Красный цветок

Мистер Х, возможно потому, что является здоровым продуктом множества адюльтеров, а не результатом законных союзов между двоюродными бабушками и дедушками, вполне сносно владеет магий. Но для полного вхождения в Силу ему до зарезу необходима фамильная реликвия, - браслет, - без которого инициация не состоится. Такова общая канва. Здесь все понятно, или требует уточнений?

Темы инициаций Хай*Син не касался. Самостоятельно же я никак не могла разобраться, почему одному магу для пробуждения скрытых возможностей нужен посох из пустыни, второму - овчинный тулупчик, а третьему никак не обойтись без ведра росы, собранной на заре в пятую ночь третьего весеннего месяца.

Миа*рон продолжил:

– 'Прелесть' заказа заключается в том, что, поскольку артефакт служит только законным членам семьи, такой вот избирательный ханжа, - ухмыльнулся оборотень, - 'приручить' реликвию у незаконнорожденного отпрыска шансов мало. Возможность появляется лишь при условии, что по прямой линии наследников не останется.

– Ты хочешь сказать, мы должны 'убрать' всех законных представителей семьи заказчика?
– уточнил Дэй*рек.

– Да, - подтвердил оборотень.
– А затем передать клиенту 'чистую' цацку. Будущие страдальцы принадлежат к семейству Пайро*Нэрро. В свое время они владели четвертью суши в Эдонии, - продолжил Миа*рон.
– По степени влиятельности их можно сравнить разве что с Грэс*си или Чеар*ре. Но род пришел в упадок. Сегодня осталось не больше десятка представителей.

– И ты предлагаешь пересчитать весь десяток острым ножичком?
– будущий напарник коротким смешком выразил сомнения в адекватности подобных действий.

– 'Предлагаю' - не то слово. Оно не правильно характеризует ситуацию, - нахмурился нелюдь.

– Не уверен, что можно прикончить десяток человек, повязанных кровным родством, и не вызвать подозрений у дознавателей, - с сомнением заметил Дэй*рек.

– А это уже ваша забота: работать так, чтобы не мешали ни любопытные, ни подозревающие. Иначе подарю ваши головы Слепому Ткачу.

– Ясно, - кивнул паренек.

– Пайро*Нерро?
– в задумчивости повторила я, невольно задерживая взгляд на острых когтях оборотня.
– Великолепная Гиэн*Сэтэ, прекрасная куртизанка из Альфийских Садов? Это её нужно уничтожить?

– Увы! Мое восхищение талантами знаменитой танцовщицы не способно отменить приговора, коли есть на то воля Темных Богов.

Ухмыльнулся Миа*рон.

– Она содержанка Те*и Чеар*рэ, Стальной Крысы Департамента, - поделился информацией мальчишка.

Я с интересом посмотрела на Дэй*река:

– Кто такой Те*и Чеар*рэ?

– Ты не устаешь меня удивлять, куколка, - отозвался Миа*рон.
– Как можно не знать таких вещей? Ченар*ре - именитое, знаменитое, а самое главное, могущественное Правящее Семейство. Его представители занимают практические все ключевые посты в Эдонии; а также же имеют вес в сопредельных государствах. Их Стальная Крыса - юркое, въедливое, докучливо существо. От него порой сложнее избавиться, чем от истинных длиннохвостых.

– Все верно, - отважился мальчишка на дерзкую попытку поворчать.
– Миа*рон хочет сунуть наши головы в пасть дракону.

– Крысы - не драконы, - обаятельно улыбнулся нелюдь.

Не удержавшись, я засмеялась.

Чтобы не обостряться, предпочла сменить тему. Вернее, вернуть её в прежнее русло:

– Эти Чеар*рэ?
– вернулась я к интересовавшему вопросу, - Они политики?

– Политики, ученые, военные, министры, учителя, шпионы, - да кто угодно!
– раздраженной скороговоркой проговорил Дэй*рек.
– Нет ни единой сферы, куда не просунулись фарфоровые кукольные физиономии. Они словно морок - везде. И лучше бы с ними не связываться.

– Довольно. Ты сказал - я услышал, - угрожающе мурлыкнул Чёрный кот.
– Не говори лишнего, милый.

Меня передернуло.

Дэй*рек оказался выдержаннее. Какие бы чувства ни кипели у него на сердце, лицо оставалось бесстрастной маской. Хотя, он ведь был Тенью? Не исключено, что чувства за серой оболочкой вовсе отсутствовали.

***

Выдавшийся пасмурным и дождливым день почти незаметно перетекал в сумерки. Осень повсюду разбросала мягкое золото. Листва, шелковистая, нарядная, упала на выпирающие из-под земли корни древес, отдыхала на почерневших, набухших от нудных дождей, дорожках, удерживала в сердцевине естественных чаш драгоценные капли влаги.

Раскинувшийся вокруг дома старинный парк огораживала похожая на причудливое кружево чугунная решетка. С первого, со второго, и даже с третьего взгляда парк казался не знакомым с безжалостными, но возрождающими ножницами садовника.

Сам особняк отличался высокомерием, свойственным старым аристократам. В человеческий рост, полукруглые окна; стройные фронтоны у входа; вытянутые к небу массивные трубы под красной черепичной крышей, - все имело полный достоинства вид. У подножия широкой лестницы, ведущей к дому, расположился причудливый фонтан, в центре него дикая фея с белой оголённой грудью застыла в позе, причудливой и эротичной. Из кувшина, что прелестница удерживала над головой, тонкими струйками стекала вода, прочерчивая мокрые блестящие дорожки по соблазнительному бесчувственному телу. От шеи к груди, от груди к пышным бёдрам, скрытым соскользнувшей мраморной туникой, ползла вода вниз до тех пор, пока с тихим шелестом капли не падали в фонтанчик.

Услышав подозрительный шорох, я поспешила скрыться за одним из толстых стволов платана.

К фонтану спешили двое: прелестная женщина и юноша удивительной красоты. Можно подумать, что, создавая его, боги специально смешали лунный свет Сиа с густой тенью и соткали воздушную плоть. Сказочная лучезарная принцесса, переодевшись в мужское платье, не могла выглядеть прелестней. Тонкая кожа смотрелась особенно белой, в контрасте с чернотой волос и краснотой губ. Рот чуткий, чувственный и капризный, невольно притягивал взгляд. Блестящие волосы волнами обрамляли тонкое чеканное лицо, подобно дорогой рамке. Большие, глубокие ясные глаза, затененными изогнутыми длинными ресницами с первого взгляда казались темным. И лишь при пристальном рассмотрении оказывалось, что радужная оболочка вовсе не черная, как час восхода первой из лун, а темно-зелёная.

Что-то в выражении лица, в движениях изящного тела, которому по прихоти природы не суждено было стать широким и массивным, заставляло меня смотреть на юношу снова и снова. Улавливало душу, как бабочку - силок. Затягивало, будто в большую воронку.

Женщина осторожно присела на край бассейна. Широкие атласные юбки выглядели нереальным продолжением причудливого нагромождения мрамора. Драгоценности блестели, сверкали и переливались так, словно звезды стряхнули серебреную пыль, и те обсыпали незнакомку мерцающей пудрой с ног до головы.

Юноша, обхватил руками тонкую талию, прильнул к красавице. Смоляные локоны переплелись с золотыми: красивый контраст.

Рука женщины запутались в мягких влажных кудрях мальчика, задержалась на плечах, затем мягко его оттолкнула:

– Тэ*и может вернуться в любую минуту. Хочешь оскорбить любимого дядюшку?
– улыбнулась знаменитая Гиэн*Сэтэ, проводя ноготком шаловливого пальчика по щеке любовника.

– Интуиция подсказывает, - проворковал тот в ответ, - 'любимый дядюшка' давно догадывается, что твою снисходительность мы делим с ним пополам...