Краути

Аурин посмотрела на черепа и поежилась. Неужели, это то, о чем она подумала? Но почему? Она не такая уж знатная особа. А если честно, то она заслуживает лишь самого плохонького костерка. Странно все это.

Впрочем, об этом девушка размышляла недолго. Здесь не было никого, способного прояснить ситуацию, а стало быть, ломать над этим голову можно до бесконечности. А она не может тут сидеть до скончания века. Нужно подумать о более важных вещах. Как отсюда выбраться.

Во-первых, вещи. Все она не сможет взять с собой, это однозначно. Раз так, то стоит подумать, что из всего этого самое необходимое. Самое главное, это, конечно, деньги и их Аурин решила брать все. Потом, продукты. Пусть они и вызывают в ней отвращение, но ей нужно есть и поддерживать силы. Стало быть, продукты. И вода. И еще одна малость. В чем она все это потащит.

Жизнь в рыбацкой деревне научила ее многому. И среди всевозможных умений и навыков, приобретенных девушкой было то, что она из любого клочка материи и веревок умела смастерить что-нибудь путное. Сейчас ей нужно было сделать заплечный мешок.

Среди кучи барахла, наваленного как попало Аурин отыскала острый кинжал, потом сняла с ложа покрывало и принялась за работу. Вскоре перед ней находился очень симпатичный мешок, сделанный столь прочно и аккуратно, что никто бы не подумал глядя на него, что его сооружали наспех. Все узлы девушка спрятала наизнанку и теперь любовалась произведением рук своих. Потом начала складывать в мешок самое необходимое. Увесистый мешок с деньгами, крупу, муку, несколько черствых лепешек, пару кинжалов, специи и тому подобное. Потом завязала тесемки и надела его на плечи. Было тяжеловато, но Аурин привыкла таскать и не такую тяжесть. Главное, что лямки были широкими и не натирали плечи.

Поднявшись на ноги, Аурин сделала для верности несколько шагов по ложу, проверяя, удобно ли будет ей его нести. Оказалось, что очень даже ничего. Потом она наклонилась и подхватила копье. Взглянула на трескучек, которые наблюдали за ее действиями и негромко сказала:

— Ну что ж, я готова.

Двигаясь очень медленно, она села на край ложа и осторожно спустила ноги вниз. Немного посидела, глядя, какое впечатление это произвело на трескучек. Те и не пошевелились. Тогда она махнула в их сторону копьем.

— Давайте, проваливайте отсюда. Здесь вам поживиться нечем.

Они отступили на шаг назад и на этом все закончилось. Рассерженная Аурин схватила с подноса яблоко и размахнувшись, швырнула его в самую гущу зверей.

Одна из трескучек взвизгнула и подпрыгнула на месте, налетев на другую. Та не осталась в долгу, оскалив острые зубы и зашипев. Обе подскочили и встали в боевые стойки, как это принято у собак. А потом с визгом вцепились друг в друга.

Аурин наблюдала за этим, не отрываясь. Неизвестно почему, но сейчас это зрелище не вызывало в ней отвращения. Она бесстрастно отмечала, как одна трескучка вцепляется в горло другой, сжимает зубы и начинает рвать тело врага. Несколько взвизгов, предсмертный вой — и все закончено.

Остальные трескучки поднялись на ноги и отошли в сторону. Девушка не обратила на это внимания. Она не могла отвести глаз от распоротого горла умершей трескучки, из которого вытекали последние капли крови. Она медленно встала и направилась к ней. Присела на корточки, протянула руку и притронулась к трупу. Что-то во всем этом было притягательное для нее. Настолько притягательное, что Аурин наклонялась все ниже и ниже, чтобы получше рассмотреть полученные раны. Трескучки глядели на нее, мерцая глазами.

Когда Аурин выпрямилась, все было закончено. От убитой трескучки остались лишь шкура, кости и некоторые фрагменты внутренностей. Девушка машинально отметила, что облизывает пальцы и одернула руку ото рта. Впрочем, это было поздновато. Она только что осознала, что сделала.

— Я спятила, — прошептала она в ужасе, — Боги, я спятила!

Хотя, с другой стороны, был в этом и положительный момент. Она наконец нашла пищу, которая не вызывала в ней отвращения. Напротив, ничего более вкусного девушка никогда не ела. Тогда, если уж на то пошло, почему это должно вызывать в ней такой ужас? Мясо трескучки не хуже любого другого. И Аурин облизала губы. Повернулась к трескучкам и усмехнулась.

— Что, твари? — спросила она тихо, — хотели меня съесть? А вместо этого я съем вас.

Она протянула вперед руку, молниеносным движением схватила одну из трескучек за горло. Та заверещала, задергалась и попыталась задеть ее своим жалом. Но в следующее мгновение рука Аурин свернула ей шею.

— Прочь, — сказала она остальным.

И как ни странно, ее послушались. Животные разошлись так быстро и бесшумно, что девушка не успела и глазом моргнуть.

Некоторое время Аурин сидела на земле, не шевелясь и пыталась осмыслить то, что произошло только что. В последнее время с ней происходит масса странных вещей. Сперва ее ужалила трескучка и вместо того, чтобы умереть почти мгновенно, она осталась жива. Потом с ней приключился странный сон, который все сочли за смерть и привезли ее сюда на погребальное ложе. А теперь выясняется, что она не только испытывает необходимость в сыром мясе, но еще и способна одной рукой поймать животное и свернуть ему шею. Объяснить все это пока не представлялось возможным. А раз так, то эти вопросы следовало оставить на потом. Для начала нужно было подумать, что ей теперь делать и куда идти. С одной стороны, она теперь абсолютно свободна и может делать все, что захочет. Но с другой, для всех остальных людей она умерла и поэтому не стоит показываться на глаза тем, кто ее знает.

Поднявшись на ноги, Аурин подняла копье и огляделась. Для начала следует выйти к какому-нибудь жилью, поближе к людям. А уж потом обдумать свои дальнейшие действия. Решено, она так и сделает. Но сперва следовало придать своему облику поменьше заметности. С этими волосами она видна за милю.

Достав остаток полотна, Аурин повязала голову на манер платка, скрыв под ним свои волосы. Потом сняла с себя все драгоценности и спрятала их в мешок, а амулет на шее убрала под платье. Что ж, она сделала все, что могла. Конечно, она и так будет выделяться своим богато сшитым платьем и добротной обувью, но не стоит соблазнять людей еще больше кучей драгоценностей. Если уж на то пошло, для защиты у нее только это копье, а оно ненадежное. Вряд ли, оно сможет нагнать страху на здоровенных мужиков. Копье в руках слабой женщины может вызвать лишь ухмылку. Где им знать, что Аурин трудно назвать слабой женщиной? Она не хотела привлекать внимание к себе настолько, разве что, в случае крайней необходимости.

Если она решила идти к жилью, то ее путь лежал на запад. Это Аурин определила безошибочно каким-то внутренним чутьем, которого в ней раньше не было и в помине. А пройдя несколько шагов она нашла наконец цель, к которой ей следовало стремиться. Вообще-то, нужно было подумать об этом раньше. В этой стране она чужая, стало быть ей необходимо отыскать свою родину. Проблема была в том, что девушка ничего не знала об этом. Зато кое-что знала Иоти и Аурин решила направиться в рыбацкую деревеньку для того, чтобы задать своей бывшей опекунше несколько вопросов. Путь до деревни лежал через Керито, а туда девушка заходить не собиралась. Там слишком много неуместного любопытства, внимательных глаз и чутких ушей. Керито следовало обойти стороной и взять немного к северу.

Аурин было нелегко утомить долгими пешими прогулками и в обычное время, но сегодня она чувствовала в себе какой-то необыкновенный подъем, словно в нее влились новые силы, свежие силы извне. Возможно, этому способствовало то, что она впервые за долгое время могла испытывать от принятия пищи настоящее удовольствие. Правда, это удовольствие продолжалось недолго. Закончив с едой, девушка начинала терзаться угрызениями совести. Она твердила себе, что это просто отвратительно и что в обычных людях не может вызывать ничего, кроме отвращения. Но кто сказал, что она теперь обычный человек? Сдается, в ней очень мало осталось от этого самого обычного человека.

Когда начало темнеть, Аурин была все еще в степи и поблизости не было и намека на жилье. Поэтому она приняла решение переночевать здесь же. Это было даже приятно, поскольку в степи ей не грозила никакая опасность. Люди давно зареклись сюда ходить, а звери, даже самые большие и хищные будут обходить ее стороной. Это девушка знала точно, хотя понятия не имела, откуда. Это знание сидело в ней. Сев на землю и прислушавшись, она слышала только шум ветра и шорох травы. Где-то далеко какой-то мелкий зверь возился в своей норе, стараясь забиться там как можно глубже. Зверье куда-то попряталось, затаилось, стараясь вести себя как можно тише. Аурин сняла с плеч мешок и поднялась на ноги. Животные могли прятаться где угодно, но от нее они никуда не денутся. Она знала, где их найти.