Кот, сова и куча зелий

– Нет, – ответил Джеймс. – Не плохи.

Он вынул из шкафа толстенную тетрадь, бухнул на стойку для приема заказов и начал сверять записи – я подумала, что он это делает специально, чтобы отвлечься и не разговаривать со мной. Все, что нужно, он уже сказал, так что делайте выводы и не лезьте с разговорами.

– У вас красивый кошачий облик, – улыбнулась я. – Когда-то в детстве у меня был кот. Тоже рыжий и строгий. Воспитывал весь наш дом и ходил по комнатам, как генерал. Кстати, у вас есть миуран?

Джеймс обернулся к шкафу с зельями, скользнул взглядом по коробкам.

– Есть. Зачем вам?

– Создам с ним и кактусовой массой закладки в уши, – ответила я. – Если нас с вами примутся оскорблять, мы просто ничего не услышим. А вот нужные и важные вещи не упустим.

– Пятая коробка справа на шестой полке, – произнес Джеймс. – Действуйте.

***

Когда я начала работу, пришло сразу пятеро покупателей – Джеймс отвлекся на них и обошелся без комментариев по поводу того, как я держу мерную ложку. Или же он сделал правильные выводы, оценив размер моих когтей.

Золотые кроны и ассигнации так и сыпались в раскрытый рот кассы. Сколько же зарабатывает этот зельевар… Я, конечно, знала, что зельеварение это доходная область, но никогда не верила, что буду работать по специальности.

Да, мне дали образование – просто пошли навстречу моему стремлению узнать как можно больше о зельях и работе с ними. Но всегда было ясно: девушка из достойной и благородной семьи должна удачно выйти замуж, а потом ей не придется работать. Будет хвастаться полученным дипломом, попивая чай с подружками в гостиной, и этого достаточно.

Закладки получились замечательные. Миуран убрал легкую зелень из кактусовой массы, закладки обрели прозрачность, и ни один проверяющий их не заметит. Выдав несколько пузырьков последнему покупателю, Джеймс отправил полученные деньги в кассу, запер ее и обернулся ко мне.

– Хотите сказать, что уже готовы?

– Да! – я беспечно улыбнулась и протянула ему закладки. – Вообще мы использовали такие на экзаменах. Вставляешь сперва бубнилку, потом закладку, и дело сделано.

Джеймс вопросительно поднял бровь.

– Бубнилку? Что это?

– Это такая шпаргалка, – объяснила я. – Хотите сказать, что ни разу не пользовались шпаргалками во время учебы?

Джеймс усмехнулся, размещая закладки в ушах.

– Пользовался, конечно, – ответил он и приказал: – Ну-ка, обругайте меня. Хочу проверить, как это все работает.

– Невыносимый тип, – сказала я, и Джеймс посмотрел на меня чуть ли не с сочувствием.

– Я же сказал обругать, а не сделать комплимент.

– Придурок.

– Так мне говорили в академии, когда я что-то делал не так. Не считается.

– Кошак ободранный! – воскликнула я, и Джеймс нахмурился.

– Послушайте, вы можете ругаться нормально? Мне понравилась идея этой вашей закладки, хочу ее проверить. Ругайтесь, Абигаль. Ругайтесь уже.

Я вздохнула. Открыла рот и выдала все то, что слышала от кучеров, когда ездила в экипажах, от служанок, которые костерили мужей, и нищих возле церкви, которые делили милостыню. Самым забористым, разумеется, вышло то, что говорили студентки после экзамена в адрес преподавателей: тут покраснели бы и служанки, и кучеры, и их лошади.

Джеймс слушал меня с совершенно невозмутимым видом. Когда я завершила речь, он вынул закладки из ушей и произнес:

– Отличная вещь! До меня донеслось только “свинорылый козлотрах”.

Я опустила глаза к стойке. Вот и прекрасно, значит, про помойного гнилоеда он не услышал.

– Я еще поработаю с составом, – пообещала я. – Мы с вами не услышим ни единого ругательства. И никто не заметит, что у нас в ушах эти вкладыши.

В конце концов, наша задача – приготовить зелья, а не выслушивать о себе всякую дрянь.

– Жаль, что нельзя ставить защиту от огненных шаров, – улыбнулся Джеймс. – А зельевар вы хороший. Старательный.

Я улыбнулась в ответ.

– Надо же. И пестик держу правильно? Кстати, как именно надо его держать, вы так и не сказали.

– И не скажу. Узнаете, когда выйдете замуж. А сейчас, – он протянул мне несколько листков с описанием заказов, – поработайте-ка над этим. Не буду вам мешать.

Я кивнула, и Джеймс пошел на второй этаж. Сычи, которые слушали мой монолог, смотрели ему вслед, не в силах справиться с глазами – они выпучились так, что едва не вываливались. Когда хлопнула дверь, то я поинтересовалась:

– Ну что, мелочь? Видели меня в деле?

– Видели, госпожа сова, – пискнул один. – И даже слышали.

Судя по их виду, они предпочли бы лишиться слуха.

– Прекрасно. Почему вы такие растрепанные?

– Хозяин собрал нас из остатков чар. Смел, что было в доме.

Понятно. Я его слепила из того, что было, а потом неделю себе руки мыла.

– Хорошо. Тогда будете мне помогать.

– Будем! – хором заверили меня сычи. – Вы только не ругайтесь так больше, и не когтите нас, как хозяина!

Я заглянула в первый листок с заказом. Зелье Забытого времени очень любили наши старые профессора в академии. Сочетание трех единорожьих слезинок, малой меры пыли, собранной с книг, и стружки вымершего дерева Джевиан позволяло им вернуться в прошлое и заново пережить приятные волнующие моменты.

Хорошее зелье. Доброе. Жаль, что оно позволяет только наблюдать, а не исправлять ошибки.

– Вот и отлично, – улыбнулась я. – Где коробка с книжной пылью?

***

Я управилась только к вечеру – как раз тогда, когда звякнул колокольчик, и курьер в бело-зеленой курточке приволок несколько огромных коробок с едой из ресторана. Сколько же он ест, этот хозяин зельеварни…

Джеймс и Патрик спустились со второго этажа и, увидев брата своего работодателя, я невольно подняла бровь – Патрик выглядел так, словно успел с кем-то подраться. Отмутузили его славно: правый глаз заплыл, волосы были растрепаны, а один из зубов болтался на ниточке – Патрик то и дело дотрагивался до него языком.

– Останешься с нами на ужин? – спросил Джеймс.

– Боюсь, мне его сегодня трудно жевать, – вздохнул Патрик и, подойдя к стойке, взял один из приготовленных пузырьков. – Смотри-ка! Только старый Тобиас делал зелья с таким оттенком. Кто заказал у тебя Забытое время?