Кровь героев

– Тогда давай разбираться.

Он разжал руку на рукояти меча, шевельнул пальцами, определив для себя, что опасности нет.

– Вы-то сами как? Не болит нигде? Не жмет? Не тянет?

Хазары одинаково пожали плечами.

– А тогда давай еще разок...
– азартно предложил киевлянин. Исины одинаковым движением наклонили головы и слажено шагнули в сторону камня.

Избор в одно мгновение представил, что сейчас тут случился и заорал:

– Стой!

Потом, сообразив, что останавливать надо двоих, поправился.

– Стойте, дурни!

Гаврила удивленно поднял брови. Зло глядя на товарища, воевода спросил:

– С ума спятил? Тебе, что двоих мало? Четверых захотелось?

Гаврила понял, что погорячился, но все-таки огрызнулся.

– А чего? Каждому по Исину. И еще один в запасе... Справедливо... Да и им вчетвером веселее.

На счет веселья киевлянин явно ошибся. Весельем там и не пахло. Они все еще не сводили друг с друга злых глаз. Казалось, вокруг них, от висящего в воздухе напряжения, никнет трава, и потрескивают в воздухе маленькие предгрозовые искорки.

– Вы кто?

– Я - Исин, - хором ответили оба, а потом голоса разделились.

– Сам не видишь, что ли?
– сказал один, а второй - Чего глупости спрашиваешь?

Сообразив, что могут говорить, они задали тот же вопрос друг другу.

– Ты кто?

– Я Исин!

– Какой же ты Исин, если, если Исин это я?

– Кто ты я не знаю, а Исин - это я. Вон у меня сколько свидетелей

Он кивнул в сторону товарищей. Второй ухмыльнулся.

– Ага, ага, ага... Как же, станут мои друзья с каким-то мороком дружбу водить. Сгинь проклятый!

Голос хазарина дрогнул, дал петуха. Второй молча, чуть демонстративно вытер лицо.

– Колдуна стразу видно... "Сгинь", "Пропади", "Рассыпься"... Ежели ты не пропадешь, а за нами потащишься, Белоян тебя враз в ветер превратит.

– Да я тебя и без Белояна в прах обращу!

– Ну, попробуй, попробуй...
– задиристо отозвался на вызов хазарин, скаля зубы и наполовину вытаскивая меч из ножен.

В движении двойника Исин узнал самого себя. Черт! Надо же как нелепо все получается... Ну не может же такого быть! Он набрал воздуху в грудь и бойко затараторил по хазарски, только двойник его не менее бойко отозвался. Исин запел колыбельную, что сложила когда-то его мать, и двойник подхватил, не путая слова. Когда тот умолк оба одинаковым движением почесали затылки.

– Ну, а вы? Вы чего молчите, - начал один, а второй подхватил.
– Неужели не видно кто тут я, а кто колдовское наваждение...

На лицах и того и другого появилась какая-то детская надежда на справедливость. От этого Масленникову стало смешно. Он переглянулся с Избором. Тот тоже уже понял, что врагов, по крайней мере, тех, кого можно мечом усмирить, рядом нет. Были бы - уже вылезли бы из кустов или стрелами закидали. Но разобраться все-же следовало бы.

– Можно было бы одного из них просто зарезать, - серьёзно предложил Гаврила.
– И вопрос решится сам собой.

– Не-е-е-е, - покачал головой воевода.
– Это несправедливо будет. Пусть лучше между собой подерутся. Кто жив останется, то и Исин.

– Да какая ж это справедливость? Наш-то и драться еще толком не умеет. Только мечом машет. Морок его наверняка зарубит или загрызет. Давай так. Кто проиграет, тот и Исин.

– Тогда наш друг - покойник...
– серьёзно сказал Избор.
– Нехорошо это как-то. А, Гаврила? Что нам толку в покойнике?

Исины стояли как оплеванные и молчали.

– И чего делать будем?

– Головой надо думать, а не шеей!

Гаврила вернулся на место стоянки. Пригнувшись, принялся разглядывать вход в каменную арку. С каждым мгновением лицо его принимало все более радостное выражение.

– Ты что задумал?- спросил Избор.
– Мне тебя и одного хватает.

– Ничего. Двум Гаврилам не бывать, а от одного не отвертишься...

Он развязал мешок и вытащил буханку. Покачав в руке ковригу, Масленников бросил её сквозь камень.

– Лови!

Буханка полетела воеводе в лицо и в какой-то момент, словно напоровшись на невидимое лезвие, раздвоилась. Одну Избор поймал. Вторая же, чиркнув по щеке, улетела в траву. Занятые друг другом Исины этого не заметили, а всем остальным это объяснило все и сразу. Колдовство. Что к чему быстрее всех сообразил Гаврила.

– Ну-ка быстро, - всполошился киевлянин, - деньги все сюда давайте, быстрее.

Самое удивительное, но первыми его послушались оба Исина. Не говоря ни слова, они бросили свои кошельки. С азартом в глазах Гаврила принялся бросать их сквозь каменную арку, наслаждаясь удваивающимся звоном. Собрав получившуюся кучу в охапку, он обежал камень и швырнул все разом. Зная, чем все это кончится, Избор бросил:

– Не снесешь столько...

– Что не снесу - закопаю, - серьезно отозвался Гаврила. Он не смотрел по сторонам, а поглаживал и пересчитывал кучу кошельков.

– Уймись, богатей. Лучше предложи, что с этими делать?

Масленников его не услышал - огорчение заткнуло ему уши. Только вот сейчас он сообразил, что ошибся - жадность подвела. Бросать следовало только золотые монеты.

Ничего страшного. Вовремя остановился.

Высыпав содержимое кошельков на землю, он стал рыться в монетах, словно петух в куче зерна, отбирая золото.

Воевода толкнул его, отвлекая от денежных мыслей.

– А что тогда?

– Пока не знаю...

Засыпав в кошелек золото, он бросил его сквозь камень и побежал на другую сторону- проверять что вышло.

По его лицу Избор понял, что все получилось.

В полной тишине он отрезал горбушку от одной краюхи, потом от другой, пожевал, прикрыв глаза и прислушиваясь к ощущениям. Хлеб как хлеб... Настоящий. Про золото и спрашивать не приходилось - Гаврила продолжал бросать кошельки, только звон по поляне прокатывался.

– Что ж...

Исины вытянулись. Костяшки пальцев на рукояти мечей побелели.

– Придется нам обоих терпеть...

– Как обоих?
– в один голос воскликнули хазары и переглянулись, словно ища друг в друге поддержки. Только ни Гаврила, ни Избор не обратили на это внимания. Гаврила даже оторвался от своего занятия и спросил.

– А различать как их будем?

Воевода почесал затылок. Вопрос...

– Слушайте, сотники... Привыкайте, что вас теперь двое. Значит каждому по имени должно быть. Придумывайте.

– Я свое имя никому не отдам, - упрямо сказал один, а второй кивнул в подтверждение, что думает точно также.

– Считай, что брат у каждого появился.

– Брат?
– скал обиженно один из Исинов, - Старший брат- одно.. Младший - другое...

– Брат близнец, - оборвал их маяту Избор.
– Близнец!