Крепость из песка

– Тоже ничего необычного.

– То есть, нет?

– А ты как полагал? Надеялся, я прискочу к тебе как верный пёс по команде?

– Нет. Я не шучу.

– Знаю, что не шутишь. Но пора бы тебе научиться разбираться со всем самому. Полезный навык, не находишь?

– Вот до такой степени тебе на меня плевать?

Стандартная схема. Она работала ещё несколько лет назад, когда Гришка считался лучшим на всём белом свете игроком на человеческих нервах. Теперь его приёмчики явно устарели.

– Отвечаю взаимностью.

– Ну и иди ты к чёрту! Только если мы с тобой сейчас распрощаемся, то через следующие полгода ты меня вряд ли услышишь.

– Надо же. Ты время посчитал.

– Я вляпался, братец. Серьёзно и по уши. И никому меня не вытащить, даже тебе.

– В чём тогда проблема? Зачем я вообще потребовался?

– Немного... оттянуть конец всей этой истории.

– Если в финале ты получишь по заслугам и образумишься, то я не на твоей стороне, учти.

– Отлично! Значит, на том и прощай.

Тишина. Сколько секунд способен выдержать этот шантажист, чтобы убедиться в том, что его слова оказали требуемый эффект? А сколько протянет Пашка?

– Насколько плохи твои дела?

– Если я признаюсь честно, то ты от меня отвернёшься.

– То есть, я должен помочь тебе вслепую, даже не осознавая, что делаю?

– Я гарантирую - на тебя моё дерьмо не перекинется.

– Слушаю. Выслушаю и решу. Только быстро.

– Да легко. Ты можешь съездить вместо меня в одно место?

– Смотря зачем.

– Забрать один предмет. Отдать мне. И жить дальше, забыв о брате-неудачнике ещё на какой-то срок.

– Пока не понадобится ехать снова?

– Пока я в кой то веке не сподоблюсь отблагодарить тебя за всё.

– Что за предмет? Деньги?

– Угадал.

– Ты ввязался в криминал? И оттого проблемы?

– Нет, нет же! Просто забери. Те люди даже спрашивать тебя не станут. Максимум, скажешь им, какая хреновая на улице погода стоит.

– Не убедил.

– Я и не стану больше. Но выбора у меня нет. Либо ты, либо мне крышка.

– Если я притворюсь тобой, то какая разница?

– Большая! Поверь. Я потом объясню подробнее. Только не вешай трубку.

– Диктуй адрес.

"Зачем, идиот, зачем я это делаю?!"

– Что? Не понял.

– Адрес, говорю, диктуй.

Родители, воспитывая нас по меркам хороших людей, не в последнюю очередь учат помогать ближним. Особенно, своей семье. Мол, семья - это святое. Друзей выбирают, а родственников нет. Вот только плюс это, или минус?

Может, лучше вбить себе в голову несколько иной принцип? Помогать тем, кого уважаешь, кому помощь действительно нужна как воздух, тем, для кого настоящая беда - неслыханная редкость, кто, преодолев её, устремится без оглядки в светлое будущее, заметая прошлые ошибки. А не тем, кто сто тысяч раз наступает на одни и те же грабли. Или, того хуже, буквально бродит по бесконечному полю из грабель всех сортов и размеров, и не видит аналогии. Ударившись о широкие и длинные, такой человек непременно наступит на маленькие, припрятанные в траве, и совершенно невдомёк ему будет, что на самом деле неизменная причина его неурядиц - грабли.

Всю дорогу на метро, а брат уговорил его избрать именно этот вид транспорта, иначе ощущение усилилось бы стократ, Пашка не мог отделаться от мысли, что в жизни такого не бывает. Только в кино мы наблюдаем, как на экране происходят тайные сделки, как передаются из рук в руки, закованные в неизменный чёрный чемоданчик, огромные, и все до последней банкноты нечистые, деньги. Да и то, смотря фильм, легко переключить скрытое реле в сознании и одуматься. Ведь это же актёры! И то, что они с кривлянием изображают на потеху зрителям, не что иное как фантазия кого-то третьего, воплощённая в неуклонных строчках сценария.

Впрочем, разве не основаны выдумки на действительности? Некоторые, даже настолько, что в титры к фильму создатели смело вставляют строчку о "реальных событиях". Жаль, что мы не осознаём. Жаль, что нам легче потратить весь вечер на поиск сериала, запланированного на этот самый вечер, чем углубиться в гостеприимные дебри всемирной сети и отыскать там обрывки тех новостей, которые не публикуют в бесплатных еженедельниках, щедро разбрасываемых почтальонами в наших подъездах.

Как-то раз, Пашка хорошо запомнил тот случай, и до сих пор мысленно возвращался к нему с дрожью внутреннего противления и омерзения, ему случилось установить на новенький компьютер один из тех браузеров, которые, вроде как, нелегальны. Зачем? Смеха ради. К тому же, щедро распространяемая реклама о безопасности такой программы для личных данных пользователя, о защите от слежки, которую, на самом то деле, никто не вёл в отношении студента захудалого городка, показались ему вполне убедительными.

Через каких-нибудь полчаса программу пришлось удалять под корень, и вовсе не из-за вируса или неполадок. Реклама оказалась правдивой, подвели лишь ожидания Пашки. Сотни объявлений, обыденных для открывшегося ему, якобы "глубокого интернета", всплывшие сразу же, на первой странице, ошарашили парня настолько, насколько способен это сделать удар биты по голове.

В ту ночь ему плохо спалось, и задремалось лишь тогда, когда он окончательно убедил себя в том, что браузер ненастоящий, и, соответственно, всё его содержимое - тоже. Логично, иначе, почему ему было так легко до всего этого безобразия добраться?

Когда мы задумываемся о преступности и связанных с нею вещах, нам чудится необъятная железобетонная стена между нашими жизнями и "тем миром". Мол, да, где-то они есть, те маньяки и наркоманы, те махинаторы и их исполнители, но нам к ним не подобраться, а значит, и случайной встречи тоже ждать не приходится.

Вот только на улице столкнуться лицом к лицу можно со всяким. Хоть бы и с президентом, если он решит устроить себе денёк отдыха и развлечений, и начнёт с поездки на пригородной маршрутке, по пути оценивая состояние сидений, квалификацию водителя и в планах готовя будущий законопроект.

В случае Пашки грань оказалась совсем уж тонкой. Он ехал по адресу, указанному братом, и вот-вот должен был перейти черту, отделявшую его обыденность от будней куда более занимательных. Странно, правда? Черта то оказалась вовсе невидимой...

***

Четверо мужчин, словно четыре всадника апокалипсиса, сидели за круглым столом, своими тучными фигурами делая его квадратным. Трудно было разобрать, само ли заведение создаёт тяжёлую, мрачную и напряжённую атмосферу вокруг того дальнего столика, или в том вина гостей, его занявших. А может, всё - только Пашкины сомнения, смешанные с изрядной долей переживаний?