Крокодильчик в перьях

А этот придурок, который начал ломиться с неба, мне помешал!

К бабке не ходи, сейчас вся разношерстная компания любителей потискать пух мечется в поисках цыпленка. И братья еще. Если найдут — мало мне не покажется.

Но вот нужно ли всем этим «защитникам» ловить меня? Ведь и дураку понятно, что даже если незваный дятел таки выдолбит в барьере дырку, то вряд ли со всех ног побежит за бедной и беззащитной первокурсницей. Может, конечно, по площади какой-нибудь убойной магией шибануть. Но смысл бить по пустому скверику?

Наверное, тут сыграл опыт прежнего мира и проживания в мегаполисе. Ну, стучит где-то кто-то. Ну, громыхает. И что? Если заползти поглубже в кусты, сделать вид, что меня нету, может, получится не обращать внимания на трындец.

Ага, как же. Так мне и дали помедитировать. В небо уже никто не стучал, а тише ни фига не стало. Потому что вся академия наполнилась зычными воплями и завываниями, в которых с трудом, но угадывалось мое имя.

Очень хотелось побыть вредной бякой и не вылезать. У меня тут проблем навалом, зацелованный с какой-то стати василиск в голове, его надутое лицо перед глазами…

Но я все же взрослая ответственная тетенька и не могу долго издеваться над детьми. К тому же дураку понятно, что если еще посижу, то «братья и Ко» поднимут на ноги не только всю академию, но и весь город во главе с бабушкой. И тогда точно мало никому не покажется.

– Ты так странно прячешься, цыпочка. Вроде голова в листве, а хвостик торчит. Это хорошо еще, что цветы у кустов белые и пучок перьев издалека воспринимается как очередное соцветие.

– А, это ты, - вздохнула я, окинув Карму неодобрительным взглядом.
– Ну нашел, нашел. Молодец.

– Да я, в принципе, не искал. Просто нечаянно заметил. Там городской барьер в двух местах пробили, началось небольшое нашествие странных гибридов. Но внутри периметра, обеспеченного преподавателями, все в безопасности. Так что можешь не волноваться.

– Вот и отлично. Будь хорошим котиком, пойди скажи всем этим крикунам, что я просто отдыхаю в безопасном месте и не надо больше бегать с воплями по всей академии.

– То есть свали подальше и не езди по мозгам?
– хмыкнул грифон и вопреки просьбе полез ко мне в середину куста.

– Именно.
– Я пихнула непрошеного гостя локтем.
– Ну эй! И без тебя тесно!

– Ты моя единственная подопечная. Думаешь, мне хочется по ушам получить? И ладно от преподавателей, этих переживу. А вот от всей той толпы мне точно не нужны упреки. Пусть я и скатаю их всех в шарик для игры в крокет, это все равно лишние хлопоты.

– Так не получай и не хлопочи, иди успокой народ, скажи, что лично спрятал меня в свой секретный угол и никому не покажешь, пока опасность не минует.
– Я попыталась еще раз выпнуть упрямого мальчишку из своего куста.

Но увы, цыплячих сил для этого оказалось маловато.

– А тебе не кажется, что ты слишком сильно раскомандовалась, малышка?
– насмешливо спросил противный грифон.

– Да я вообще сидела и никого не трогала.
– Усталый вздох вырвался сам собой.

– Вот и молчи дальше, - внезапно показал оскал Карма.
– Маленьким перьевым комочкам лучше не выходить из образа.

– Будешь скалиться — за жопу укушу, - в свою очередь рассердилась я.

– Чем?
– расхохотался паразит.
– Тоже мне! Воинственный комок пуха! Тебя давно не шлепали по хвосту, как я погляжу.

– Крокодилом, - мстительно заявила я и залезла к грифону на колени.

Все равно он не собирался никуда уходить, это раз. И выпихнул меня с нагретого местечка, это два. Я полчаса собирала по травинке ту кучку сена, на которой сидела, и вдруг разом лишилась всего. Значит, пусть заменяет мне стул!

– Тебе самой братьев не жалко? Натравливать их на двух мификов, причем старшего возраста.
– Карма поморгал на мои манипуляции, но протестовать не стал, даже обнял поперек живота. Кстати, никакого сексуального подтекста в его объятиях не было, он ощущался мной почти как один из братьев. Именно потому я дразнила грифона без опаски.
– Их же по дуэльному полигону придется буквально по запчастям собирать.

– А я не братьев имела в виду.
– Усмешка скользнула по губам, привычно кривоватая и вовсе не милая.
– Будешь и дальше приставать — скажу бабушке, что грифоны не хуже василисков. Тоже мифики, тоже милые. И с перышками!

– О, и ты готова мириться с моим гаремом? Согласно кодексу нашего рода, у тебя будет как минимум две старшие сестры. Тебе-то светит лишь младшей женой в силу происхождения и облика.

– Да без проблем, забот меньше, - махнула я на него рукой.
– А вот тебе светит три тещи, и одна из них — крокодилица. Еще два раза посмотреть, кому бояться.

– Хорошо, попрошу прислать тебе список обязанностей, - серьезно кивнул Карма.
– Моя матушка как раз из младших, она поделится опытом.

– Пришли, а там посмотрим.
– Я пожала плечами.
– Только потом не жалуйся.

– Ну ладно, пошутили — и хватит, - передернул плечами грифон, встал и поднял меня на руки. Вот засада, когда ты такая маленькая и курица, тебя можно просто взять под мышку и отнести туда, куда хочется.
– Ты мне вот что скажи. Зачем издеваешься над Дейленом?

– Я?! Это он надо мной издевается!

– Ты. Василиски, в отличие от нас, однолюбы. Да еще и отличаются достаточно… хм… сложным темпераментом и проблемами в выражении собственных чувств. Пусть по Дею это и плоховато заметно, в силу строгого воспитания. Бесить их так — даже не изощренный способ самоубийства, а, скорее, прямая дорога к лекарю душ. Причем для обоих.

– Слушай, это не я хожу за ним по академии со зверской рожей и все время ругаюсь. Я вообще его не трогаю, пока он сам не прибежит и не нарычит!

– Потому и рычит, что влюбился. А ты то с гекконом целуешься, то у меня на руках.

– А вы не офигели все?! Сами то целуете, то лапаете. Мне что, под землю закопаться? Под кустом вон уже нашли, хотя я так хорошо спряталась! Эй, погоди. Ты сказал — влюбился?!

– А что, не заметно? Он, даже когда со мной разговаривает, поддерживает излюбленное выражение ожившего камня. Лишь ты вызываешь у него приступы эмоций и срывы.

– Если честно — особенно не заметно.
– Карма нес меня к выходу из внутреннего дворика и я поторопилась договорить, пока мы не вышли в общее пространство. Там до сих пор орали на разные голоса мое имя.
– И вот еще. Пока его влюбленность будет выражаться в стремлении меня придушить, я точно не отвечу взаимностью.