Красота от отказа

Я отдаю несколько пачек купюр, когда на смену им появляются несколько стопок фишек. Я поднимаю и разлаживаю их перед ней.

– Тебе стоит объяснить мне, потому что я понятия не имею, что делаю.

– Я не эксперт по всем плюсам и минусам, но я знаю основы.

Когда приходит время для новых ставок, я показываю ей, где она может оставить фишки.

– Свои фишки ты кладешь здесь. Если выпадает семь или одиннадцать, ты выигрываешь. Но два, три или двенадцать - проигрываешь. Если выпадает иное число, кроме двух, трех, семи, одиннадцати или двенадцати, тогда он должен бросить это же число снова до семи, чтобы стать победителем.

– Вот черт. Это сложно.

В первый раз она боится делать ставку, но с каждым разом постепенно осваивается. Через какое-то время она уже смотрит на это всё, как профессионал, и становится довольно храброй в бросании костей. Она на самом деле очень хороша в этом и даже имеет в запасе несколько неплохих попыток.

Неудивительно, что она привлекает внимание всех мужчин за столом, молодых и старых. Я вижу, что они замечают её, и хотя я знаю, что она не заинтересована в них, мне не наплевать на то, как они смотрят. Особенно, мне не нравится то, как они пялятся на её сиськи и задницу, когда она наклоняется вперед, чтобы бросить кости и сделать ставку.

Я замечаю за собой, что пью больше положеного из-за чертовой ревности.

– Готова вернуться в номер? Она даже не смотрит на меня.

– Так весело. Разве ты не хорошо проводишь время? 

– Я бы гораздо лучше проводил время, если бы мы были в номере голыми. Она наклоняется над столом так, что каждый парень может разглядеть ложбинку меж её грудей и то, как поднимается юбка.

– Еще чуть-чуть.

Блядь! Я создал монстра.

Еще чуть-чуть превращается в еще один час, и я чувствую, что совсем пьян. Взгляды парней на Лорелин и виски привели меня в очень плохое настроение.

– Я ухожу. Можешь уходить в любое время. Или нет. Неважно. Она тянется к моей руке.

– Не надо так. Мне весело, потому что это ново для меня.

– Да - а все мужики в казино пялятся на тебя каждый раз, когда ты наклоняешься.

Они все думают о том, как они возьмут её в таком положении. Я знаю, о чем думают эти лохи, потому что сам помешан на этом.

– Ты слишком драматизируешь, ты так не думаешь?

Черт, нет, я не драматизирую. Сидела бы она сзади и видела, как эти ублюдки трахают её глазами.

– Нет. Все они смотрят на тебя, даже те, кто пришли сюда со спутницами.

– Ты единственный, кто создает проблему. Она берет свои фишки со стола.

– Пойду получу наличные, и мы пойдем наверх.

– Эй, эй. Это сказал не я, а ты.

Да. Я вел себя, как ребенок, но это сработало, так что мне похуй. Ставлю стакан на стол. Больше ни капли алкоголя. Я не устал, но я выпил куда больше, чем предполагалось. Когда мы заходим в номер, для меня до сих пор остается сюрпризом, что же Лорелин приготовила для меня. Уверен, это сексуальное белье. Она любит наряжаться для меня. Лорелин достает пакет с верхней полки шкафа и просит меня сесть в кресло в гостиной, подождав её, когда она переоденется. Что-то она долго.

– Всё в порядке?

– Да. Просто дай мне еще одну минуту. Это сложнее, чем я думала. Хм...звучит интересно.

Она открывает дверь на дюйм или два и выглядывает через щель.

– Закрой глаза.

Мне нравится, когда она просит меня сделать это. Это означает, что будет фан-чертовски-тастически.

– Хорошо. Закрыл.

Я слышу, как начинает играть медленная, соблазнительная музыка, которую я не знаю, и она говорит мне открыть глаза. Я больше, чем удивлен увидеть её стоящую передо мной в своем самом сексуальном наряде - красно-черный костюм танцовщицы.

– Да черт подери! Ты так чертовски хороша в этом, детка.

– Я рада, что тебе нравится.

– О, больше, чем просто нравится. Она начинает двигаться под музыку.

– У меня нет моего шеста, так что я буду импровизировать. Я кладу руку на промежность своих штанов.

– Есть лишь один шест, и он прямо здесь.

– Что у тебя за язык...

– Позволь заметить, тебе он нравится, когда заставляет тебя кончать.

Она убирает свои волосы с шеи и кусает нижнюю губу, сгибая колени и покачивая бедрами.

– Да.

Она поворачивается ко мне спиной, медленно покачивая своей задницей перед моим лицом. Перья, формирующие юбку, колеблются взад и вперед, и я думаю о том, что сделаю с этой задницей, когда сниму с нее этот костюм. Она не знает, а может и знает, как убивает меня видеть её такой чертовски горячей и не в состоянии наброситься на нее сверху.

– Говори мне непристойности, - мурлычет она. Это не проблема.

– Я чертовски твердый для тебя сейчас. Когда я вытащу тебя из этого костюма, я трахну тебя сзади, потому что ты грязная девчонка. Я знаю тебе нравится это.

Она изгибается в талии и трясет задницей.

– Ммм. Мне нравится, когда ты трахаешь меня так.

Вот, черт. Она даже не прикоснулась ко мне, а я уже близко, чтобы кончить от её грязных словечек.

– Иди сюда и подари мне приватный танец.

Она быстро передвигается и садится мне на колени, широко раздвигая ноги. Она трется своей киской о мой стояк, а затем наклоняется ближе, пока её спина не касается моей груди. Запрокинув голову назад, мои губы оказываются у её уха. Я кусаю мочку, когда с её губ слетает стон.

– Скажи что-нибудь непристойное.

Я сосу её мочку, а потом отпускаю, перемещая руки к груди. Я не знаю, откуда это взялось, но вдруг меня захватывают такие сильные чувства, и это не похоть. Это любовь. И это делает меня храбрым.

Я чувствую, как бьется мое сердце, как я готовлюсь сказать слова, которые всплывают в моей голове. Я тянусь к её лицу и поворачиваю так, чтобы она могла видеть меня через плечо. 

– Выходи за меня. 

Глава 21

Лорелин Прескотт 

Джек Генри только что попросил меня выйти за него замуж. Вроде того. Может быть. Я до конца не уверена, что это действительно произошло. Я даже не знаю, всерьез ли он это говорит; он чертовски пьян. Что если завтра он и не вспомнит о своих словах?

Я поворачиваюсь. Мне нужно видеть его глаза.

– Что ты только что сказал?

Его голубые глаза впиваются в мои.

– Я попросил тебя выйти за меня замуж.

– Ты пьян.