавшись покинул общество матушки.
Мария Федоровна еще немного посидела и собралась уже отпустить фрейлин и отправится в свои апартаменты. Но вэтот момент вошел ливрейный лакей и доложил:
— Ваше императорское Величество — полковник Кауфман просит его принять.
Мария Федоровна поморщилась. Как однако не вовремя — ночь скоро — следует уже отойти
ко сну — Мишелю по крайней мере…. Впрочем, спохватилась она — Александр Александрович по должности может являться когда угодно и вряд ли режим его дня так уж расписан — он как и George — все время на службе. Но в таком случае — господина Кауфмана надо принять и угостить — время еще есть.— Просите.
Вдовствующая государыня сделала знак кофишонку и тот принес новый прибор…
— Так о чем вы хотели меня просить? — осведомилась она после того как полковник пригубил чай и отставил чашку явно показывая что не ради цукатов и пирожных явился на ночь глядя.
— Дело в том что в вопросах безопасности августейшей Фамилии как мне представляется — имеется одно важное упущение. Ваше Величество, — продолжил он, — я хотел узнать — кто к примеру кто проверяет приходящих к вам посетительниц?
И встретил удивленный и недоумевающий взгляд с немым вопросом в синих скандинавских глазах.
— Нас насколько я знаю охраняют наши казаки и ваши люди…
— Везде?
Ну… не совсем…
— Так вот — и я о том же.
На язык невольно просилось нечто едкое но Мария Федоровна не стала ничего говорит вслух. В конец концов господин полковник и в самом деле озабочен безопасностью ее и сына — да и всех Романовых.
— Так вот — в связи с этим полагаю что следовало бы учредить особый женский своего рода отряд в составе Дворцовой полиции.
— Но monsieur Alexandre…
«Этому конноартиллеристу удалось меня удивить!»
— Но monsieur Alexandre — полиция никак не подчиняется мне — я заведую богоугодными заведениями — Императрица-Мать чуть улыбнулась представив несущих караул у ее дверей старушек-пансионерок с обнаженными саблями. Полиция — это дело господина Плеве!
Запоздало она вспомнила что дворцовые полицейские — это совсем особая статья…
— У Плеве насколько я знаю нет даже женщин — даже филеров — печально произнес полковник. Он не сможет мне ничем помочь…
— Но тогда уж тем более я вряд ли смогу вам помочь даже советом! Хотя… — чашка замерла в воздухе… В конце концов была же госпожа Дурова — «кавалерист-девица»…
— Вот именно! — подхватил полковник.
Скажите Ваше Величество — может быть есть среди нашей аристократии девушки наподобие этой знаменитой дамочки?
— О да — негромко рассмеялась императрица — сколь помню есть несколько таких сорвиголов — родители буквально плакали при мне… Не мальчики а пистолеты и лошади в головах! Я пожалуй и в самом деле велю разыскать подобных — хотя не представляю как вы или господин Знамеровский будете ими командовать!
— Ваше Величество вы видите больше граней в предмете чем я, — чуть поклонился Кауфман, и поднялся из за стола.
— Не сочтите за настойчивость, но пора бы нам побеседовать о делах наших… Наших с вами…
В кабинете ресторана «Данон» сидели два человека. Офицер с погонами гвардейской Конной Артиллерии и самый обычный петербургский обыватель. По виду — мелкий чиновник в партикулярном платье или даже нетабельный канцелярист, а может учитель второразрядной гимназии. Выцветший аккуратно починенный сюртук, новые но дешевые зимние ботинки.