Кредит доверия

Желание знать своих героев в лицо посетило не только Хана. Положение на поверхности видимо окончательно стабилизировалось, поэтому генерал Вирс несся лично разобраться с гадом, надругавшимся над его "топтыжкой".

Соло решил подойти ближе. Ага, знай наших! Его генеральское превосходительство налетел на парня в оранжевом комбезе с эмблемой "красной эскадрильи".

– Да какой ты нафиг танкист?!
– донесся до Хана возмущенный вопль.

Пойти вмешаться? А то так и до рукоприкладства дойдет.

– Не стоит. Парень - сын генерала. А Вирс-старший отлично понимает, насколько дворцу нужно зенитное прикрытие. Которого не было. Лучше помоги эту "кроху" обратно на ноги поставить.

Соло обернулся. За спиной стоял императорский гвардеец с кувалдой в руках. Под глухим шлемом не видно лица, но пилот враз узнал своего более удачливого соперника. Оно бы и хатт с ним, но признавать чье-то превосходство Хан не любил. Потому изобразил на лице кривейшую из своих улыбочек.

– Чего бы и не подсобить болезным? Эй, Чуи, вылезай! Тут монтажно-такелажные работы намечаются. Хотя, могут и без нас управиться: некоторым кувалда идет гораздо больше.

– Так он же - Тор, как может быть иначе? Хе-хе...
– хихикнуло за спиной.

Не понявший смысла фразы, которая видимо была шуткой, Хан обернулся. И замахал Чубакке, прячься, мол. Ибо кто его знает, как император, которого все знакомые Хана Соло дружно считали чокнутым ксенофобом, к появлению вуки отнесется.

Гвардеец, а за ним и прочие вытянулись перед повелителем, который видимо вышел из дворца ноги поразмять, да с защитниками пообщаться. Самое время линять. Хан попятился. Но не тут-то было. за кустами стояла плотная цепь Алых.

– Мальчики, проводите господина пилота к принцессе Скайуокер. Уверен, она будет рада его видеть, - раздалось из-за кустов.

Потом что-то громыхнуло. Соло очень надеялся, что кувалда упала кое-кому на ногу. Но соответствующего вопля не последовало. Зато псих в капюшоне - опять тут как тут.

– Только я в том, что меня будут рады видеть, совсем не уверен.

Теперь кривая усмешка появилась на лице непроизвольно и естественно.

– Будут, будут. Как старого друга и участника приключений ее лихой юности.

– Все-то вы знаете. Неужели все это ваше ситхово равновесие, про которое ныне покойный чокнутый Бен болтал?

Если бы вместо ответа в Хана прилетел плазменный заряд, он не сильно бы удивился. Но Палпатин оказался в исключительно благостном расположении духа и потому ответил.

– Да что ты знаешь про равновесие, дурачок? Про него великие террабайты насочиняли, а оказалось, что все не то.

– Поделитесь, может я и пойму, - сам обалдел от собственного нахальства Хан.

Но непривыкшему к подобному стилю общения императору понравилось. Безбашенная дерзость оказалась в новинку, или мрачная атмосфера осажденной планеты живительным бальзамом легла на ситхскую душу.

– Все ждали чего-то грандиозного, чудовищного или чудесного. Типа того, что у того, кто сумеет его достичь, крылья за спиной вырастут. Или рога. Это уж у кого из мудрых авторов на что фантазии хватало. Но по любому, Сила должна была встать на дыбы и наизнанку вывернуться. Хе-хе...

Палпатин неспешно двинулся по дорожке парка. Хан Соло, затаив дыхание, шагал в шаге сзади. Зачем ему это? Да, в общем, и незачем. Только, что бы ни сказал сейчас старый ситх, относиться к нему, как к безумному монстру Хан уже не сможет. Сила его знает, почему. Но пилот так чувствовал.

А император продолжал говорить. Видимо, нуждался в случайном собеседнике, которому можно выговориться.

– .. А равновесие-то оно не в Силе оказалось. В душе. И его всякий неодаренный, у которого есть те, кто ему дорог, по три раза на дню устанавливает. Например, мать решает, какие подарки купить к новому году ораве ребятишек, чтоб и семейный бюджет не убить, и всем понравилось. Форсюзерам, казалось бы, с этим еще легче должно быть. Тем, кто чувствует фальшь слов и отношений, договориться и довериться проще. Ан нет. Тысячелетиями нагораживали завалы из кодексов, правил, сторон Силы. Лишь бы одаренные забыли про то, что прежде всего они - разумные.

– И как же вы снесли эти завалы?
– прервал взятую императором паузу Хан.

– Древние будут просто ржать. Но просто запер троих очень разных, но очень близких одаренных у себя в кабинете и заставил их поговорить. И неважно, что общались они не словами, а мыслеформами друг в друга кидались. Увидеть и понять чужие страхи, боль, сомнения они смогли. И выдали друг другу кредит доверия - который по сути и есть равновесие разных.

– Чудно как-то... И как вы собираетесь использовать это самое скайуокерское равновесие?

– Не знаю пока. Но думаю, было бы чего стоящее, а как это пристроить на пользу моей Империи, я придумаю. Не будь я последним ситхом линии Дарта Бейна.

– Почему последним?

– Потому что Дарт Вейдер - уже не бейнит. И по сути никогда им не был.

Кажется, Палпатин сказал еще что-то, но его слова потонули в реве идущего на посадку СИД-а.

– Вейдер. Легок на помине. Не иначе как прослышал про попытки атак на дворец и принесся проверить, не обидели ли кто его принцессу.

– Может, к вам с докладом прилетел?

– Для доклада голосвязь давно изобрели. А тут нечто такое, в чем можно убедиться, только увидев собственными глазами. Ситхский эгоизм, помноженный на отцовские чувства, - страшная сила.

– Бедный Люк, в бой его папаша сегодня не пустил.

– Не угадали. У пилота Скайуокера сегодня пять вылетов. Дважды менял поврежденную машину, и снова в самое пекло. Чтобы и мысли ни у кого не возникло о привилегиях главкомовского сынка.

– И где логика?

– К ситху логику. Тот, кто не утонул в лаве Мустафара, с потоком собственной любви как-нибудь да разберется. Я в это не полезу. Во всяком случае, явно и без спроса. Я ему доверяю.