Кошак

— Бинго! — воскликнула Илина и рывком перевернулась, оказавшись на мне. Впилась в губы страстным глубоким поцелуем, и прервалась, только когда нам стало не хватать воздуха. — Значит, с тобой можно продолжать откровенничать!

— А если бы я не относился к жизни с таким фатализмом?

— Тогда мы бы свернули этот разговор, — серьёзно заглядывая мне в глаза, изрекла моя высокопоставленная любовница. — На очень логичной ноте. К своим соображениям ты получил бы дополнительную информацию, ответил бы на вопрос своей Высшей, и круг вопросов и ответов полностью бы замкнулся. И все были бы счастливы. Ты вернулся бы к этому вопросу спустя лет эдак сто.

— Может, оно и к лучшему?.. — протянул я без всякого оттенка игривости в голосе. — На моей малой родине существует изречение: «Во многом знании много печали».

— Хорошее изречение. Правильное. И его явно придумали не юные буйные головушки — это мудрое изречение, отягощённое возрастом. В Республике о сроке жизни начинают задумываться после ста лет, да и то далеко не все… И это правильно. О цели жизни лучше думать с позиции накопленного опыта жизни. Тогда выводы будут объективней и полней.

— И ты задумалась?..

Сколько ей сейчас? Тридцать лет по дальним колониям, ещё почти столько же — в валькириях. Плюс, в валькирии не берут совсем уж зелёных, да ранних, ты должен уже что-то из себя представлять по жизни. Выходит, девочке уже далеко за девяносто… за сто, если следовать её логике…

— Да. Иногда… Впрочем, пусть его. Не хочу уходить сама, до отведённого срока, — плотно стиснула зубки снежка. Её боль, проступившая, казалось, из каждой поры души, хлестанула по нервам. — Это было бы слишком просто, а я не ищу простых решений. Не имею права проявлять слабость. На мне — Республика. Экспансия. Мои люди. Пока не хочу…

На последней фразе запал республиканки иссяк, стало хорошо заметно, насколько тяжело ей порой приходится себя пересиливать. Я не мог этого просто так оставить. Навалился на девочку, вжал её в упругое ложе, принялся горячо целовать, шепча на ушко всякие нежности. Подействовало. Видимо, её увлечение котиками хорошо прочищало шлаки в мозгах.

— Какой милый! Обожаю котиков! Просто невозможно отказать — ни тебе, ни себе!

К прерванному разговору мы вернулись через неполные полчаса. Валькирия удобно устроилась у меня под мышкой, вытянулась вдоль моего тела своим сильным, подобным струне телом. Ласкалась. Сыто мурчала. Я же трепал её роскошные, устилающие, казалось, всё ложе волосы. Ну а второй рукой обнимал под крепкую попку. Кошка за собой следила — будь здоров!

— Вот теперь я готова к серьёзному разговору, — разомлевшая девочка едва ли не мурчала. — Теперь никакие шлаки не смогут помешать мне закончить мысль! Так бы с тобой и общалась… каждую ночь. Так бы и заканчивала… мысль.

Мы немного посмеялись, пофыркали, и продолжили уже более деловым тоном.

— На самом деле, милый, любое искусственное ограничение само по себе имеет причину. Видишь, как всё сложно? Причины и следствия меняются местами… Это социальная логика, где чистая математика и формальная логика работают из рук вон плохо. Им нужны специальные расширения, дополнительные блоки теорем-аксиом, добавляющие вариативность… Причина ограничения срока жизни в мозге. Причина износа мозга в том, что его не спешат латать. Причина этого, в свою очередь, в усталости психики. Но ведь усталость психики — явление во многом социальное! В крайнем случае, можно её очистить, заменив личность на новую. Вот только так никогда не поступят по причинам… опять социальным, кот! Круг замкнулся! Но давай разберёмся, что же это за социальные причины такие. А они во многом банальны. Люди плодятся, кот. Чтобы терраформировать планету, необходимо порядка двадцати лет. Ещё пару лет там нужно возводить инфраструктуру. Потом производства, жильё, воспиталища. Да масса всего! Планету нужно включать в систему снабжения, которая тоже не резиновая. А за это время в Республике нарождается население нескольких планет. Если не будет естественной убыли населения, мы рано или поздно столкнёмся с кризисом, когда людей станет просто некуда девать. Это подорвёт веру в Экспансию, нарушит деловую активность — ведь народятся лишние люди, которым не будет места в нашем обществе! Альтернатива — геноцид внешников. Будь они нелюдями — это дало бы решение. Но они люди. Такие же, как и мы. Они тоже нуждаются в нашей поддержке. Да и планеты у них, как правило, загаженные… нуждающиеся в терраформинге, лишённые ресурсов. Столько тысячелетий их доили — до Эпохальной Революции и после — откуда там ресурсам взяться? А так естественная убыль дополняется ограничением рождаемости, и мы можем обеспечить стабильный прирост. Какой способны потянуть. Да, можно было бы совсем зажать рождаемость. Но это противоестественно, к тому же противоречит нашей эпохальной задаче совершенствования генофонда. Да и Высшим нужно откуда-то вылупляться… Нужен материал для отбора. Они ведь, как ты уже понял, не смогут долго тянуть по естественным причинам, по самому своему положению — в отличие от обычных республиканок и республиканцев, работающих в существенно более щадящем режиме. С возрастом ещё и гибкость психики нарушается, старики менее приспособлены к новому, хуже его впитывают. Привычки, стереотипы. Как следствие, снижение гибкости нашего общества, его косность, а значит рост уязвимости к внешним и внутренним угрозам. Молодёжь нужна. И нужно освобождать ей место, как ты справедливо заметил. Нельзя давать старикам засиживаться… Вот ты бы хотел изменить роль мужчины в нашем обществе?

Неожиданный вопрос Илины резанул своей резкостью. Потоки… они такие потоки… Наверняка припасла для меня эту каверзу, пока разглагольствовала.

— Мне показалось… этого хочу не только я. Этого хотят многие девочки, кого я знал.

— Уверяю тебя, в обществе старых матрон этого бы не хотел никто. И не дал бы новой социальной поросли взрасти. Понимаешь мысль?..

— Да. Очень наглядно. Спасибо, кошка.

— Не за что. Идём дальше. Да, можно было бы ограничить возраст нахождения на должностях, занятия активной деятельностью. Можно. Но начнут возникать исключения. Неизменно начнут. Заслуги, связи — да масса всего будет за это играть. Те же, кто будет отстраняться от работы, превратятся в захребетников, в паразитов. Целые города людей, ничего не дающих обществу, не способных давать из-за дисквалификации — это кошмар! Протестные настроения, опять же, будут процветать… Если человек не занят делом, он начинает о всяких глупостях задумываться. Это я тебе как специалист говорю. А ведь кто-то должен всю эту ораву кормить! Итог. Общество зарастёт шлаками сверх собственных возможностей. Обострятся внутренние проблемы и конфликты.

— Но ведь люди всю свою активную жизнь посвятили Экспансии! Они заслужили заботу.

— Возможно, но это не отменяет остальных отмеченных проблем. Кроме того, они должны были за это время достичь сознательности. Понять, что обществу нужно обновление. Понять, что они обуза для Экспансии. Сами понять. Многие до этого доходят со временем. Понимают, что нужно уйти, чтобы обновить общество. Высшие и в этом дают всем весьма однозначный пример, уходя раньше срока… Но и это ещё далеко не всё. Чрезмерное старение приведёт к одряхлению родов, к снижению того потенциала, который они привнесли в Республику от Метиллии. Родственные чувства в родах зачахнут с обилием колен. Это как брошенный в воду камень — чем дольше идут круги, тем они слабей. Наследство, опять же, очень долго не будет переходить в молодые руки. Для молодёжи упадёт уровень жизни, народится отчаяние, неуверенность в завтрашнем дне для себя и своих детей. Мужиков окончательно загнобят…

— Что-то ты поразительную заботу о мужиках сегодня проявляешь… С чего бы это?

— Всё, всё, я уже закругляюсь! Давай подытожим. Природа ограничила регенерацию мозговой ткани. Да, да, не мы это придумал, а матушка-природа, за века и тысячелетия естественного отбора самых разных вариаций! Особи со стабильным мозгом наверняка проявляли большую способность к накоплению и хранению информации, чем особи с регенерирующей мозговой тканью. И вот мы, такие все из себя умные, достигшие невероятных высот в развитии человека и общества, пришли… к тем же самым выводам! Что мозговая ткань не должна регенерировать. Пришли как существа социальные, как части глобального социального монстра, как его винтики. Даже для нас, то есть не для одного человека, а для общества, состоящего уже не из отдельных людей, а из целых тканей и клеточек, заполненных людьми, вывод оказался тем же, что и для одного отдельного человека. Спрашивается, кто умнее — природа, с её естественным отбором, или мы, познавшие тайны самого космического пространства, продолжившие начатое природой дело и приспособившие человека к космосу? Вот так-то, котик! Я думаю, не будь ограничения возраста, Республика вообще не потянула бы текущий уровень медицины для всех. Это сейчас её достаточно поддерживать на текущем уровне, но ведь когда-то она создавалась, и пожирала просто море ресурсов, которые в противном случае пошли бы на выживание общества стариков. Скажи мне, милый, — вдруг резко перевела тему кошка, — ты ведь мне благодарен за ценные мысли?.. За блестящие идеи, воплощение моей мудрости прожитых лет?..

— Да. Конечно, придётся ещё всё взвесить, обсудить…

— Вот! Вот что нам сейчас надо! Поработать языком! Так что давай, милый, как ты умеешь… А я пока тебе ещё что-нибудь порассказываю. Более приятное. Хочешь про нашу колонию узнать? Про политическую сферу? Кто здесь кто, и что у нас важного происходит?

— Ну ты и оторва, кошка! Но ты заслужила. Всё там тебе вылижу! Только имплантом сильно не дери, чтобы соображать мог.

— Не волнуйся, котик, тебе понравится… и рассказ, и ласка понравится… Когда я тебе про наших мальчиков и девочек говорила, то имела в виду чисто управленческие должности. Сам понимаешь, это ещё далеко не весь объём профессионалов. Сейчас Сектор Штарния прошёл первую стадию ассимиляции. Порядка тридцати процентов высокопрофессиональных кадров представлено полновесными гражданами, выходцами из Ядра Миров. Около двадцати процентов — из колоний с третьей стадией ассимиляции. Остальные — местные. Первичное генетическое преобразование также завершено, так что с полной уверенностью можно назвать нашу колонию Сектором средней паршивости.

— Генетическое преобразование?..

— Слушай, ну нельзя же быть таким варваром! — натурально возмутилась республиканка. — Чему тебя только твои кошки… а, ясно чему. Какой кайф! Молодец, котик! Будь ты хоть трижды варваром, но оставайся таким же… милым… мальчиком… Короче, организм и наследственность местных жителей видоизменены. Это ещё далеко не наши с тобой генетические кондиции, но и уже обычными внешниками их не назовёшь. Ещё пара поколений — и они станут частью нашего генетического фонда, нашего человеческого материала. Но с чего-то всегда нужно начинать эту череду преобразований… И так благодаря современным технологиям тот эволюционный процесс, что мы проходили тысячелетиями, сейчас ужался в одну-две сотни лет. Это, кстати, вторая причина, почему Республика вынуждена постоянно воевать. Мы банально не сможем переварить всех сразу. Слишком много там расплодилось наших братьев меньших по расе.

— Самая большая проблема у нас, кстати, не генетическая. Генетику подправить — дело техники. Куда сложней вытравить старые привычки, вытравить старые идеи и привить новые. Я тебя потом познакомлю с одной Старшей. Она руководит Службой Информации. Пропаганда и разъяснение республиканских ценностей. Так вот, сложнее всего с институтом семьи. Привыкли местные с детства воспитывать своих чад, вот и не спешат с ними расставаться. Мы же настаиваем на передаче детей в воспиталища. Из-за неадекватности местных и так вынуждены отправлять их в колонии с третьим уровнем ассимиляции… Местные просто не смогут нормально организовать работу воспиталищ, да и сами родители будут постоянно лезть. Но даже такое решение создаёт массу сложностей. Детей утаивают. Не регистрируют рождения, не наблюдаются у врачей в период беременности, рожают не пойми где… Проклинают тех, кто приходит забирать детей на обучение. Постоянные стычки на этой почве, нервы, политические протесты… Человеческий материал не скоро станет адекватным республиканским требованиям. Я уж молчу о квалификации и жизненных приоритетах вообще. Уже то, что они стремятся детьми заниматься, а не совершенствовать компетенции — говорит не в их пользу. Такие не потянут Экспансию. Они пока что лишь захребетники, иждивенцы для нас, но через это нужно пройти.