Костанътинъ
Шрифт:
– Эпи... эпичес... Ха-ха-ха... У-ха-ха-ха... Эпическая статуя вы...шла. Ха-ха-ха-ха, – хохоча, и с трудом, сквозь слезы выговаривая слова, проговорил Константин, даже не пытаясь подняться с пола. Страшная черная аура-дымка так и летала вокруг него.
Как ни странно, первой очухалась Гермиона.
– Мы должны отсюда уйти! Иначе нам грозят большие неприятности! Идемте, а ты, Константин, перестать, наконец, ржать!
Она вцепилась в его руку и заставила встать на ноги, но он опирался на нее, так как еще хохотал. Рон оцепенело смотрел на то, как он цепляется за нее,
– Константин, да что с тобой, наконец? – разозлилась Гермиона по-настоящему.
Рон в то время начал дергать ее за рукав.
– Да что такое?! – взорвалась Гермиона, оборачиваясь к нему. – Ой!
Она закрыла рот руками.
Снейп, стоявший прямо в дверном проеме, довольно злобно взирал на компанию, а потом перевел взгляд на вытирающего слезы с лица, безуспешно пытающегося сдержать безумный хохот, и громко фыркающего Константина.
– Чья работа? – сухо спросил он, театральными жестом указав на “статую”.
Рон с Гермионой синхронно переглянулись, а потом так же дружно посмотрели на все еще красного Константина.
Снейп поднял брови уже понимая, что что-то не так.
– Мистер Брагинский? Объясните...
– Я... переборщил, – признался Константин сразу, – со славянским заклинанием... профессор.
Он глупо захихикал, но произнес:
– Я... магию... славянскую... давно не применял. Поэтому, я так хохочу...
– Понятно. Вы – ко мне в кабинет. Остальные – свободны!
Рон и Гермиона были только рады скорее уйти. Гермиона, впрочем, встревожилась, но Рону почти удалось успокоить ее, Снейп все-таки декан Константина, он сможет сладить с ним.
Они вовремя успели уйти. Как раз к туалету начали сбегаться остальные преподаватели.
Константин тем временем сполз на руки профессору и окончательно потерял сознание...
Очухался Константин на незнакомом кожаном диванчике. В горле сухо, так что слово не выговоришь, в глазах – песчаная пыль. Вроде, двигаться может...
Вокруг сплошняком были черные стены, от которых веяло прохладой. Он явно на подземном этаже.
Осторожно приподнялся с дивана. Голову повело в сторону. Он схватился за подлокотник, так вовремя оказавшейся под рукой.
Последнее, что он помнил: Гермиона что-то ему сказала... Потом тролль... Или глыба льда?
– Очнулись? – спросил знакомый голос и глаза Константина наконец различили в полутьме силуэт худощавого профессора. Тот оказывается сидел за столом и явно писал что-то в свиток пергамента.
– Угу... – едва выговорил Константин, садясь, – а есть тут вода? Очень пить хочется...
Снейп встал из-за стола и без единого звука подал ему до краев наполненный кубок.
Мальчик жадно опрокинул в себя кубок. Безумная жажда прошла. И отдал его профессору Снейпу прямо в руки. Голова неприятно пульсировала.
– Спасибо, сэр.
Снейп застыл как мраморное изваяние перед ним.
– А теперь, мистер Брагинский, объясните, что именно вы устроили с товарищами.
Константин начал рассказывать, почему ему пришлось применить
это заклятие. Снейп иногда кивал головой, а после того, как выслушал его, произнес:– Вы – малолетние идиоты. Зачем полезли сами?
– Не знаю, – честно признался Константин, – мозгов не хватило, как и времени...
– И что мне с вами делать?! – риторически спросил Снейп.
Константин только пожал плечами.
– Вас я в этом не виню, – неожиданно произнес профессор и сел за стол обратно, – видимо, ваша весьма специфическая северная магия оказалась сильнее вас самих.
– Наверное, – произнес Константин, напряженно подумав.
– А вы еще к тому же ее месяц не применяли... Интересный эффект. От слабого-то заклинания...
– Да... Профессор, я пойду, пожалуй... Можно? – спросил осторожно Константин.
Они со Снейпом встретились глазами.
– Я хотел еще раньше с вами поговорить, – произнес Снейп. – У нас, как вы наверняка знаете, скоро будет Рождество...
Мальчик медленно, но положительно кивнул.
– И у нас есть одна загвоздка. Мы собираем всю талантливую молодежь, со всех курсов для исполнения определенных номеров на концерт. Но в этом году на всех курсах почти никто не танцует... А вы, насколько я знаю, танцуете...
– Да, я действительно танцую, впрочем не только я... И Гермиона еще, – возразил мальчик. – Но что тогда именно танцевать?
– А уж это только от вас зависит... Я не разбираюсь в этом так, как в своем предмете, который веду.
Снейп усмехнулся.
А Константин задумался...
– ... в общем, нам еще крупно повезло, – закончил свою длинную речь Константин.
Рон и Гермиона глубоко вздохнули.
– Вы не рады?
– Ты что! – воскликнула Гермиона, – конечно же рады, что все предпочли забыть это! Иначе бы у нас всех были бы крупные неприятности.
Рон только кивал, но к полной неожиданности Константина произнес, глядя при этом только на Гермиону:
– Прости меня...
– За что?
– За то, что глубоко оскорбил тебя... Этого бы не случилось, если бы не...
– ... не я, который всех вас вытащил, – Константин, со спины, весело обнял их обоих. – Ну что, дружба?
– Дружба! – девочка вытянула правую руку вперед, на нее легла рука Рона, а потом, через некоторое время, и Константина.
Они подняли их в воздух, скрепляя слова небом.
Так, с тех пор, и образовался знаменитый триумвират от которого почти всем еще долго не было покоя: Гриффиндор-Когтевран-Слизерин.
И это положило начало новой крепкой дружбе...
====== Глава 14. Власть имущие. ======
Наутро в воздухе начали крутиться крупинки обжигающей белой пыли. Шел первый снег.
Иван, уже чувствуя сквозь пока закрытые глаза, что что-то изменилось; осознал, как от оконных рам с большими щелями несет холодом.
Легко поднимаясь на ноги с постели, он подошел к окну.
Все было мокрым: дороги, деревья с пожухлой листвой, здания и люди под зонтами. Последнюю листву прямо на глазах у Ивана срывало сильным, шквалистым ветром. Но было и еще одно отличие.