Красный урожай

Когда мрак перед глазами рассеялся, то она оказалась лежащей на земле, увидев возвышающегося над ней вифида, наступившего своей серповидной лапой на её лицо. Теперь она могла чувствовать его резкое и наводящее ужас зловоние, похожее на гниющую плесень. Ей пришло в голову, что смерть, которую она видела во сне, на этот раз, могла быть ее собственной.

Голова оказалась сильно сжата, когда пятнистая плоть его ноги накрыла ее нос и рот. Запах зловонно-пахнущей черноты был накрепко запечатан внутри неё. Наконец она услышала приглушенный, словно издалека, голос.

— Орхидея.

Зо скорчилась и ощутила незначительное ослабление давления ноги: ровно настолько, чтобы дать ей возможность ответить.

— Что?

— Орхидея Мураками — голос, раздающийся из широкого, клыкастого рта был низким и хриплым, более похожим на рычание. — Где она?

— Зачем?

Глаза вифида сузились.

— Не трать мое время, джедай, иначе ты сгинешь, как и твой друг. — Он наклонился вниз, пока она не смогла ощутить зловонный запах дыхания, вырывающийся сквозь узкие щели его ноздрей.

— Она… в главной инкубационной камере. — Зо привстала ровно настолько, чтобы кивком головы показать направление, и почувствовала сильную вспышку боли, пронзившую плечевой сустав, к которому вифид приложил весь свой вес. — Вон там, за тобой. Но ты не можешь просто…

— Давай, показывай.

Вцепившись в ее руку, он потащил ее за собой. Зо заметила боевой лук и колчан со стрелами, перекинутые через мускулистую спину вифида, его спутанную серо-золотую гриву, покачивающуюся взад-вперед. Несколько костей, некоторые явно человеческие: челюсти и фаланги, были вплетены в его шерсть, стуча, друг по другу. Вифиды, если она правильно помнила Классификацию видов, рождаются хищниками; они живут, чтобы охотиться и убивать. Это позволяет им покидать свой мир и удачно устраиваться в качестве наемников, охотников за головами, или кем-то еще похуже.

Вифид поднял ее за шею и швырнул ко входу в инкубатор.

— Открывай.

— Вам просто нужно нажать на ручку.

Отстранив Зо в сторону и держа правую руку на ее шее, левой рукой он схватился за ручку и отключил блокировку. Когда дверь открылась, он втащил ее внутрь, держа на расстоянии вытянутой руки от себя, и осторожно двинулся вглубь теплицы. Зо попыталась запрокинуть голову вверх, чтобы облегчить давление на горло, но он держал ее почти в полуметре от земли…она не могла достать до неё даже кончиками ног. Из дальнего угла она услышала треск ломаемого оборудования. Что-то тяжелое с грохотом упало на землю. Когда показалась рука вифида, в его пальцах был стебель орхидеи, хотя цветок уже начал увядать в его руке.

— Что с ней случилось? — спросил вифид.

— Она особая, — попыталась объяснить Зо. — Она не может выжить вне инкубатора, ей нужна…

— Что? — потребовал он, ослабляя хватку ровно настолько, чтобы она могла опуститься и коснуться пола.

Она выдавила, ненавидя себя за это: — … Я.

— Зачем?

— Если она вне инкубатора, я не могу быть дальше, чем в метре от нее. Я должна быть рядом. Иначе она теряет свою силу.

Зо взглянула наружу, в ту сторону, откуда она пришла. Ее взгляд скользнул по телу Волла Бенниса. Его труп лежал около дерева, словно скомканная масса — одна ладонь раскрыта, как если бы он пытался схватиться за мифический спасательный круг, который, так, и не появился. Копье, которое пригвоздило его к дереву, уже выдернули.

У Зо было слишком мало времени, чтобы окончательно прийти в себя. Как вдруг вифид нанес торцом копья резкий удар в ее правый висок, и она погрузилась в пучину глубокой и беззвездной ночи.

Глава 8. Полискин

На протяжении своей истории каменистый и пустынный мир Геонозиса пережил множество катастроф и эпидемий, в том числе удар кометы по самой большой из лун, в результате чего, было почти полностью уничтожено все население планеты. Оценив результаты полученных разрушений, наводнений, и непредсказуемого солнечного излучения, со своей страшной радиацией, древние жители Геонозиса (те, кто остался) решили переселиться под землю, и понять их было не трудно.

Не многое изменилось с тех пор.

Геонозис. Находясь здесь, в краю пещер и торчащих в небо остроконечных скал, Рохо Трэйс понял, что стоящий перед ним офицер Республики закончил говорить, или, по крайней мере, остановился, чтобы перевести дыхание. Офицера звали лейтенант Норч, и, несмотря на то, что он смотрел Трэйсу прямо в глаза, почти крича, чтобы быть услышанным сквозь ветер, он все равно говорил официально и натянуто. Иначе говоря, идеальный продукт бюрократии, которой он присягнул на верность.

— Кроме того, — продолжал Норч, — вооруженные силы Республики очень благодарны Ордену за то, что он своевременно откликнулся на нашу просьбу.

Лейтенант указал на огромный шатер из полискина, раскинувшийся перед ними — полукилометровая махина состоящая из волнисто серебристого материала, хлопающего и шумящего на ветру, словно паруса корабля, который стоит на месте.

— Учитывая природу этого открытия, я уверен, вы понимаете актуальность нашей просьбы.

Трэйс кивнул, жмурясь от дувшего в лицо песчаного ветра. Он был темноволосым человеком, ничем не примечательного телосложения и вида, высокий, спокойный, и отчасти привлекательный, что давало повод не обращать внимание на заросший щетиной подбородок. У него были зеленые глаза и слегка улыбающиеся губы. Но все время, что он стоял неподвижно у входа в шатер, — то ли слушая, то ли нет — ощущение своего достоинства и острого понимания собственной значимости читалось на его лице.

— Мы получили первоначальный доклад прошлой ночью, — продолжал говорить Норч, повысив голос, который стал громче обжигающе сухого ветра. — Экипаж частного транспортного корабля, пролетая через Внешнее Кольцо, принял незнакомый сигнал. Они подумали, что это сигнал бедствия. Но когда приземлились, то увидели это.

И жестом, который должен был быть без сомнения наигранным, повернулся к шатру и откинул полог, позволяя Трэйсу пройти внутрь.

Трэйс нырнул под полискин, радуясь, что избавился от ветра, и остановился, глядя вниз. Огромная яма все еще дымилась, но он мог разглядеть внизу, на глубине ста метров какие то обломки. Это все, что осталось от того, что упало, образовав этот кратер, и навсегда изменив ландшафт окружающей местности. Всматриваясь вниз, он заметил, что лейтенант пристально наблюдает за ним с чувством едва скрытого недовольства. Наконец, он не выдержал.

— Ну что? — спросил Норч, — что вы думаете об этом?

— Определенно это военный корабль ситов. Пять двигателей, угловатый вид…

Лейтенант покачал головой.

— При всем уважении, вы меня неправильно поняли. Мы и так знаем, что это военный корабль ситов. Мы видели их при нападении на Корускант. — И потом, собравшись, продолжил: — Вопрос в том, почему он оказался здесь, на Геонозисе, и стоит ли его появление здесь рассматривать как акт преднамеренной агрессии.

— Почему вы так думаете? — поинтересовался Трэйс.

Норч прищурился, как если бы усомнился в надежности рыцарей джедаев.

— Республика ценит эту планету как возможный форпост обороны сектора Арканис — это строго конфиденциально, вы меня поняли.

— И?

— И когда я обратился в Совету Джедаев, они сообщили мне, что у вас есть определенные телепатические способности, которые могли бы прояснить основные намерения нашего врага.

— Это верно.

— Ну, наконец, то. — Норч бросил на него сердитый взгляд — Трейс не мог понять, из-за чего тот недоволен: из-за накопившейся усталости, нетерпения, или просто из-за старания перекричать хлопающие полотна шатра. Наконец лейтенант откашлялся и нашел какой-то объект в стороне, чтобы перевести взгляд.