Кратер Циолковский
Шрифт:
– Вам помочь?
– сухо спросил он.
– Судорога, - тихо проговорила Галя, усиленно загребая воду руками.
– Извините, пожалуйста.
Андрей, осторожно поддерживая одной рукой девушку, поплыл к берегу. Он почувствовал, что ему становится жарко. Рука онемела, но передвинуть ее он боялся. В таком дурацком положении еще никогда не оказывался…
В нескольких сантиметрах от его лица смуглая девичья щека. Густые ресницы опущены. О чем она сейчас думает эта Галя? Рука Андрея чувствует быстрые толчки ее сердца. Но следов страха на лице девушки нет. Или она сумела сразу же справиться с испугом, или…
Под ногами появилось ребристое дно.
– Вам лучше?
– хмуро осведомился Андрей.
– Спасибо, - прошептала Галя.
– Мне так неудобно… И что это вдруг со мной случилось…
– Пустяки. Я все равно собирался в воду. Так что вы даже сделали доброе дело - подняли меня с места.
Но шутка получилась неуклюжей. Впрочем, Андрей и не собирался оправдываться. К нему вернулось обычное самообладание.
– Все в порядке, - сказал он побледневшей Вере (вот она действительно испугалась, в этом не может быть сомнения!).
– Понимаешь, вдруг показалось, что я тону, - все так же тихо сообщила Галя, не поднимая глаз.
– Ногу свело. А товарищ так быстро помог…
– Большое вам спасибо, - проникновенно сказала Вера и сама пожала Андрею руку.
С каким удовольствием Андрей снова прыгнул бы в воду!
– Пустяки, - резко сказал он, отворачиваясь.
– Любой сделал бы так же…
Девушки рассмеялись. Вера звонко, заливисто, а Галя - одними уголками губ.
– Эту фразу почему-то произносят вое герои, - сказала Вера.
– Годы идут, а она не меняется. Смешно, правда?
– Смешно, - согласился Андрей.
Его выручили Костров и Чумак, которые вернулись, наконец, после своего рекордного заплыва. Оказывается, они оба хорошо знали Веру, да и с Галей Костров успел познакомиться. Поэтому у них тотчас же завязался разговор.
Андрей выразительно постучал по циферблату часов.
– Пора, - сказал он.
– Извините, - развел руками Костров, обращаясь к девушкам.
– Начальству надо подчиняться. Может быть, вы тоже поедете с нами в город? У нас машина просторная, все поместимся.
– Спасибо, - ответила Вера.
– Мы еще побудем здесь.
– Только в воду больше не лезьте!
– сказал Сергей.
– Спасать больше некому.
Андрей не знал, что после их ухода Вера строго обратилась к подруге:
– Что ты это еще выдумала. Признайся, что просто притворилась! Ты же как рыба плаваешь! Смешно! А я-то, дура, сначала перепугалась…
Мокрая прядь опять упала на глаза, смуглые щеки залил румянец.
– Не надо об этом никому говорить, - тихо сказала Галя.
– И ты считаешь, что поступила хорошо, обманув человека?
– Это же не обман, Верочка! Просто… Ну, как тебе сказать… Испытание, что ли…
– Не нравится мне это, - почти сурово оборвала ее Вера, глядя в сторону.
– Во-первых, тебе не пятнадцать лет, и нужно вести себя посерьезнее. А во-вторых, ты же ничего о нем не знаешь!
– Знаю, - упрямо сказала Галя.
– Все знаю. Если хочешь, могу рассказать, как мы первый раз встретились…
– Ты что, раньше его знала?
Галя снова кивнула.
– У него таких знакомых знаешь сколько? Тысячи. Где уж всех запомнить!
А встретились мы так. Я была тогда студенткой. Как-то раз пригласили меня встречать новый год. Прихожу - и вижу там его. Оказалось, хозяин дома, врач, был давний знакомый Соколова, провожал его в первый космический полет. До этого я видела Соколова только на портретах и думала о нем не больше, чем о других космонавтах. А тут смотрю - сидит совсем рядом. Обычный человек, такой же, как остальные. Улыбается, шутит, говорит о разных пустяках. А глаза у самого печальные-печальные… Мне кто-то рассказал потихоньку, что у Соколова погибла жена и он очень переживает. И так мне его вдруг жалко стало… Тогда я в первый раз и почувствовала, что никогда его не забуду… Мы просили его рассказать про свои полеты в космос, про лунные экспедиции. А он только отшучивался. И глаза все такие же невеселые. Наверное, даже не заметил, как я на него смотрела…– И ты больше с ним не встречалась?
– Ни разу.
– Тогда ты знаешь про него не больше, чем я. Могу ручаться.
– Ну и напрасно! То, что я его больше не встречала, ничего не значит. Я стала собирать все, что про него было написано. С того дня, когда он первый раз полетел в космос. И чем больше читала о нем, тем сильней чувствовала: нет для меня лучшего человека в мире!
– Спорить не буду. Можешь думать о нем что угодно. Но мне одно неясно: что ты станешь делать дальше.
– Подожди, Верок. Все это не так просто.
– А Володя? Как же он?
– глаза Веры стали холодными, тонкие брови сошлись у переносицы.
– Не надо об этом. Вера. Володя очень хороший, но… Не тот он, кто мне нужен…
– Он же любит тебя!
Галя вздохнула.
– Глупое все-таки сердце у человека. Разве ему можно скомандовать? Сегодня убедилась, что никогда не смогу с этим справиться. Что хочешь говори - не смогу! А Володе я напишу. Он поймет…
Голос минувшего
Экспресс «Варшава-Пекин» подходил к Омску. В кинозале поезда тянулись со стереоэкрана изумрудные ветви деревьев, плыли перед глазами зрителей миллионы цветов. На экране проходила вся история Омска - от бледных кадров кинохроники давних времен до последних дней.
Нина очень хотела посмотреть этот фильм, но ее спутники рассоветовали.
– Не надо портить впечатление, - сказал Володя.
– Что там кино! Наш город, знаешь…
Он остановился, подыскивая подходящее яркое определение, не нашел, засмеялся и закончил:
– Словом, приедешь - сама увидишь!
Нина знала, что в новом городе встретят друзья, что впереди - масса интересных дел, но все-таки было чуточку страшновато. Что ни говори, а впервые уехать от родных не так-то просто. Хорошо еще, что спутники попались веселые, не дают скучать.
Нина выросла в Заполярье, там же и училась в университете. И вот теперь она, студентка четвертого курса исторического факультета, едет в далекий Омск для выполнения курсовой работы - «Революционные традиции сибирских рабочих». Тема большая, сложная, и Нина в душе побаивается. Когда она видит в зеркале на противоположной стене свое круглое, чуть курносое лицо с большими удивленными глазами, то невольно хмурится. Никакой солидности - совсем девчонка! И тут же искоса смотрит на своих спутников.