Красный цветок

– Ещё?

– Нет, спасибо.

Поднявшись, я подошла к окну.

С этого места, было не только прекрасно видно, но и отлично слышно все, что происходило в соседней комнате.

Толстый жандарм стоял навытяжку перед невидимым собеседником, возможно, находящимся за многие мили отсюда, и беспрестанно, подобострастно кивал.

Голос невидимого начальства четко проговаривал:

– Повторяю: действуйте предельно осторожно. Если это существо то, за кого себя выдает, оно очень опасно. Категория 'С', не меньше.

Я медленно отступала, пятясь к выходу.

Существо! Не девочка? Ни даже просто 'она'? Существо! Да ещё с непонятной категорией!

Женщина встревожено следила за мной взглядом, не осмеливаясь мешать 'существу'.

Но дойти до двери я не успела. Новый знакомый, несмотря на крупные габариты и оплывшие контуры, героическим образом успел переместиться из соседней комнаты, расположив бренное тельце между мной и выходом. Послать слабенький, - самый-самый слабенький импульс в сторону незадачливого тюремщика, - так, чтобы не принести непоправимого вреда, оказывается, сложно. Очень! Сложнее, чем просто шарахнуть со всей дури, обращая в труху и неприятные воспоминания.

Моего 'слабенького' удара хватило, чтобы беднягу буквально припечатало в стену. Приложившись затылком о каменную твердыню 'дядечка' сполз вниз и распластался по полу, живой недвижимостью поверх половичка.

В воздухе повисло пыльное облачко из выбитой штукатурки. Истошно завыла сигнализация.

Женщина, видимо сделав неправильный вывод, что я не уйду, пока ею сытно не отобедаю, принялась так старательно вжиматься в стену, словно всерьез намеревалась обернуться кирпичиком в кладке. Сопровождая сие действия слабым попискиванием.

Не видя смысла в том, чтобы мешать её упражнениям по овладению магическим навыком трансформации, я закрутила головой, прощупывая взглядом стены в поисках выхода.

Выхода не было.

По лестнице уже грохотали тяжелые сапоги.

Швырнув пучок света в окна, я заставила стекла брызнуть острыми, переливающимися роем искр, осколками. В комнату ворвался бодрящий порыв ветра, играя волосами и раскидывая по полу оставленные без присмотра листы бумаги.

Был последний, пятый, этаж. Прекрасно осознавая, что могу разбиться насмерть, все же не мешкая, я опустила ноги за подоконник, и оттолкнулась от него двумя руками. Приготовившись к тому, что маневр, скорее всего, не удастся. Почти сочувствуя беднягам, которым с отвращением придется соскребать мой расплющенный трупик с мощенной мостовой.

Внизу, чуть справа, двумя этажами ниже, виднелась плоская крыша соседнего здания. На неё, собственно, и был весь расчет и все надежды.

Надежда оправдалась. Едва не сорвавшись, мне удалось, балансируя на самом краю, удержаться на обледеневшей медной крыше.

Ветер обжигал лицо, сбивал с дыхания.

Новый отчаянный прыжок.

Я не разбилась только благодаря огромному сугробу, наметенному у стены. Обернувшись ледяной подушкой, он смягчил удар.

Выбежав на Площадь Трёх Дев, черт его знает почему носящей такое название, не долго раздумывая, влетела в седло случайно попавшейся гнедой лошади. Зверюга вздыбилась, перебирая копытами. Изо всех сил, стремясь выбросить из седла дерзкого седока.

Чувствуя, что умениями наездника зверя не покорить, я призвала Силу. От рук побежали искры. Лошадь жалобно заржала и понеслась с места в карьер. С немыслимой скоростью, Пламенная Сила подарила невидимые крылья. Мы летели в одной упряжке с ветром. Наперегонки с Серой Госпожой.

На мгновение показалось, что обгоняем. Уходим! И есть шанс вырваться.

Только мгновение...

Воздух вероломно обернулся стеной, в которую мы всадились со всего размаха.

Дух занялся. Небо перевернулось. Но каким-то чудом я всё же не сломала себе хребет. Себе. Чего, увы, нельзя было сказать о лошади.

С чутких, тонких бархатистых губ в снег летела клочьями пена. Карие глаза закатывались. Животное надрывно хрипело. Бока ходили ходуном, пропуская в разорванные легкие воздух.

Я сделала шаг назад, дрожа всем телом. Изо рта вырывались белые облачка пара и застывали в воздухе, соединяясь с кружащимися, отливающими слабой зеленью, снежинками.

Мужской силуэт сплелся из кружащихся вихрем снежинок - черно-синий на фоне бело-зеленой мути. Клинок, изрезавший ткань реальности - Стальная Крыса. Воздушные потоки развивали длинные волосы и фалды плаща.

– Добрый вечер, Одиф*фэ, - вежливо поклонился противник.

Мужчина рассматривал меня с тем настороженным любопытством, с каким обычно изучают опасное хищное животное.

Потянувшись к внутреннему карману, он небрежно достал сигарету и лениво затянулся ядовитым едким дымом:

– Кто ты?
– спросил он.

– Хозяин называл меня Красный Цветком.

– Мокирол*лэ?

– Что?
– нахмурилась я.

– Далеко отсюда цветут прекрасные цветы. Все в них пленительно: гибкие стебли с капельками росы, нежные лепестки, сомкнутые неплотно и нежно, будто губы перед поцелуем; насыщенный цвет, словно под нежной пленкой переливается огненная магия. Дурманящий, лишающий воли, чарующий Красный цветок...

Мой лоб непроизвольно собрался в складки. Поэтическая чепуха! Никогда не смогу научиться понимать мужчин. К чему эти странные речи? Я ног и рук не чувствую, к смерти готовлюсь. А он мне про алые цветики толкует?

– Ядовитей этого цветка нет на свете, - продолжал он.
– На его яд не существует антидотов даже у Волшебных народов. Но, знаешь ли, выпуская яд, цветок погибает сам. В этом великая мудрость бытия.

Докуренный сигаретный оскаляпок полетел в сугроб, прочертив в воздухе кривую линию.

Чего он хотел добиться прочувствованной метафорой? Глубокого раскаяния? Или просто тянул время?

Я не понимала.

– Так сложилось, маэстро, что сейчас мне не до аллегорий. Закончим тягостную сцену, ради Двуликих! Давайте, - убивайте, арестовывайте, - что у вас по плану?

Повисла пауза, на протяжении которой мы играли в гляделки - словно канат перетягивали.

Лицо Стальной Крысы оставалось бесстрастным.

– Чего вы ждете, маэстро?
– повысила я голос.
– Я то 'существо': чудовище из Бэртон-Рив. Я прикончила одну из ваших любовниц, устроила пожар в борделе на Сэро-пэн-Кэро, перебила кучу народа. Это меня ваш смазливый племянничек клялся убить на каждом перекрестке, перед каждым корреспондентом. Чего вы медлите?

После длительной паузы прозвучал ответ:

– Я не собираюсь тебя убивать.

– Почему?

– Может быть, ты и чудовище, но ты ещё ребенок. Несмотря на все, что натворила.

– А если я сама нападу на вас?

Те*и нагло хмыкнул:

– Не нападешь.

– Вы так уверены в этом?

– Ты устала и замерзла. Ты хочешь драться не больше, чем я.

Те*и помолчал, а потом улыбнулся лукавой, ехидной, солнечной улыбкой:

– Я приглашаю тебя в гости, маэра. Продолжим наше общение в более комфортной обстановке.