Кристалл Хранителя

Я отнес грязную посуду, затем вернулся к столику, размышляя. Ричард хоть и проницательный парень, но мне не нравилось, что он так быстро заподозрил неладное. Еще чуть-чуть и все мое прикрытие полетело бы в глотку Горному Великану. А впереди предстояла тяжелая работа, и если простой солдат за считанные минуты едва не стянул с меня маску, как же дальше работать с более опасными и хитрыми противниками?

Темноту за окном разбавляли тусклые огоньки курильщиков.

Снаружи послышался какой-то шум. Тихий. Я не обратил на это должного внимания, пока кто-то не вскрикнул. А после грянул гром.

Музыканты, как по команде, перестали играть и недоуменно переглянулись.

– Что это? – вновь встрепенулся Лерво. Его всклокоченные волосы подпрыгнули, когда голова мотнулась в сторону окна. Юноша старался понять, в чем дело.

Я же слишком хорошо знал, что это. Выстрел. В груди зародилось нехорошее предчувствие.

Бах! Раздался новый, на этот раз совсем близко. За окном началась возня – ругательства, крики, клацанье оружия. По наружной обшивке поезда с треском пробежалась череда пуль, я даже расслышал как одна рикошетом ударила в асфальтированный перрон.

– Да что там происходит? – барменша прижалась к окну, пытаясь что-нибудь разглядеть.

Я тоже хотел встать и посмотреть, но внезапно запахло озоном. Это было настолько неожиданно, что я остался сидеть на стуле. Темноволосый Кальн шмыгнул носом и стал принюхиваться, пытаясь найти источник запаха.

Вдруг пространство перед барной стойкой пошло волнами и взорвалось огромной чернильной кляксой, растекшейся по сторонам. Лерво вскрикнул и упал со стула. Кто-то из присутствующих зашептал молитву.

Тем временем «клякса» втянулась и оформилась в фигуру человека с ног до головы закутанного в темную мерцающую одежду.

Раз, два…

Тень оглянулся. Из-за магии сложно было разглядеть его лицо. Черные разводы искажали не только костюм пришельца, но и его кожу. Нижняя часть лица закутана в тряпку, а на верхней были хорошо различимы только глаза, будто два голубых озера на фоне выжженной земли.

Заметив Кальна, тень вытащил кривую саблю из поясных ножен и замахнулся. Парень, видя что противник нацелился на него, остолбенел.

Шесть, семь…

Все! Больше я не мог оставаться сторонним наблюдателем. Солдаты вышли из вагона, так что следовало вмешаться самому!

Я подхватил трость и поставил ее наперерез удару. Клац! Сталь меча встретилась с дубовой тростью. Я встал перед тенью, спиной закрыв бедную жертву, и с силой оттолкнул врага.

Тот отошел назад, ударил справа и напоролся на блок. Слева – блок. Я напирал хладнокровно, отбивал выпады и, улучив момент, пнул его в бок. Противник отпрянул и выставил саблю перед собой.

Девятнадцать, двадцать…

Какое-то время мы глядели друг на друга. За эту короткую передышку я осмотрелся. Все посетители вагона-ресторана предпочли удалиться, остались только барменша, повар, затаившиеся за стойкой, а также тот парень с серебряной цепью вжался в угол вагона и тихонько поскуливал от ужаса.

Тень ударил сверху. Клац! На трости появилась очередная зарубка. Справа, потом сделал финт слева и перевел атаку вновь на правый фланг. Однако я внимательно следил за его движениями и неторопливо отбивал атаки, дожидаясь следующего шанса. И он вскоре подставился. После очередного удара, тень не защитил лицо, и я с огромным удовольствием ткнул «концом» трости в незащищенный нос.

Раздался хруст ломающейся кости.

Тень взвизгнул, схватился за ушибленное место, и я опрокинул того на пол толчком в грудь. Так некстати подвернувшийся стол раскололся на две половины. Стоящие на нем стаканы разлетелись в стороны, ваза при ударе о пол каким-то чудом не разбилась.

Тридцать четыре, тридцать пять…

Оклемавшись, противник поднялся. Судя по движениям, он занервничал и отступил ближе к окну. Только я хотел контратаковать, как вновь запахло озоном.

Реакция не подвела. Появившийся сзади новый противник попытался нанизать меня на короткое копье, но я вовремя блокировал удар. На мгновение мы встретились взглядом. В суженных, как у кошки зрачках, плясали искры ярости.

Схватившись второй рукой за серебряный набалдашник, я резко потянул его. Тонкое узкое лезвие вылетело из «ножен» и встретило удар меча. Они окружили меня с обеих сторон, пришлось полупируэтом переместиться к окну.

– Убей его, – прошипел копьеносец.

Сорок пять, сорок шесть…

Противники напирали.

Зажав в правой руке трость, я отбивал выпады сабли, а левая рука с клинком блокировала тень с копьем. По виску стекла капля пота. Сложно следить за движениями сразу двух соперников, и к тому же продолжать считать в уме.

Они теснили меня к окну.

Со стороны стойки послышался протяжный звук. Тсан-н-нг! Что-то воткнулось в спину противника с копьем. Тот сделал вперед лишние два шага, словно его сильно толкнули, и я насадил тень на клинок. Лезвие легко вошло в плоть, благо под тряпками пришельца не оказалось никакой брони.

Лерво ошибался, говоря, что их нельзя убить простым оружием.

Раненый воин издал короткий крик и вцепился мне в локоть острыми ногтями. Я поморщился от боли, и, управляя лезвием, как рычагом, откинул тень в сторону вместе с клинком. Времени доставать свое оружие не было. Переключившись на уцелевшего врага, я отразил выпад сверху и смог ударить его тростью по кисти. Сабля со звоном упала на пол.

Тень схватил меня за грудь и швырнул к сломанному столу. Приземлился неудачно, больно приложившись копчиком. С этой точки обзора я мог видеть, что мертвый противник исчез, оставив после себя пепел, мой меч и поразивший его арбалетный болт, заляпанный кровью. Что же! Если выживу нужно сказать спасибо обслуживающему персоналу поезда за помощь.

Пятьдесят семь, пятьдесят восемь…

Тень подхватил копье товарища. Трость отлетела куда-то в сторону, так что я использовал первое, что попалось под руку, а именно вазу. Она полетела во врага, но тот играючи отбил ее наконечником, разметав осколки по помещению, и перехватил оружие для броска.

Я вцепился в половинку стола и закрылся ей, словно щитом. Однако тень выбрал другую цель. Он посчитал барменшу с арбалетом куда опасней. Копье полетело в девушку, занятую перезарядкой оружия, и если бы ее не оттолкнул расторопный повар, то бедняжка лежала бы на полу с раздробленной грудью.

Прошло почти семьдесят секунд, и я был готов.

Приподнялся и отошел к стойке, почувствовал ее спиной. Тень растворился и мгновенно преодолел разделяющие нас семь ярдов, оказавшись рядом. Пространство вновь наполнилось резким запахом озона.