Крепость из песка

– Зря мы так... то есть я, так вчера с тобой поступил. Ведь, в общем то, ты была права

– Неужели?!
– она отреагировала сразу, непонятно только, почему. В голосе девушки звенели одновременно и возмущение, и неверие.
– И ты с такой лёгкостью это признаёшь? Уйди и верни на место моего Пашку.

– Я не шучу, - возразил он, хоть она последним предложением и не подразумевала шутку, скорее язвительную остроту.

– Я тоже.

– Ты была права в том, что родственников не выбирают. Гришка не перестал и не перестанет быть моим братом. К примеру, выбрал ведь я тебя, но его то нет, значит и отрекаться от него мне не...

– От меня, выходит, можно?
– она моментально нашла слабое место в его обороне.
– Да и вообще, плохой аргумент. Заезженный. Будь пооригинальней или же бросай выдавливать из себя слова, которые явно тебе не идут.

– Лиз, не воспринимай всё так...

– Как? Категорично? А я не верю просто, Паш! Вчера ты достаточно высказался, чтобы я уяснила твою точку зрения, так что сейчас внезапная её перемена выглядит фальшиво и глупо.

– Я не сразу к этому пришёл. Честно. Я всю ночь не мог уснуть, потому что ты со своей "братской любовью" не давала мне покоя. Но изменило мой взгляд на ситуацию не это даже.

– А что?

По меньшей мере, она слушала.

– Я вдруг подумал, что... это справедливо, когда у каждого есть возможность исправить свои ошибки.

– Имеешь в виду брата? Сам кричал мне, что он непробиваем, что сколько бы раз ты ни повторял ему одно и то же, он не изменится.

– Но, согласись, в последний раз дело зашло слишком далеко. Неужели ему всё как с гуся вода? И даже после того что было, он не испугается?

– Уже испугался. А ты, вместо того чтобы поддержать...

– Не начинай. Тогда, и тут я по-прежнему считаю себя правым, отпустить его безнаказанным было нельзя. Но теперь, разве мы не квиты?

– Ах, вот оно как! То есть, у тебя теперь определён некий критерий, согласно которому провинившиеся расплачиваются за свои грехи? Мера стоимости чужих ошибок?

– Зачем ты всё переиначиваешь?

– Я не меняю смысл, лишь слова.

– А я собрался навестить его. Всего то. Никакой меры, никаких грехов.

– Он решит, что ты простил ему все те поступки. А ты не прощал. Вот я к чему, - Лиза больше не злилась. Она повернулась к Пашке и внимательно глядела ему в глаза, силясь разобраться в нём и в себе, да и вообще во всей истории, связанной с Гришкой. Ну как только чужие проблемы могли настолько её волновать? Странность, которую Пашка прежде ни за кем не замечал, и, что отличительно, не мог отнести к странностям отрицательного характера.

– Мы с ним могли бы не вспоминать о прошлом. То есть, о плохом прошлом. Зачем, если выяснится, что всё прошло и осталось погребено позади? И если он вдруг решит это обсудить, я сменю тему.

– С какой целью?

– Не понял?
– переспросил парень.

– Какая тебе выгода с этого визита? Разве ты на самом деле жаждешь встречи с братом?

– Я не был уверен. Но, начиная с сегодняшнего утра, всё чаще думаю, что скорее "да", чем "нет". Мы похожи, тут ничего не изменишь. Это как... не видеть собственного отражения в зеркале.

– Сейчас ты добавишь "кривом зеркале", - усмехнулась Лиза.

– Возможно. А может, мы оба такие, только кривимся в разных местах, потому что люди разные.

– Когда это ты успел заделаться философом?

– Сейчас, - усмехнулся и Пашка. Пристально посмотрев друг на друга, они вдруг заулыбались и одновременно, не сговариваясь, отвернулись к реке.

Неподалёку от берега, прямо из центра бурлившей над порогами волны течения, выпрыгнула рыбка. Долю мгновения держалась она в воздухе, явно недостаточно, чтобы разглядеть хотя бы её форму. Но обоим показалось, что они видели всё вплоть до переливающихся на солнце радужными зигзагами плавников.

– Что ты ему скажешь, когда вы увидитесь? Я имею в виду, в первую очередь.

– Не знаю пока...
– задумчиво пробормотал Пашка.
– Но одна идейка есть.

Он видел выдуманную картинку перед глазами так ясно, что не оставалось сомнений - это не тот случай, когда фантазия подолгу задерживается на том, чего никогда не будет. Наоборот - вот так и никак иначе, будет выглядеть встреча братьев со стороны.

Заляпанное стекло лишь усиливает эффект "зеркала". Два отражения замирают в одинаковой позе, локтями оперевшись на узкий стол. На расстоянии одного вдоха тот момент, когда мираж рассеется: правое "отражение" пошевелится первым и сквозь робкую, но искреннюю улыбку вполголоса проговорит:

– Помнишь, в детстве мы построили крепость из песка? Конечно, потом она стала глиняной, но суть ведь не изменилась. Я был там недавно, на том пляжу.

– Помню, - откликнется "отражение" слева.
– И как она? - До сих пор стоит.