Космопроходимцы (вторая часть). Ксеноопера "Жнец, Швец, Игрец"

Лаура: ...эти шарики. Теперь всё слышу, а не как тогда. Писала на бумажках, просила, чтобы отвечали так же. Но не все умеют. Хорошо, что папа научил меня читать и писать. Папа, он... (застывает с открытым ртом)

Быстрицкий: Я хорошо знал вашего папу, и таки дошлый он был парень.

Соня (сварливо): Эдик, спрячь ты уже язык за зубами.

Циммерман: Лаура...

Вот, отметил Игрец, фиксируя выражение лица Циммермана. Вот в чём дело. Билетик ему достался от Сёмы, там было: вы очень скоро встретите большую любовь. Я вижу, он вообще влюбчив на свою голову. Вот ему и досталось. А мне? Что у меня было в билетике? Встреча.

Ной: А мне выпала встреча.

Циммерман: Что?

Ной (безучастно): На билетике, который мне дал Сёма, было написано: вас ждёт внезапная встреча.

Быстрицкий: Так у него, у жулика, на половине билетиков встреча, а на второй половине любовь.

Соня (пихает мужа локтем в бок): Цыц, я кому сказала!

Циммерман (косится на Лауру): Кому случайная встреча, а кому...

Лаура: Никакая не случайная. Я тебя нашла, теперь не сбежишь (снова обнимает плечи Ноя-истукана).

Циммерман (со сдержанной злобой): Знаешь, что я тебе скажу, Володя!..

Вспышка! Вспышка! По ушам, как деревянными молотками с двух сторон: бам! И в грудь мешком с размаху.

Игреца оглушило слепым ударом щупальца и выбросило во тьму. 'Ревность', - подумал он и потерял сознание.

Нокаут

Ему казалось, тело - как воздушный шар. Порывами ветра - дёрг!
– на струнно-звенящей верёвке - дёрг! Он слышал голоса, но не мог понять, кто говорит.

– Соня, придержи ему голову.

– Ноги, ноги заноси.

– Куда ж вы его вперёд ногами?

– Дурацкие предрассудки.

– Я видела, с ним что-то не так. Белый был, как сметана.

– Держи, говорю, голову. Белый!.. Допился, что ли? Тяжёлый. Давайте его таки наверх. Раньше пил крепко. Ёся, что с ним?

– Эдик, а что такое 'эска'?

– Он что, принимал? Тогда понятно.

– Что? Что с ним?

'Кажется, это Лаура', - сообразил Игрец. Голоса в голове гудели, как в железной бочке. 'Несут меня. Поднимают по лестнице? Ничего не вижу, тело как мешок. Полутруп. Попросить, чтоб дали таблетку. Нейростимулятор'. Он хотел сказать: дайте! Не вышло. Не слушалось тело.

– Подушку ему подсунь под голову, Эдя.

– Наоборот, уберите. Ёся, сходи-ка открой окно.

– Позвать доктора?

'Не надо, - хотел попросить Игрец.
– Дайте...' В кармане коробочка, не дотянуться, руки - как будто нет их.

– Стонет.

– Что же с ним?!

'Опять Лаура'

– Сейчас гляну.

– Ёся, ты что, врач?

По голове, как граблями, прошлась чья-то рука. Врач от слова врать, подумал Игрец. Снова попытался сказать, чтоб дали стимулятор, но вдруг его окатило теплом. Стало легко. Спокойно, сказал Иосиф, я здесь. Извини, я не хотел, так получилось. Недоверие - плохой советчик. Нам надо поговорить. Игрец хотел вывернуться, попросить, чтоб не лез в душу, но сил не было тягаться с политерием - потягаешься с ним, когда разум, как медуза, выброшенная на берег.

– Всё в порядке, отлежится. Я с ним побуду.

– И я! Можно?

Ёся и Лаура. Девчонка и влюбчивый политерий. Он будет очень рад остаться с нею наедине. Потому что я не в счёт. Самое подходящее место, чтоб крутить амуры - рядом с полутрупом соперника. Я тебе не соперник, сказал Иосиф. Почему ты меня боишься? Доверься, ведь надо же кому-то довериться. Я вижу, ты всё время скрываешь, зачем тебя ко мне приставили. Я вижу, ты подчинён, но пытаешься не подчиняться. Думаю, я могу помочь тебе. Доверься.

– Иосиф! Вас же зовут Иосифом, я не ошиблась? Теперь, когда все они ушли, вы можете сказать, что с ним?

'Они ушли - это про чету Быстрицких. Поверили Ёсе, оставили его и Лауру над телом. Почему ему все верят? Лаура тоже'.

– Последнее время он принимал какой-то наркотик. Один знакомый сказал, чтобы я отобрал у него и не давал больше принимать. Коробочка у него в кармане. Но он глотал таблетки не один раз. Упрямец. Надо было отнять, но... 'Я тебе отниму! Сволочи, ну дайте же, дайте! Сам не дотя...' Игреца опять накрыло тёплой волной. Успокойся, упрямец, сказал Иосиф. Терзаешься зря. Доверься, я помогу. Дай разобрать твою память, тогда я пойму, что делать. Верь мне. Нет смысла открывать душу перед тем, кто не в силах помочью. Я - смогу. 'Сил нет противиться. Устал верить только в себя. Будь что будет'. Игрец сдался. Нокаут. Оборвалась струна, шар унесло ветром.

***

Когда он очнулся, в комнате было пусто. Двигаться не хотелось, память вернулась не сразу. Гостиница, внутренний дворик, театр. Иосиф и Лаура. Обморок, нокаут. Сознание - как пресмыкалец в тине, думается плохо. Дотащиться бы до... Он вспомнил: нейростимулятор. Приподнял голову.

Сквозняк. Окно открыто и дверь. За дверью балясины галереи. Затащили на второй этаж. Тело слушается плохо, но лучше так, чем никак. Срочно принять, пока не пришли. Он полез в карман. Коробочки не было. Иосиф здесь был и Лаура, кто-то из них вытащил, решил Игрец. Вот так вот доверишься прощелыгам... Глупости, сказал Иосиф.

Потом он вошёл, вернее, в дверях показался. И уже вслух повторил:

– Глупости.

Я разобрался с твоей памятью, сказал Иосиф. Вернее, не я, а Он. Теперь Он знает, что делать.

– Кто вытащил у меня из кармана?..

– Не знаю. Ты про коробочку свою драгоценную? Зачем она тебе? Ляг. Тебе надо лежать.

Вор. Украл память. Зачем она мне... Не твоё дело. Вор у вора дубинку украл. Эдик, Лаура, Иосиф... Вор на воре.

– Где Лаура?
– спросил Игрец.

– Сказала - пройдусь к морю, искупаюсь. У Эдика спросила: море тёплое? Он сказал - конечно, тут же у нас не Террана. Она спросила, а купаться можно? Он ей: да сколько угодно, в Чёрном море головоногих нет. Она и... Ты куда собрался? Тебе нельзя.

– Идиот!
– с натугой выговорил Игрец.

Поднялся с трудом, ноги слушались плохо. Тело несло то в одну сторону, то в другую. Идиоты. Отпустили дурочку. Шарики в ушах. Мало ли кто попадётся. Эдик ребятам своим подкинул идею проткнуть шариковому туристу шарик. Если помрёт, мол - туда и дорога. Догнать её? Глупая девчонка, она и стащила стимулятор. Спасти меня решила. Благими намерениями...

– Тебе надо лежать, - увещевал Иосиф.

Быстро, пока он не понял. Вот сюда. Игрец ударил бездумно. Политерий политерием, но у тела человеческого полно слабых мест. Тоже нокаут. Ничего, пару минут проваляется - очнётся. Идиот. Вор. Ещё посмотрим, чья возьмёт, когда доберусь до коробочки.

Игрец кое-как, цепляясь за перила, спустился во двор. Эдика не было, Соня убирала со стола.

– Лаура ушла на море?
– спросил у неё Игрец.

– Сказала - на море.

– Давно?

– Только-только. Пока то да сё, пока я нашла ей полотенце...

Игрец не дослушал, заковылял прочь со двора.

– Эй, ты куда, малохольный?
– крикнула Соня, потом позвала: 'Эдя! Тут этот куда-то намылился!'

Через подворотню, в переулок. Куда свернула? Игрец потянул носом воздух. С верхним чутьём плохо, хуже, чем с ногами. Кажется, туда. Поворот. В лицо пахнуло стиркой, жжёным сахаром. Белое платье - Лаура. Опоздал? Трое, один держит сзади. Три гуманоида - чепуха, снулые увальни. Голова у неё запрокинута. Опоздал? Там влево и вниз лестница, может быть кто-то ещё. Осторожно! Нож у её горла. Мягко, без резких движений. Этот повернул голову. Шея открыта. Игрец собрался, всё лишнее выбросил из головы. Подумал: 'Чепуха. Три хищных тупых зверька'. В проходе, где лестница, увидел море. Ущелье, над синью синь и в ней чайка. Он вспомнил...