Костанътинъ

– Брагинский! – послышался сзади чей-то голос, и Рон подпрыгнул на месте от неожиданности. К ним шла знакома, неизменно закутанная в черное фигура.

Снейп. Видимо, тоже вышел подышать свежим морозным воздухом.

– Здравствуйте, сэр, – произнесли оба мальчика.

– А, мистер Уизли... – Рон старался не встречаться со злобным преподавателем глазами.

– Брагинский, что это за вид?! Оденьтесь!

– Ну так тепло, сэээр, – возразил Константин подергивая плечами, – пора открывать сезон снега...

– Тепло? – хмыкнул Снейп оглядывая его с ног до головы, – вы потом мадам Помфри это скажите... Еще и голыми ногами по снегу...

– А вы уверенны, что я к ней попаду, сэр? – с иронией спросил у него Константин.

– И вы всегда так делаете?

– Обычно я это делаю с отцом. Он закалял меня с малых лет. Он вообще морозов не боится, сам родился практически на снегу. Больше минус десяти – для нас это пустяк...

Рону, судя по его виду, стало явно еще холоднее. Константин пожал плечами, наклонился, зачерпнул снега и слепил из него снежный снаряд. Рукам стало прохладно и мокро.

Снейп хмыкнул, развернулся и пошел к воротам Хогвартса.

– Все-таки он пренеприятный тип, – заметил Рон, как только преподаватель оказался вне досягаемости звука голоса.

– Он мой декан. Своеобразный человек, скорее всего, – глаза мальчика весело поблескивали и сейчас в них больше всего было фиолетового цвета. – Ну что, снежки? Обороняйся!

И снежный комок полетел в Рона. Рон ответил ему своим слепленным снежком, и вокруг закипела битва снегом. Константин со смехом метал снежные заряды, а Рон в ответ метал свои.

Снежные баталии продлились где-то с час-другой.

Оба, мокрые с ног до головы и громко хохочущие, ввалились в холл.

Там как раз Хагрид проносил мимо огромную пихту. А Константин насилу смог вспомнить нужные слова и заклятием просушил их с Роном одежду.

Итак, они были готовы идти в Большой зал.

Войдя в зал они дружно ахнули. Красота была неописуемая. В нем стояло не менее дюжины высоченных пихт: одни поблескивали нерастаявшими сосульками, другие сияли сотнями прикрепленных к веткам свечей. На стенах висели традиционные рождественские венки из белой омелы и ветвей остролиста. По ветвям были развалены сотни волшебных магических елочных игрушек и шаров самых замысловатых форм и оттенков.

И преподаватели дружно украшали последнее дерево, только что принесенное лесничим.

К примеру, очень сложно было оторваться от профессора Флитвика, который то и дело взмахивал своей волшебной палочкой, заставляя золотые шары самостоятельно и равномерно развешиваться по веткам.

– Может сыграем в волшебные шахматы? – спросил у него Рон. Константин согласно кинул, молчаливо рассматривая богатое убранство.

Ах, как ему в этот миг хотелось оказаться дома! Там, отец, Гил, Москва и Петербург с Михаилом... Уютно трещит камин, в углу стоит елка-красавица, вся в яркой цветной канители, елочных игрушках и с большой золоченой звездой на верхушке. По ней пляшут и мигают разноцветные огонечки китайской гирлянды. Запах апельсинов и мандаринов ощущается в воздухе, на столе старый-добрый салат оливье в большой миске и много самых разных закусок-бутербродов-нарезок.

Хлопок – и к потолку летит пробка, льется и разливается, пенясь по бокалам, золотистое шампанское, прямом с завода Петра “Игристые вина”. По телеку идет старый фильм, все мирно и тихо...

Они идут на улицы и скоро город озаряется светом от фейерверков...

– Скучаешь? – раздался голос совсем рядом, и Константин увидел директора школы.

– Есть немного, сэр, – немного грустно улыбнулся мальчик. – По отцу...

– Вы, наверное, с ним скоро встретитесь, мистер Брагинский. У нас запланированы в январе так называемые дни профессий, и мы обычно зовем на них всех родителей, чья работа так или иначе связана с миром магии. Уверен, что там будет и ваш отец. Я уже отправил ему приглашение, ведь он самый сильный из всех зельеваров...

– Он обычно смертельно занят в этих месяцах, первых в году, но, быть может, приедет сюда. Было бы здорово... – Константин не подавал виду, но сам, в глубине души, обрадовался этому известию.

Дамблдор кивнул ему и прошел к столу. А Константин подошел к Рону, который был занят расстановкой фигурок на шахматной доске.

Шахматы у Рона были очень старыми и потрепанными временем. Как и все его вещи, они когда-то принадлежали кому-то из его родственников, в данном случае дедушке.

Константин прекрасно знал, что Рон стесняется своей бедности, но все равно считал, что тут абсолютно нечего скрывать.

В канун Рождества Константин поздно лег спать, уже предвкушая праздничный завтрак и веселье с подарками. Сейчас он был единственным обитателем всей спальни.

Проснувшись наутро, он первым делом заметил гору свертков и коробочки в яркой обертке у своей кровати. И когда эльфы успели их принести?

Он с минуту подумал разворачивать их или нет, но рука сама собой протянулась к верхней коробке. Уголки губ дрогнули. Это оказался подарок Москвы.

Улов в этом году был как никогда богатый. Но он не увидел главного – подарок отца видимо запаздывал. Империя еще не прилетал. А еще ему подарили подарки и Рон с Гермионой и Драко.

И очень странным показался еще один из подарков – нечто весьма воздушное, почти невесомое и серебристо-серое выпало из свертка и, шурша, мягко опустилось на пол, поблескивая всеми складками.

Мантия-невидимка. Вот это да! Она ведь стоит целое состояние!

Константин проверил ее на элементарные чары – все в порядке, обычная мантия, дающая хозяину невидимость. Как только он ее надел на себя, из нее к его ногам выпала записка.

Она была написана странным, почти каллиграфическим и аккуратным, старомодным почерком с завитушками. Нагнувшись, он подобрал ее. И зачитал:

“Незадолго до своей смерти твой настоящий отец оставил эту вещь мне.

Пришло время вернуть ее его сыну.

Используй ее с умом.

Желаю тебе очень счастливого Рождества.”

И все, больше ни слова. Но Константин невольно испугался – в свою маленькую тайну он никого в этой школе еще не посвещал. А кто еще может знать и подарить ему такую вещь?

Он склонялся лишь к одному человеку у которого в школе были все досье. А так как поделать досье и скрыть свое присутствие в этой школе до конца затруднительно, то остается...

Директор Хогвартса, Альбус Дамблдор. Это он мог ее прислать.

Мальчик чувствовал себя весьма странно. Неужели она на самом деле принадлежала его биологическому отцу? Впрочем, наличие этой вещи не казалось странным – Джеймс Поттер принадлежал к древнему роду магов и колдунов, наверняка они что-либо передавали по наследству.

От Рона ему достался теплый вязанный свитер – зеленый с фиолетовой змеей на груди.

Домашняя вязка всегда очень нравилась Константину. Он провел по ней рукой. Вещь была практичная и очень теплая. Почему бы сегодня не одеть его? И Рона подбодрит!