Крестный сын
Шрифт:
Это поразило его как молния. Он не узнал ее, по крайней мере, в тот момент не понял, что видел это лицо раньше. Цветочный аромат, разлившийся в воздухе, показался ему знакомым, но он не мог сосредоточиться и вспомнить, почему. Его настолько поразила красота видЕния, соткавшегося, как он полагал, из песни ручья и игры солнечных бликов, что он сидел, не смея шевельнуться, и любовался ею. Он сразу разглядел: незнакомка невероятно хороша, изгибы ее фигуры так и излучали чувственность, но больше всего Филипа притягивали ее глаза. Взглянув в них, он ощутил покой и радость, и ему не хотелось ни двигаться, ни пытаться заговорить.
Ив напряглась, когда Филип очнулся и взглянул
Ни один из них не отдавал отчета, сколько прошло времени, но Ив, наконец, нашла в себе силы отвести взгляд, повернуться и быстро уйти с поляны. Филип какое-то время сидел неподвижно, потом закрыл лицо руками.
«Я что, схожу с ума от воздержания?» — лихорадочно думал он. — «С другой стороны, если б так, она скорее голой должна была мне привидеться. Хотя ее платье возбуждало, пожалуй, больше, чем нагота. Теперь придется тут до вечера сидеть и листья на кустах считать, чтоб от стояка избавиться. Или залезть в родник — вода там ледяная, все сразу как рукой снимет. Черт бы побрал старика с его идиотскими условиями! Если у него есть глухонемые сиделки… Постой-ка! Я уже видел ее тогда, в бреду. И цветочный запах… Что за черт! Может, это призрак? Или какая-нибудь здешняя дриада, наяда, какая там еще нечисть бывает? Кикимора? Нет, она точно не кикимора. Глаза зеленые, распутные… Она знает, чего хочет… Но было в них еще что-то…, что-то такое, чего я у других не видел. Нет, видел, но только не у тех, с кем спал, и это не мне предназначалось… А эта ко мне пришла, я чувствую!» Перед мысленным взором вновь встал ее образ, и Филип застонал: «Нет, нет, уйди! Забыть, не думать, иначе точно свихнусь!»
Только к вечеру он вернулся из сада в башню, выпил без ужина бутылку вина и отправился спать. Во сне ему явилась зеленоглазая незнакомка и охотно реализовала все фантазии. Утром он проснулся в хорошем настроении, несмотря на головную боль после выпитого. Сначала удивился отсутствию эрекции, но потом вспомнил свой сон и почувствовал неприятную склееность под одеялом. «Докатился! Кончаю во сне как мальчишка», — подумал он с раздражением. — «Хотя лучше уж так, чем постоянно опасаться, что мой неугомонный дружок штаны разорвет и наружу вылезет.» В голове пронеслось несколько витиеватых фраз в адрес крестного.
В то утро за завтраком Филип был столь угрюм, что Правитель поинтересовался, не заболел ли он.
— Пока нет, но скоро заболею.
— А в чем дело?
— Отпустите меня в бордель или распорядитесь привести девку сюда. Ваша Тайная служба знает, которую, — не удержался крестник.
— Да, похоже, тебя крепко припекло! Так этим объясняется твоя раздражительность, мрачность, отказы от еды, изматывающие тренировки на мечах, пьянки в казарме?
— Как вы наблюдательны, ничего не забыли! Да, этим. Сколько я еще должен жить как монах?
— Никак не меньше месяца, — ответил Правитель, у которого были свои планы.
— Не меньше месяца?! Лучше повесьте меня.
— Ты серьезно?
— Абсолютно. Ради чего все это? Вы же не морите меня голодом.
— Еда —
необходимость, а это — излишество. Ты не животное, должен уметь себя контролировать.— Для меня это почти такая же необходимость, как еда. И я себя уже очень долго по моим меркам контролирую.
— Замечательно, значит, скоро должен наступить перелом, и ты перестанешь в этом так сильно нуждаться.
— Какой перелом? Яйца, что ли, отсохнут? — Филип нагло уставился на крестного, явно ожидая ответа.
Правитель, благодаря дочери привыкший к подобному стилю общения, какое-то время молча смотрел на крестника, потом сказал:
— Ты не хочешь говорить о причинах неладов с отцом, но я тут поразмыслил на досуге и думаю, что если б твои знаменитые причиндалы отсохли еще в детстве, то всем, включая тебя самого, было бы намного лучше.
Филип молча, не спеша, встал из-за стола и направился к двери. Правитель покачал головой и сказал:
— Я еще не договорил. — Крестник остановился, но даже головы не повернул. — Я прекрасно вижу, как ты сдружился с моими гвардейцами. Если попытаешься с их помощью улизнуть в бордель, я об этом узнаю и накажу и тебя, и тех, кто тебя выпустит, причем накажу серьезно.
Молодой человек не ответил и вышел из комнаты.
Ив, наблюдавшая и за этой сценой, и за пробуждением Филипа, страдала от бессилия. Она, наконец, все твердо решила и планировала переспать с избранником в ночь после их встречи. Каково же было ее отчаяние, когда к вечеру того дня у нее начались месячные. «Вот уж действительно удар судьбы ниже пояса», — подумала она. А тут ее еще зачем-то вызвал к себе отец. Девушка, не откладывая, отправилась к нему. Правитель был одет для вечернего бала по случаю праздника. Ив не любила придворные развлечения и посещала их только по приказанию отца, когда ее присутствие требовалось ему.
— Вы хотели меня видеть?
— Да. Ты давно уже не бывала на балу. Пойдешь на следующий.
— Когда он состоится?
— Через месяц с небольшим.
— Хорошо. Что я должна буду делать?
Ив знала: помимо простого ее присутствия на балу у отца наверняка имеется еще какая-то цель.
— Я собираюсь представить тебя Филипу.
— Правда? Зачем?
— Хочу проверить его, посмотреть, как он поведет себя с женщиной.
— Какая же это проверка? Здесь все будет зависеть от женщины.
— Ты будешь вести себя так, как я тебе скажу и оденешь то, что я велю.
— Вы хотите, чтобы я попыталась его соблазнить?
— Нет, это уже лишнее. Уверен, если ты захочешь, то с легкостью соблазнишь любого нормального мужчину. Ты должна быть просто вежлива, доброжелательна и мила. Бальное платье сошьет мой личный портной, так что будь готова, он придет снимать мерку.
— Личный портной? Ну, тогда ваш крестник точно отправится на виселицу.
Ив не раз видела творения этого художника иглы и нити на придворных дамах. Он ухитрялся даже самую невзрачную особу превратить не только в первую красавицу, но еще и в весьма сексуальную штучку.
— Судьба мальчишки в его собственных руках, — пожал плечами Правитель. — Ну, и тебе советую вести себя правильно. К сожалению, я должен подвергнуть его этому испытанию.
— Меня мало интересует кто из вас кому должен. Я подумаю над вашей просьбой, если вы выполните мою. Надеюсь, вы не забыли об обещании исполнить одно мое желание?
— Ну и что же ты хочешь?
— Я хочу, чтобы ваш крестник обучил меня владеть мечом.
Правитель расхохотался.
— Шпионишь теперь в Тренировочном зале? Ты уже просила как-то об уроках боя на мечах. Помнишь, что я тебе ответил?