Костанътинъ

– Я очень изменился?

Иван с волнением начал вглядываться в лицо. И нашел. Скулы более заострились и лицо из-за этого немного посуровело. Теперь он больше походил на него самого, когда тот был примерно его лет, еще юношей – Российской Империей, только-только ставшим под знамя Петра Первого. Глаза изменились сильно – они были глубокого, фиолетово-черного оттенка, и сверкали как-то очень хищно, неуловимо для него.

Он вытянулся в росте, стал выше: наконец-то стало видно что он подтянут, строен и довольно-таки силен. Волосы, к счастью, остались черными, но сейчас их надо было убирать в прическу конский хвост – сильно отросли. Если на лбу оставался слабый отпечаток едва видного шрама, то сейчас он отсутствовал.

Его кожа стала точь-в-точь такой же, какой была и у самого Ивана, с оттенком в белизну.

– Я стал выше, да? – Угу. И на меня больше похож, в моей далекой юности...

Мальчику захотелось встать, чтобы посмотреть на себя самого. Но Иван не позволил:

– Ты свалишься мгновенно. Отдыхай и спи. Теперь все позади...

Мальчик утомленно закрыл глаза и погрузился в сон.

Мадам Помфри вышла из-за двойных дверей. Выражение на ее лице не предвещало ничего хорошего.

– Мистер Брагинский, вас ждет посетитель с одной новостью. – Хорошо. Иду, – бросил Федерация и вышел в коридор.

Его ждал мальчик со светлыми, зализанными назад волосами в черной мантии и со значком-эмблемой Слизерина.

– Простите меня за беспокойство, мистер Брагинский... Я Драко Малфой, сокурсник Константина, вашего сына.

Иван благожелательно улыбнулся и кивнул ему.

– Я хочу сказать вам одну новость, но прежде всего хочу спросить у вас, с Константином все в порядке? – Да. Теперь он скоро оправится. – Хорошо. А сейчас... – когда Кубок Огня выбирал будущих соревнующихся со всех трех школ, он выплюнул и четвертое имя...

Иван молча ждал уже понимая, что он услышит.

– «Константин Брагинский», – зачитал с обрывка очень обгорелого пергамента Драко Малфой...

====== Глава 10. Ошибка. Палочки. ======

Обстановка в кабинете Дамблдора была накалена до предела. Многие чувствовали здесь себя неуютно. Из-за метающих молнии фиолетовых, пронзительных глаз.

Виктор Крам, Седрик Диггори, еще один чемпион от Хогвартса, и Флер Делакур стояли у камина. Директора и организаторы были в недоумении.

– Мадам Максим! – негодующе воскликнула Флер обращаясь к директрисе. – Они говорят, что этот... Constantin тоже примет участие! – Attention, une jolie fille, vous avez une conversation avec son p`ere! – почти прошипел на идеальным французском Брагинский. – Je pardonne `a observer lors de la moi les r`egles de la biens'eance! Moi-m^eme, je demeure dans une profonde rage et l’embarras, concernant la proc'edure de s'election des champions. Et ce certainement de Poudlard ne m’attendais pas!(1) – Excusez-moi, monsieur(2), – извинилась Флер, но пока не сбавила обороты, – это ошибка. Он не может соревноваться. Он ош-шень маленький. – Я его маленьким не считаю, – сухо произнес Иван, стоя у стены справа и неодобрительно смотря на чувствующего не в своей тарелке Дамблдора. – По возрасту – да, он не подходит, и меня интересует как будет найден выход из создавшейся ситуации. – Выхода нет, – Крауч перевел взгляд на него, – ему придется участвовать. Ведь магический контракт уже заключен. – Я пребываю не в восторге от того, что сейчас слышу! – злобно произнес Иван, глядя тому с напором прямо в глаза: тот отступает от такого напора на шаг назад. – Значит, вы его найдете! Лазейку или что-либо еще! Я требую объяснений, как имя и фамилия моего сына попали в Кубок Огня, учитывая, что мой сын едва ли пребывал в сознании в момент вашего, дорогие гости, приезда! – Я тоже хотел бы это знать! – поддержал это профессор Каркаров. На лице его застыла каменная улыбка, синие глаза превратились в льдинки. – Два чемпиона от Хогвартса? Что-то не припомню, чтобы школа – хозяйка Турнира – когда-нибудь выставляла двух чемпионов. Может, я плохо знаком с правилами? – с его губ слетел ехидный смешок. – А где были вы, сэр, когда имя вашего ребенка вылетало из Кубка? – поинтересовался мистер Крауч. – Вам известно, сэр, что мой ребенок был тяжело болен. Я был неотрывно у его постели с даты приезда сюда... Вы, что, меня подозреваете?! – голос Ивана взлетел на октаву. Крауч явно сконфузился. – Как вы смеете! – Мистер Брагинский, – максимально быстро вмешался Снейп, – Константин не мог бы пересечь запретную линию, даже если бы захотел. В этом нет никакого сомнения. Я ручаюсь за этого талантливого ученика. Никто вас не обвиняет. – Тогда, наверное, ошибся сам Дамблёдорр, – пожала плечами мадам Максим, взглянув на доселе молчащего директора. – Наверное, ошибся, – согласился Дамблдор, размыкая уста. Вид у него был, мягко говоря, тревожным. – Мистер Крауч, мистер Бэгмен, – в голосе у Каркарова появились льстивые нотки. – Вы – наши беспристрастные судьи. И вы, конечно, согласны, что происшедшее противоречит правилам Турнира? – Мы должны строго следовать правилам. А в них написано черным по белому: тот, чье имя выпало из Кубка, обязан безоговорочно участвовать в турнире. – процедил недовольно Бэгмен. – И вы, Каркаров, тоже прекрасно знаете об этом! – Зажгите Кубок еще раз! – с яростью воскликнул Каркаров. – Поймите, Каркаров, это невозможно, – возразил тому Бэгмен. – Кубок огня уже погас, и его разожгут не раньше следующего Турнира. – Которому мы объявим бойкот! – взорвался Каркаров и его поддержала мадам Максим, громко заговорив по-французски. – После всех встреч, переговоров, компромиссов я ничего подобного не ожидал! И готов хоть сейчас бросить все и уехать. – Пустая угроза, Каркаров, – прохрипел голос у двери. – Ты не сможешь отозвать своего чемпиона. Как сказал Дамблдор, чемпионы связаны магическим контрактом. Хотят они или нет, им придется участвовать в Турнире. Что, не согласен?

В комнату вошел Грюм и, хромая, подошел к огню. Каждый его шаг сопровождался стуком, издаваемым правой ногой.

– Согласен? – переспросил Каркаров. – Боюсь, я не совсем тебя понял, Грюм.

Они оба гневно смотрели друг на друга.

– Итак, – обратился Снейп к присутствующим, – нам либо придется смириться с Четвертым чемпионом, либо... – Закрыть турнир, – бросил Иван. – Я, лично, за второе. Я не могу допустить участия моего сына в опасном и не по его возрасту соревновании! – Нам неизвестно, как это могло произойти, – обратился Дамблдор к присутствующим, почти перебивая Брагинского. – Но иного выхода нет. Кубок выбрал двоих: Седрика и Константина. И им ничего не остается… – Но Дамблёдорр… – Дорогая мадам Максим, а вам иной выход известен? Буду рад выслушать.

Иван почти сразу же демонстративно прошагал мимо их всех к двери и вышел из кабинета, так сильно хлопнув дверью, что на них всех с потолка полетела штукатурка.

Брагинскому-старшему очень не хотелось разочаровывать сына. Особенно сейчас. Но, по мере приближения к Больничному крылу, его охватывало чувство гадливости и омерзения.

Они и его частично теперь замазали в своей игре. Он им этого никогда не простит. Впрочем, от Артура всего можно было ожидать...

Названный и проклинаемый им в мыслях, стоял как раз-таки у самого входа.

– Поговорим? – произнес Кёркленд, не успел Иван было заикнуться.

Константин поднял голову от книги, в которую с удовольствием уткнулся. Его боли почти прошли, стихли, но то, что его имя вылетело из некоего Кубка, его очень пугало.

Но отец же найдет решение? Правда же?

Послышался шум, и в больничный отсек, тихо ступая по каменным плитам, вошел Иван Брагинский. Подошел к его постели, сев при этом на краюшек.

Вид у него был огорченным. А глаза явно скрывали гнев, так сильно они сверкали.

– У меня две новости. Плохая и очень плохая. С какой начать? – С плохой. – Твое имя и вправду вылетело из Кубка. – А очень плохая? – без лишней надежды спросил Константин. – Ты будешь обязан чувствовать в турнире. Ты и кубок связаны сейчас магическим контрактом. Нарушишь его – потеряешь магию. Навсегда. – Бли-и-и-ин, – простонал паренек. – Убил бы того, кто мне так удружил! – Взаимно. А теперь, давай договоримся, – Иван наклонился к нему и вгляделся в его темно-фиолетовые, почти такие же как у него самого, глаза, – ты начнешь тренироваться, и это уже можно, с позволения директора, с завтрашнего дня. Не только с физической подготовкой, но и с учебниками, самостоятельно, понимаешь меня? Но и работаешь ты на износ. – Придется, ты же сам так мне сказал, – вздохнул Константин. – Даю слово. Только... Какой магией можно пользоваться? – Тебе – всей. Книги я тебе пришлю. – Здорово, – без энтузиазма сказал мальчик. – Ты будешь предельно аккуратным и внимательным. – Буду. – Ты не будешь представляться сам и представлять мое имя. Не давай никаких интервью, ни с кем особо не трепайся. Мнения своего не высказывай.

Паренек кивнул. Надо чтобы имя отца и его имя действительно меньше мелькало в прессе.

– И, знаешь, что самое страшное, Константин? То, что, вероятно, кто-то узнал и твое первое имя... Не зря именно тебя подложили в Кубок. Предатель находится в стенах этой школы... Кстати, откуда тату? У нас с тобой был запрет на нее... – сверкнул глазами Иван. – Это ты с Китаем поговори. Я не удержался от подарка на День Рождения. – А-а-а... То-то я думаю, знакомый рисунок...

Через три дня Константин уже шагал в Большой зал на завтрак. Отец временно уехал восвояси, но к первому туру обещал снова приехать сюда. И не один, а с одним из крестных.

Войдя в Большой зал, он произвел фурор. Многие в зале замолчали, разглядывая его новый облик.

Он, стараясь не обращать внимание, присел рядом с поднявшимся ему навстречу Малфоем.

– Привет, – они оба обменялись рукопожатиями. – Мне жаль, что тебя кто-то так подставил, – тихо произнес Малфой. Они начали поглощать завтрак. – Факультет и Снейп в крайней степени ярости – от случившегося. Ищут виноватых. Никто и не думает тебя обвинять – ты же болел и вообще не знал о всем этом... – Я бы попросту убил того, кто меня так подставил, – Константин проглотил ложку овсянки. – Но, будь уверен, я выясню, кто это сделал. – Ты теперь всегда таким будешь? – спросил Малфой, внимательно разглядывая его, – ты похорошел... – Спасибо, Драко, – со смешком поговорил Константин, – а раньше, что, не был хорош?

Он только что поймал укоризненный взгляд Гермионы за столом Когтеврана. Немного дальше на него волком смотрел Рон Уизли.

– Прости, Драко. Мне надо в библиотеку, все наверстать... Ведь я столько дней пропустил... – Иди. Через пятнадцать минут встретимся, – бросил Малфой, вставая, – на трансфигурации. – Хорошо, – Константин сгреб свою сумку и отправился на втрой этаж. Его со спины догнала Гермиона. – Ты поправился? – радостно воскликнула она. – Но... – Если ты о моем имени в Кубке, то я... – Нет. Я и так знаю – магический контракт нарушить нельзя, – произнесла девушка, откинув кудрявые волосы со лба. – Значит, ты – четвертый чемпион... – Если я и мой отец найдут того, кто это сделал, то ему мало не покажется.