Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Я полоскал рот и горло водичкой и уже с равнодушием констатировал, что давно отравлен теми ядовитыми парами. Сейчас, организм отреагировал сразу, а раньше я спокойно вдыхал вредоносные испарения, не чувствуя особого дискомфорта. Вот и обнаружилась причина моего недавнего недомогания. Надеюсь, что свежее молоко еще не поздно попить с пользой. Хотя, как говорят в будущем: "Поздно пить "Боржоми", когда почки отказали!"

***

Мы возвращались домой нагруженные металлом. Соплеменники радостные и в предвкушении - "что-нибудь смастерить", а я опечаленный, с мыслями о скорой смерти. Но не смертью и унынием дышала природа. От земли шел теплый, душный, живой травяной запах, сквозь прошлогоднюю траву пробивались ярко-зеленые стрелки, в рощах наливались на деревьях почки. Весело стрекотали птички.

Везде кругом все двигалось, шуршало, и весенний воздух был полон звуками пробуждающейся молодой, бодрой жизни.

Еще я раздумывал о том, как им сказать об угрозе. И думы ползли одна за другою злые и безотрадные: скажу я им, что если будут плавить руду, а из полученного металла изделия, то вскоре умрут и что? Вряд ли не станут. А помочь чем? Тряпку на маску и той в этом мире не найдешь. И не сказать нельзя. Вроде, как сам их тогда убью, обреку на мучительную смерть, как себя.

Тогда меня еще сильнее охватила эта через край бившая кругом жизнь. Ведь отовсюду плыла такая масса звуков, что, казалось, им было тесно в воздухе. Мы добрели до истоков реки и кругом во влажной осоке обрывисто и загадочно квакали проснувшиеся от долгой спячки лягушки, задумчиво трещал коростель. Природа жила вольно, безудержно, с непоколебимым сознанием правоты своего существования! Жить, жить сегодня, жить полной жизнью - эту тайну раскрывала для меня природа. И среди этого таинства неудержимо рвущейся, бурлящей жизни брел я, с упорными думами о смерти...

Глава 32

Той, вожак Рыб забрел в прибрежную осоку справить нужду и остался там. Нашли его спустя два дня с пробитым черепом. Кто его так приголубил, теперь предстояло выяснить мне.

Тогда понять не мог соплеменников! Мы вернулись в поселок к вечеру, когда Солнце село, но еще было светло. Повстречали вначале горцев - Уро и Туна. Они по своему выразили радость по поводу нашего возвращения отбив дружескими похлопываниями плечи. По крайне мере я от их проявлений симпатии даже взбодрился до слез в глазах.

Пастухи показали нам пойманных недавно козлят резвящихся в общем стаде, и я даже покормил своих куланов корешками, что дал мне Тун. О смерти Тоя они ничего не сказали и вели они себя как обычно - просто и безмятежно.

Женщины-горянки увидев нас, поднялись, оторвавшись от шитья, и прятали улыбки, а Ата подбежала ко мне и едва прикоснувшись к руке, пошла к реке, будто срочное у нее появилось дело.

Наши женщины выражали свои чувства как обычно после долгой разлуки: первой бросилась обниматься Лило, за ней Тиби, и по очереди все женщины-рыбы. Только моей любимой Утаре не было. Жена охотилась. И именно она, вернувшись в поселок после заката, рассказала о трагической гибели Тоя. Не сразу, конечно.

Я соскучился, и когда Утаре вошла в наш дом, помог ей развесить тушки гусей под крышу и снять кухлянку. Потом стал развязывать шнурок, поддерживающий штаны, но любимая не позволила мне сделать это, показав на едва заметно округлившийся живот. Она обняла меня и повалила на ложе, устланное шкурами. Устроившись под боком, Утаре положила голову на мое плечо и задремала. Я вдыхал травяной запах ее волос и боялся пошевелиться, чтобы не разбудить охотницу. Трещали поленья в очаге-печи, и поскуливала во сне Пальма, а я думал о жизни и смерти в этом мире, в котором, увы, долго не живут; успею ли я дожить до рождения своего ребенка?

Отдыхала любимая не долго, а может, вообще мне только показалось, что она уснула. Вздрогнул, когда вдруг услышал ее шепот:

– Тоя кто-то убил...

Услышав ее, я поначалу не осознал, что нашего вожака уже нет на этой Земле, промолчал. Утаре, воспринявшая мое молчание как должное, стала рассказывать о событиях нескольких дней до моего возвращения в племя. Говорила, как и все в этом мире, экспрессивно и порой - нескладно, но события, предшествующие смерти Тоя и после нее, я осмыслил так:

После засева поля любимая и Муш устроили в поселке праздник, как было заведено у Людей. Горцам праздник понравился и женщины Тоя, обычно хмурые, стали улыбчивыми и танцевали вместе со всеми. А на следующий день вожак исчез. Никто не видел, как он ушел из поселка. К вечеру выяснилось, что о своих планах он никому ничего не рассказывал. Встревоженные исчезновением предводителя соплеменники до ночи просидели у костра, гадая, что могло произойти и куда мог пойти Той сам? Решили дождаться утра. Утро было

обычным, только без Тоя. Сама Утаре тогда, конечно, не знала, что произошло с вожаком, но была уверенна, что Той в поселок уже не вернется. И только на следующий день, с утра поселок огласил тревожный крик Ата. Девушка в прибрежной осоке обнаружила труп вожака Рыб. Утаре сразу же поняла, что Той не упал сам и не умер от того, что ударился головой о камень, который, кстати, так и не нашли. Убийца оттащил тело Тоя от того места, где время от времени появлялись соплеменники. И не одна Утаре пришла к такому выводу. Вот только, что делать и как разоблачить убийцу никто в племени не знал, но все почему-то полагались на решение любимой. Это случилось после того, как она остановила Уро, вдруг решившего, что всех женщин Тоя теперь нужно убить. Она охладила его, показав соплеменникам след от волочения тела и едва заметный, одиночный дальше в заросли. Убийца был один. А значит, женщины-пленницы могли оказаться невиновными. Так ответила горцу Утаре.

Я обдумывал рассказ любимой, и не спешил с вопросами. А когда вознамерился спросить ее о судьбе женщин Тоя, где они сейчас и как они восприняли смерть своего пленителя, Утаре уже уснула.

Холодные, цепкие и беспощадные думы о смерти захватили меня. Я размышлял, что Тою повезло не испытать мук угасания, вспомнил себя в будущем, когда уже не вставал и решил, что не стоит умирать от жалости к себе. Ведь делает нам больно не болезнь, а отношение к ней. Так, одновременно два слоя мыслей шли через мою голову, как, бывает, по небу идут, не мешаясь, два слоя облаков. Одни мысли - ясные и малоподвижные - говорили, как не пристало мужчине жалеть себя, другие мысли, мутные и тяжелые, быстро шли понизу, у них не было ясных очертаний, и они шептали о мучительной боли, когда откажут отравленные печень или почки. И все же, вспомнив, как сам я когда-то в будущем советовал жалеющим себя молиться, обратился в мыслях к Всевышнему. Тогда я просто благодарил Его за эту короткую, но в молодом теле жизнь! Тут же вспомнил Таша, ее с хрипотцой голос и заботливый взгляд, объятия крошки-Лило, ласки Тиби и встречу с Утаре и на сердце стало легко и радостно...

***

В ту ночь вроде и спал крепко, сном глубоким и здоровым, но проснулся под утро и, как будут говорить в будущем - "сна ни в одном глазу". Бессонница выгнала меня из душного чума. Цыкнув на увязавшуюся за мной Пальму, спустился к реке. Мне тогда было о чем подумать в тишине и одиночестве, ведь теперь все соплеменники ожидали, что именно я найду убийцу вождя.

Я всматривался в призрачную, дрожащую синеву реки, - в ней чуть заметно покачивались отражения прибрежной осоки, темнеющей на той стороне. Восковая луна, похожая на неровно обгрызенный круг сыра, иногда проглядывала между облаками. Тальник у воды, пробужденный от зимней спячки уже серебрился молодой кроной, но еще жадно топырил ветви, словно старался нащупать что-то в воде, и мои мысли лениво ворочались где-то на периферии сознания, но искра озарения от этого шевеления, почему то не вспыхивала.

И только с рассветом, когда от реки повеяло пресной свежестью, я понял, что сделаю и пришла уверенность - все у меня получиться! Отражение луны дробилось в реке на бесчисленные осколки, извиваясь и переламываясь, будто бронзовые ножи распарывали воду, стараясь пробить ее до дна. Но плеска воды не было слышно - солнышко еще невидимое, своей багровой аурой поглощало звуки природы. И вдруг... во влажной, плотной тишине возникла едва различимая, странная, нервная, будто подпрыгивающая, но уверенность. Невозможно было определить, где она рождалась, - словно сама по себе возникла не из головы, а воздуха по-весеннему томительной ночи, из одинокого свечения воды, в темно-синем колодце неба. Магия! Кто-то в будущем скажет, что магии нет, а кто-то напишет пять томов о когнитивном диссонансе и его проявлениях, значении и следствиях.

Мой друг, вижу, ты снова удивлен? Да, да... Магия, как воздействие на человека и его принуждение вовсю будет практиковаться в особом состоянии свойственном людям - когнитивном диссонансе. Точнее, тот, кто хочет воздействовать, сперва-наперво приложит усилия, чтобы жертва его будущих манипуляций вошла в то самое состояние когнитивного шока.

Поселок еще спал, хотя, уже не раз я слышал резкие детские вскрики и тихие голоса соплеменников. Постоял немного, всматриваясь в сиреневое подмигивание реки, потом неспешно, перебирая невеселые свои думы: "А выйдет ли?.." - побрел к погасшему кострищу.

Поделиться с друзьями: