Краткая история белковых тел

Хорошо, что Донецк всё исправил.

– - А ты где пропадал?
– - отрывает меня от раздумий Алёна.

Я пью полуостывший кофе, невкусный, безароматный, с ответом не тороплюсь.

– - Был в Египте, на Красном море. Поехал на экскурсию, а автобус, прикинь, попал в аварию. Ты же знаешь, как ездят эти безбашенные египтяне! Так вот, водила гнал без остановки, наверное, не выспался и мы слетели с дороги.

– - Да ты что!
– - округляет глаза Василькевич.

– - Ага! Я сломал руку и ногу, а у других было и похуже.

– - Да!
– - качает головой Алена с сочувствием.

– - Надо было нам позвонить, мы бы к тебе приехали, навестили.

– - Незачем беспокоиться!
– - тихо бормочу я.

– - Что ты говоришь?
– - Алена наклоняется ко мне.

– - Не хотел беспокоить, -- говорю громче.

– - А-а, понятно...

Алёна допивает кофе, но я читаю в её глазах интерес. Мне кажется, она не очень верит в мою версию о египетском приключении, мне кажется, она что-то подозревает. С другой стороны, моё лицо стало смуглым, загорело, когда я был в Донбассе -- не отличишь от египетского загара, так что рассказ мой должен выглядеть правдоподобно.

– - Устроился?

Её вопрос звучит просто и бесхитростно, но я ищу скрытый подтекст.

– - Нет, в свободном поиске. Что ты так смотришь?

– - Думала, ты нашел работу. Ты ведь у нас был самым перспективным.

– - Я?

– - Конечно. Лизка потому тебя и выбрала, а не Ваню. Евгений Иванович у неё потом появился, уже после того, как ты уехал.

– - Погоди, кого она выбрала? Меня?
– - я делаю паузу, старясь сообразить, о чем она говорит. Может я что-то упустил в своей прошлой жизни, чего-то не понял.
– - Ты думаешь, я отец ребенка?

– - А кто же?

– - Мм...
– - я нечленораздельно мычу, но воздерживаюсь от откровений.

Вот это поворот сюжета! Стоило уезжать на войну, чтобы вернувшись напороться на такое. Впрочем, решаю про себя встретиться с Лизой в ближайшее время. Надо развеять пустые домыслы в отношении меня, а поскольку их источником является Соснина, то и разговаривать надо в первую очередь с ней.

Нельзя сказать, что мнение Василькевич, Кравчука или Лизы меня сильно волнует. После того, что я видел в Донбассе, меня уже ничем не удивишь, не напугаешь, не обидишь. Я там выжил -- вот, что главное. Но... Распускать слухи, что я отец ребенка? Слухи опасны тем, что со временем превращаются в правду.

Я даже на миг представляю, как Соснина подаст на меня на алименты, затем суд, исполнительный лист. Однако тут же ограничиваю безудержную фантазию -- теперь есть генетическая экспертиза, она мне поможет.

Между тем Василькевич закрывает тему с отцовством и разрешает себе немного пофлиртовать.

– - Встречаешься с кем-нибудь?
– - игриво допытывается она.

– - Пока нет, не до того было, -- бросаю опрометчиво и вдруг спохватываюсь, что Алёна начнёт подозревать меня в обмане, что она может задаться вопросом: если не девушками, то чем ты чувак занимался таким важным?

Но Василькевич относит мою реплику на счёт лечения после аварии: "Мол, не до того было -- пришлось лечиться". Меня устраивает её невнимательность.

– - Лечился, -- поясняю я, -- а что?

– - Да так, я пока временно свободна.

– - Ты? У тебя же был молодой человек, этот, как его Антон. Он работал...

– - я делаю паузу, вспоминая.

– - В консалтинговой фирме. Но это в прошлом. Потом у меня был Игорь Сергеевич из Газпрома. Солидный такой дядька, состоятельный, хотя и постарше.

– - Постарше это насколько?
– - осведомляюсь, зная, что для хищниц типа Алены возраст значения не имеет.

– - Ну, примерно на четвертак.

– - Такой старый?

– - Да ладно!
– - пожимает плечами Василькевич.
– - Зато богатый. Мне с ним было хорошо и моему пупсику тоже, -- пупсиком она звала своего сына Вову.
– - Так что, замутим?

Она игриво улыбается, но мутить с Алёной мне не хочется.

– - Подумаю, -- неопределенно сообщаю я.
– - Ты, кстати, не помнишь, у Лизы изменился номер?

– - Нет, не изменился -- тот же!

Во взгляде Василькевич читается обида. Она, глупенькая, вообразила, что я её бортанул и собираюсь вернуться к Сосниной. Если бы она знала, что между нами ничего нет. И никогда не было!

20.

В один из дождливых осенних дней набираюсь духу и звоню Сосниной. Лиза, к моему удивлению, отвечает сразу, точно ждёт звонка.

– - Лиза, -- говорю ей, -- это Данила Изотов.

– - Данила? Я знаю, что ты приехал.

Голос её звучит апатично, без эмоциональной окраски, как голос сильно уставшего человека или человека, которому всё равно. А может на неё так действует осень, нагоняя тоску и депрессию? Хотя нет, наверное, её настроение связано со здоровьем будущего ребенка, с возникшими проблемами. Мне же говорила об этом Василькевич, а я забыл.

– - Может, встретимся, пообщаемся?
– - предлагаю ей, поскольку возникает мысль, что Лизе стоит развеяться.
– - Как думаешь?

После небольшого молчания снова звучит безрадостный голос:

– - Нет, Данила, спасибо, но... я занята сейчас. И потом, придется приводить себя в порядок, а я разленилась в последнее время. Спасибо, Данил!

– - Как хочешь!
– - уступчиво соглашаюсь я.
– - Всё так же в банке?

– - Да. Скоро в декрет уйду, надоело всё. А ты давно приехал? Мне Алёнка рассказала, что вы виделись.

– - Попили кофе. А приехал я месяц назад...
– - делаю паузу, и Лиза тоже молчит. Не знаю, как спросить её о ребенке -- почему она говорит всем, что я его отец. И говорит ли?
– - Ты... у тебя от кого ребенок?

– - А что?

Решаю высказаться напрямую, без недомолвок.

– - Я от Алёны слышал, что ты всем говоришь будто он от меня, что мы с тобой...

В ответ долгое молчание.

Я представляю на губах её усмешку, циничную, наглую, которой она прикрывается как бронежилетом -- на ум невольно приходит сравнение, связанное с военной жизнью в Донецке. Сейчас она отбреет меня, поставит на место глупое белковое тело. Но Лиза говорит тихо и виновато:

– - Этот ребенок не от тебя, не волнуйся!