Кошмар в летнем лагере

— И почему? Потому что она — девчонка Вика?

Все уставились на меня чуть ли не обвинительно.

— Она девчонка Вика. А еще хорошо генерирует планы мести.

— Да? — хмыкнул кто-то. — Пока незаметно.

— И еще Вик организовывает своих футболистов, — выдала Лерка. — Без него они как без головы. Их много, но все бестолковые.

— Ваня нормальный, — обиделась Маша.

— Можно связать Лану и заставить футболиста ее искать, — предложила Жанна. — Так сказать, отсечь голову.

Кажется, план по нашему объединению трещал по швам, раз в ход пошли такие идеи. Очередное доказательство, что нельзя предусмотреть всего на свете.

Все возбужденно загалдели, углядев в моем связывании нечто крутое и неожиданное. А главное, все моментально вспомнили, как главный красавчик всея лагеря смотрел только на меня, и вообще… все по нему понятно. В беде не бросит, лишнего не спросит. Я слушала молча, просто потому что перекрикнуть всех было нереально. Оказаться заложницей мне не хотелось, но стоило признать — было в этом что-то… хитрое. Сыграть на слабости противника, раз уж он эту слабость так охотно и часто демонстрировал.

Вот только… учитывая наш последний с Виком разговор, да и вообще… лучше уж драку устроить, в самом деле. А то в веселых лагерных противостояниях как-то слишком много личного получается. Да еще и с моей стороны использовать Вика… разве так делают? Мне было неприятно при одной только мысли об этом, и неважно, что там за разговор у нас случился. Вик все равно для меня… Вик. Даже если он по другую сторону.

— Он сам это начал, — заметила Жанна, глядя на меня с насмешкой. — Ты как, Лебедева? С нами или против нас? Ногомячница или гимнастка?

А меня почему-то ужасно задел этот ее вопрос, словно под ним скрывалось нечто большее. Словно Жанна предлагала выбрать между спортом и парнем. Или между собой — привычной замкнутой одиночкой, и другой мной, которая вдруг уже не одна и даже кому-то нравится. Хотя вряд ли Жанна могла вкладывать столько смысла, она всего-то издевалась. Это уже я… фантазировала и строила для себя барьеры. С одной стороны — очень хотела проучить Вика, с другой — не используя при этом наши отношения.

— Тренера приходят в столовую раньше, — сказала я. — У крыльца плоская крыша, в подсобках можно найти ведра, набрать грязи и устроить футболистам грязный душ. И они не успеют ничего понять… особенно, если с ними не будет лидера, — которому я как-то рассказывала о прошлогодней атаке волейболистов — очень похожей, как раз с крыши. Вик бы точно это вспомнил и поднял голову наверх. Хотя бы потому, что заметил бы отсутствие у столовой других спортсменов.

— Значит, мы тебя связываем, — кивнул Роман.

— Давай без твоих наклонностей, — нахмурилась я. — Я придумаю, как быть с Виком. Сама.

— Ха! Как будто тебе можно верить!

— Я буду с ней, — вызвалась Жанна. — Чтобы ни одного шага в сторону.

— Как мило с твоей стороны.

— До ужина меньше часа — мало времени на подготовку, — сказал кто-то.

— Хорошо, что нас много. Можно все сделать быстро.

* * *

[1] Юк (тат.) — нет, не существует, отсутствует

Глава 52

Под инквизиторским взглядом Жанны я назначила Вику встречу посреди озера. Ограничилась коротким сообщением — пусть сам решает, что к чему. Хотя Жанна была этим недовольна — мол, могла бы и постараться, заманить… ага, а Вик прямо-таки идиот, который, увидев в конце сообщения смайлик с сердечком (а именно на нем так настаивала Жанна), потерял бы от счастья разум.

— Вот и посмотрим, бросит ли он своих ради тебя, — хмыкнула Жанна с таким видом, словно Вик должен был бросить футболистов в кипящем котле, а не банально оставить взрослых парней без присмотра на полчаса.

Я не стала комментировать, и Жанна продолжила мысль:

— Уверена, что не бросит, он же футболист до мозга костей. Командный игрок. И с таким сухим и безэмоциональным сообщением точно поймет, что ты его выманиваешь, что еще больше вас отдалит. Это же форменное предательство, Лебедева. В очередной раз убеждаюсь, что ты ни черта не понимаешь в парнях. Все они одинаковые и считают, что девушка обязана быть на их стороне, подыгрывать. Так это работает в их головах, а нами приходится с этим мириться. А ты… настолько безнадежна, что флиртовать даже в переписке не способна. И уступать.

— Зато я способна вытолкать тебя из лодки в воду, — напомнила я, мысленно послав к черту наше перемирие. Ну не мое это — мириться с Жанной. Так и быть, приму гнев Трухи, пройду через все ее наказания… лучше уж так.

Мы как раз отплыли от берега, лениво перебирая веслами. Это была идея Жанны — непременно усадить нас в лодку, чтобы Вик потратил время, добираясь к нам, а я просто не стала спорить, хотя и видела это абсурдным. После дождя по озеру стелился туман — пока тонким слоем, но казалось, что мы вот-вот пропадем в неизвестности.

Будет смешно, если Вик-таки прибежит к озеру и нас с Жанной просто не увидит в тумане. А у меня внезапно пропадет при этом сигнал. И потом мы заплутаем в двух соснах (а точнее — в тумане) и не сможем пришвартоваться к берегу, так и будем тут дрейфовать до самого утра. С Жанной, блин!

Впору самой прыгать за борт и топиться.

— Да у тебя духу не хватит меня вытолкнуть, — прищурилась Жанна.

— Трухи в лагере нет, жаловаться некому. Если не замолкнешь — столкну.

Заклятая подруга посмотрела на меня и поджала губы. Она знала — в отличие от многих наших девчонок, я очень даже способна выполнить угрозу. Да, мы в толстовках и вечер далеко не теплый, но короткий заплыв Жанне не повредит. Может, в голове прояснится, а то она в последнее время словно с цепи сорвалась, честное слово. Тоже запала на Вика? Или что там с ней случилось…

Разговор на время затух, и только весла лениво бились о воду.

Жанне надоело грести, она остановилась и размяла руки.

— Ты не думала о том, что будет после? — ее вопрос прозвучал неожиданно.

— В смысле, сегодня вечером? Скорее всего, футболисты в ответ на ловушку макнут нас в ту же грязь, которая выльется на их головы. Потом мы ответим. Тренера взвоют, всех отчитают, и отправятся спать, как это часто бывало. Мы спать не будем, просидим всю ночь в очередных планах, как это тоже часто сбывало. Утром будем никакущими, с трудом протянем до вечера и отрубимся. В лагере наступит перемирие до следующего всплеска.