Кровь героев

Он замолчал, представив преграду.

– Тут через стену надо...
– донеслось из-под стола.

– Так ведь не на всякую и влезешь, - ответил Гаврила, не успев даже сообразить, кому отвечает.

– На твоем бы месте я сказал бы: не всякий забор лбом прошибешь.

Забытый под лавкой мужичок выполз из-под стола и принялся горящими глазами выглядывать кружку. На помятом лице читалась страдальческая похмельная мука. Не говоря ни слова, Гаврила протянул ему свою. Тот двумя руками потянул её к себе, расплескивая пену. Присосался, словно в кружке ему доброты налили и, вытерев около рта, вполне умиротворенно сказал:

– Дураки вы все... Дела не знаете.

Изборовы кулаки сами собой сжались, только куда бить похмельного-то?

– А ты знаешь...

Избор почему-то позавидовал его уверенности.

– Знаю... Скажи-ка ты, умный, да здоровый, любой забор на чем стоит?

– На земле.

– Значит, подкопать можно.

– А на скале если?

– Точно..- подоспел Гаврила.
– На скале и к тому же небывалой высоты стена...

– Ну, если забор вообще под небеса...
– задумчиво протянул Егоша.
– И скала...

Видно было, что хоть хмель его забрал всерьез, а дело свое он размел крепко.

– Для таких случаев другая уловка есть...

Он пошевелил бровями, но так вот попросту делиться тайной не стал. Грязноватый палец показал, куда и что надо наливать. В кружках булькнуло. Гаврила и своих не обделил.

Егоша икнул и поманил их пальцем к себе поближе. Головы вокруг него сомкнулись, отгородив тайну от мира.

– Для этого ученая птица нужна и заморский зверь облезьян о четырех руках! Я таких людей знаю... Учат доброму делу...

Язык у него уже заплетался.

– Дорого, конечно, но что поделаешь, если нужда...

Голова его упала на грудь, а потом все вместе - под стол.

Оттуда неразборчиво донеслось.

– Не живут они в нашей стуже... Я бы и сам... Надо очень... Только....

Несколько мгновений они слушали, не скажет ли еще чего-нибудь мудрого этот странный человек, но только всхрапнул и засопел в две дырки.

– Ну и ладно, - Гаврила положил ладонь на стол, ставя точку в рассуждениях.- Пойдем к этому Алчедару.

Ладонь богатыря сжалась в кулак, пальцы зашевелились, словно хватались за что-то.

– Поинтересуемся...

– Ну и если какие богатыри по дороге попадутся, то тоже брезговать не будем....
– добавил Избор.
– А то кто знает что там и как...

Глава 8

К Алчедару пошли короткой дорогой.

Гаврила обещал провести - хаживал уже. Лошадей покупать не стали, потому как знали, что на Руси самая короткая дорога она же самая кривая, самая кочевряжистая и самая неудобная... Так и вышло. Идти пришлось напрямик, через лес, переправляться через лесные речки по перекинутым бревнам, а то и вплавь - какие уж тут лошади.

За пять дней они прошли большую часть пути. Ночевали, где придется и как получится, разок даже пришлось на какой-то кочке в болоте ночь пересиживать, от болотников отругиваясь, но ничего, преодолели.

Болото кончилось и на пятый день, к полудню они вышли в светлый лес. Деревца тут стояли одно к одному, солнечный свет потоком обрушивался с неба, обтекая белые стволы берез и янтарные ветки сосен. По такой красоте они шли до тех пор, пока не уткнулись в здоровенную, с хороший дом, гранитную каменюку.

Откуда в этом светлом чистом лесу, где ни камней больших, ни коряг не водилось, взялась эта глыбища, и кто в ней дыру проделал, не сказал бы никто.

Ветер? Возможно. Вода? Не исключено. Люди? Вполне вероятно.

В её тени странники посидели, собираясь с силами. Солнце еще стояло высоко и теплилась у них надежда дойти до вечера до того места, где можно будет поесть и выспаться на мягком.

– Ладно... Хватит рассиживаться. Пошли.

Подавая пример Избор со вздохом поднялся. Вставать не хотелось, но если воевода примера не подаст, кто ж его уважать станет? Прихрамывая, он обошел камень, выбрался на облитую солнцем поляну. Товарищей он не видел. Конечно, посидеть на травке да в теньке - удовольствие. Это не по жаре сквозь лес тащиться, где паутинные лохмотья, труха, льнущая к разгоряченным лицам. Только сиди- не сиди, а идти все одно надо. Стоя в зарослях ежевики воевода крикнул:

– Давай, давай. Шевелись.

– Да сейчас, сейчас...
– отозвался ворчливо Гаврила, - Дай хоть мешок собрать...

Масленников задержался, увязывая котомку и бурча что-то неразборчиво, а Исин, вертя головой по неизбывному своему хазарскому любопытству и лени, не стал ничего обходить и пошел прямиком сквозь камень, залитый прохладной летней тенью. Видя, как хазарин входит в тень, Избор повернулся, зашагал дальше, но невнятное восклицание заставило его обернуться.

Много чего удивительного Избор в своей жизни повидал, но такого... Только что вот и двух мгновений не прошло один был хазарин, а тут прямо на глазах, можно сказать, пару шагов только сделал и на тебе - раздвоился.

Исин и сам, похоже, не осознал что случилось. Избор смотрел как друг против друга, ухватившись одинаковыми движениями за рукояти мечей, стояло два Исина, и глаза что у одного, что у второго становились всё круглее и круглее. Именно два. Не просто один похожий на другого, а именно что два одинаковых хазарина. Волос в волос, голос в голос...

Последнее колдовство, которое он своими глазами видел, оказалось большой гадостью, так что и от этого колдовства Масленников тоже ничего хорошего не ждал. Наверняка ведь колдовские штучки... Кровь побежала по жилам, меч сам собой прыгнул в руку.

– Ого!
– сказал Гаврила, вертя головой по сторонам.
– Ничего себе. Откуда второй? В кустах сидел?

Если б кто знал "откуда" непременно ответил бы, но на залитой солнечным светом полянке знатоков не нашлось. Вытаращив глаза, все смотрели на явленное Богами чудо. Первым оторопь сбросил Избор.

– Исин!

– А - откликнулись оба, так и не отведя друг от друга колючих взглядов.

– Кто второй?

Оба одинаково пожали плечами. Гаврила, не приближаясь к хазарам, осторожно обошел их по кругу. Он то хазар разглядывал, то кусты, все ожидая, что оттуда кто-то вылезет - не просто же так такое вот колдовство на них выпустили? Но врагов, что удивительно, не прибавилось.

– Не отличить!
– сообщил, наконец, Масленников Избору озадаченно, словно тот и сам этого не видел. Воевода не отводя глаз, отозвался.

– Один из них морок. Или колдун. Враг!

Прищурив глаза, Гаврила возразил.

– Вряд ли... Враг бы к нам половчее приткнулся...

– А что это тогда?

Киевлянин сразу не ответил, помедлил, но все-таки сказал.

– Нет. Это скорее чудо какое-то... Колдовской камень, не иначе.

– Так я и говорю. Когда ты от чужого колдовства добро-то видел? Нет. Точно. Либо враг, либо морок...