Ковчег

 - Тогда отступаем вглубь территории завода.

 - Зачем?

 - Там есть бомбоубежище, отсидимся.

 - Точно!

 - Разведай, открыто ли оно и веди туда женщин и детей. Обязательно забери Катю и сына, они в подвале.

 – Прямо сейчас рвану туда...

 - Немедленно найди Григорьева!

 - Который начальник гражданской обороны?

 - Точно! Найди живого или мёртвого... Лучше живого! Только он знает, как работает все системы бомбоубежища. Оставить открытым ближайший вход. Остальные задраить.

 - Ясно! – Химик замешкался.
– Быстро не управиться, время нам надо…

 - Беги! Мужчины прикроют отход… - потенциальный Патриарх отдавал чёткие приказы.
– Сообщи по телефону, пока он работает, нашим бойцам… Кому сможешь, встречаемся там через час. Действуй!

 - Понятно, я побежал.
– Сразу откликнулся будущий Химик.
– Действительно спрячемся, а там видно будет…

 Он почти весело рванул выполнять поручение. Славик всегда отличался умом и сообразительностью. Дай ему чёткие указания, и он перевернём мир…

 Сам будущий Патриарх, быстро расстреляв оставшиеся патроны, постепенно приблизился к заветному бункеру. Невысокие строения, заслонявшие его, оказались наполовину разрушенными. Рядом упала заблудившаяся ракета класса земля–земля.

 Со всех сторон к нему отступали оставшиеся в живых бойцы. Двоих пули нагнали буквально на пороге…

 - Заходим скорее, - кричал испуганный Славик.
– Закрывайте дверь...

 Ошалевшие от жары, боя и близкой смерти люди не обращали внимание на роившихся хищников. Выпустив в ответ последние боеприпасы, одиннадцать грязных, окровавленных мужчин ввалились в бронированные двери убежища. Патриарх едва успел закрыть грюкающую герметическую дверь на надежные запоры, как снаружи в неё начали стучать. В неё стреляли, пытаясь достать беглецов…

 Внезапно рядом раздался сильный взрыв и по железной двери застучали падающие камни. Их надёжно замуровали под землёй. Потом стало тихо, тихо и только плач женщин и детей доносился из глубин Убежища…

 - А вот и ты! – Патриарх, вынырнув из опасного омута прошлого, приветствовал друга показавшегося из-за поворота закольцованного коридора.
– Я тут жду тебя, вспоминаю…

 - Здравствуй, здравствуй! – приветствовал его Химик.

 Он плохо выспался и был не в духе, поэтому буркнул:

 - Не спишь старый хрыч?

 - Какой там сон, всё болит.

 - Не прибедняйся, ты ещё всех переживёшь!

 - Не дай Бог! – испугался суеверный Патриарх.
– Дождаться бы новостей с поверхности и можно спокойно умирать…

 Химик покачал абсолютно лысой головой. В отличие от большинства членов общины бривших волосы ради гигиены, он был лыс от старости. Десятилетия, прожитые без надежды, подорвали его уверенность и он спросил:

 - Дождёмся ли?

 - Обязательно.

 - Верится с трудом...

 - Дождёмся! – Патриарх никогда не показывал своих сомнений открыто.
– Сегодня вечером по графику поднятие перископа. Авось увидим на поверхности что–то новое…

 - Ну–ну… - в их извечном споре он занимал позицию пессимиста.
– Что там новенького? Снежная равнина до горизонта и никакого намёка на жизнь!

 Химик, припадая на правую ногу, раненую в тот День, прошёл в лабораторию. За ним вошёл оптимистически настроенный Патриарх. Он уверенно ориентировался в комнате, так как провёл здесь много времени.

 - Новый реагент для очистных сооружений готов? – Поинтересовался тот, находясь в курсе последних исследований товарища.

 - Конечно.

 - Показывай скорее...

 Химик начал подробно и деловито объяснять. Они вдвоём склонились над большим столом, с множеством пробирок, колб и прочих алхимических приспособлений. Со стороны могло показаться, что во всём мире их больше ничего не интересует…

6

 Саша Сотников серьёзно сломал левую руку в шесть лет. Причём совершенно случайно и по собственной глупости, а разве в детстве можно иначе? Вообще-то в тот день ничего плохого не должно было случиться, всё шло строго по плану...

 Он с утра начал готовиться к долгожданному празднику. Встав пораньше, надел лучшие штаны, синие, в продольную полосочку. Тщательно застегнул рубашку в мелкую клеточку, сел на диван и стал ждать. Святое Крещение и день рождения отца, с разными вечерними вкусностями на столе, бывает всего раз в году! Да и то не у каждого…

 - Скорее бы вечер!
– Шурочка, так его звала ласковая мать, встал и походил по большому, до конца не обставленному дому.

 Семья переехала на новое место работы отца совсем недавно...

 - Если чаще смотреть на часы, может время поползёт быстрее?

 Он попробовал применить придуманный рецепт ускорения, но стрелки на синем, пузатом будильнике будто склеились. Экспериментатор двумя руками потряс серьёзного бездельника, от чего у того внутри что–то жалобно зазвенело и возмущённо затарахтело. Сашка испуганно поставил хронометр на место и обречённо вздохнул. Минутная стрелка сдвинулась чуть-чуть, а короткая и вовсе грозно нацелилась ему в голову заострённой стрелой и торопиться не собиралась.

 - Не получается!
– он удручённо махнул рукой.
– Лень ему, видите ли, быстрее крутиться...

 Ждать быстро надоело... Какое то время Саня мечтал о красивейшем, с разноцветными цветочками магазинном торте, припрятанному матерью в тёмной и холодной кладовой. Он сходил в очередной раз полюбоваться на кулинарное чудо. Больше всего ему хотелось подцепить пальцем сладкий, воздушный крем и облизать его, наслаждаясь каждой частичкой тела сказочным вкусом.

 - Везёт же некоторым!
– Сашка видел по телевизору, что кое-кто ест торты и пирожные каждый день.

 В их деревне, затерявшейся в непроходимых лесах, покупные сладости случались по редким праздникам.

 - Вот вырасту, буду, есть сладости, когда захочу!

 Мальчик вернулся в хорошо протопленный дом и опять заскучал. Идти играть на улицу ему не хотелось. Прошедшей ночью, по случаю своего праздника, не на шутку разошёлся январский мороз. Затянутые его фантастическими рисунками окна, красноречиво говорили о тридцати градусах ниже нуля. Тонька, старшая сестра Сашки, убирала к празднику просторный дом. Подметала и мыла полы, братец попробовал было покрутиться у неё под ногами, всё веселее…