Кровавый "Парк динозавров"

— О, Боже!.. Да она огромная, как дом!

Грант во все глаза смотрел на громадную квадратную голову высотой в полтора метра, всю в красно-коричневых пятнах. Тиранозавриха щелкнула челюстями и вдруг, без каких либо приготовлений, сорвалась с места, ринувшись к быку. Одновременно поляну огласил жуткий рев и с противоположного конца поля навстречу первому ящеру кинулось другое чудовище — столь же громадное, но иной масти: темно-зеленое, с серыми разводами. Грант успел подумать, что создатели ошиблись — это не тираннозавр, но какой-то другой, пусть и родственный вид: помимо окраса, он имел иную форму головы, более развитые передние лапы и пучок чего-то напоминавшего перья на загривке, отсутствующее у первого ящера.

С диким ревом динозавры сошлись над насмерть перепуганной скотиной — могучий бык казался совсем крошечным рядом с доисторическими чудовищами. Почти одновременно клацнули исполинские пасти и оба монстра, вцепившись в тело быка и рыча сквозь зубы, пытались вырвать друг у друга добычу. Когтистые лапы вырывали из земли огромные куски земли, могучие хвосты хлестали что есть силы, баламутя воду в искусственном водоеме. И все же Сара, внимательно наблюдавшая за этой битвой титанов, уловила некую наигранность — это никак не походило на бой не на жизнь, а на смерть. Видимо привыкшие к постоянной кормежке твари, не видели нужды вступать друг с другом в смертельно опасную схватку, довольствуясь показными жестами. И все равно выглядело это донельзя жутко — кровавая сцена из исчезнувшего жестокого мира, слишком чуждого для того, чтобы его стоило видеть человеку.

Внезапно тираннозавр, подпрыгнув в воздух, резко рванул быка на себя. Что-то мерзко хрустнуло и из разорванного брюха на траву хлынула кровь вперемешку с жирными кишками и прочими внутренностями.

— Ого! — воскликнула Лекси, — да это королева динозаврового черлидинга!

Сара и Элли бросили на нее недоуменные взгляды, после чего вновь посмотрели на поле. Оба ящера уже разбегались, держа в зубах по половине туши растерзанного быка. Спустя миг динозавры уже исчезли в лесу.

— Леди и джентльмены! Перед вами тиранозавр рекс, — сообщил магнитофон.

Электромобили двинулись с места и поехали вперед, спускаясь с другой стороны холма.

Малкольм сел на свое место.

— Фантастика! — воскликнул он. Дженнаро утер пот со лба. Он был бледен.

На подступах к Стене

Генри Ву вошел на контрольный пост, как раз когда Хэммонд и Арнольд слушали, о чем переговариваются люди в Парке.

— Господи, если такой зверь выберется на свободу, — говорил Дженнаро, и голос его дребезжал, — его ничто не остановит.

— Ничто его не остановит, ничто…

— Он такой огромный, у него нет в природе врагов…

— А вы помните про ту тварь из залива. Божемой, вы только подумайте, что начнется если они вырвутся оба…

Сидевший на контрольном пункте Хэммонд проворчал:

— Черт бы побрал этих людишек! На них не угодишь.

Ву сказал:

— Они что, до сих пор опасаются побега животных? Не понимаю я их. Они уже должны были убедиться, что у нас все под контролем. Мы создали животных, создали привлекательное место отдыха…

— Это все Малкольм, — мрачно пробурчал Хэммонд. — Он за всем этим стоит. Вы же знаете, он с самого начала был против. У него своя теория: якобы сложные системы невозможно контролировать, а природе нельзя подражать. Черт, мы же тут создаем зоопарк! В мире полно зоопарков, и все они прекрасно функционируют. Но Малкольм намерен доказать правоту своей теории или умереть. Я лишь надеюсь, что он не напугает Дженнаро настолько, чтобы тот попытался закрыть Парк.

Ву сказал:

— А он может это сделать?

— Нет, — сказал Хэммонд. — Но он может попытаться напугать японских инвесторов, чтобы они отозвали средства. Или же поднимет вонь в Джакарте или в Канберре, в тамошних правительственных кругах. Из-за него могут возникнуть неприятности.

Арнольд погасил окурок.

— Давайте подождем и посмотрим, как будут разворачиваться события, — предложил он. — Мы с вами верим в наш Парк. Посмотрим, что из этого получится.

— Посмотрим, конечно, — пожал плечами Хэммонд, — что, кстати, слышно от Кортни? Он уже должен быть на месте.

Арнольд повернулся к одному из экранов и, нажав на кнопку, склонился к микрофону.

— Шон, вы меня слышите? Что там у вас?

— Все в порядке, — ответил негромкий голос, — направляюсь к загону чертовых рапторов. Не знаю даже, с кем бы я сейчас меньше хотел иметь дело — с ящерами или этими вашими гостями, чтобы их бешеный бородавочник погрыз.

Сказав это, Шон выключил рацию, положив ее рядом с собой на сиденье джипа — одной из немногих машин, что ездили на бензине в Парке. Позади осталась Стена — высокое, футов в тридцать, массивное сооружение, перекрывшее юго-западный полуостров от края до края. Никто толком не знал, когда возвели эту Стену, — на остров нечасто наведывались археологи, — но, стоит признать, сохранилась она неплохо. Лишь в нескольких местах строение разрушилось настолько, что пришлось укреплять его бетонными блоками, живописно замаскированными всякой ползучей растительностью. В других местах Стену поддерживали аккуратно врезанные в камень подпорки из нержавеющей стали. Ну и конечно, под лианами и прочими ползучими растениями была продета металлическая сетка, с пропущенным по ней электрическим током.

С противоположной стороны Стены обитали новые гости острова. Их предводитель, напоминавший Шону жеманную обезьянку, недовольно наморщил нос при виде деревянных хижин с крышами из тростника.

— Джон Хэммонд думает, что мы будем жить в этих халупах? Он, что и вправду считает, что мы совсем не изменились за полтора столетия?

— В Африке многие мечтали бы и о таком жилье, — парировал Шон, — даже горожане. Но здесь это все — бутафория. Есть, конечно, несколько хижин, реконструированные по точным описаниям жилищ ваших предков, — со всеми орудиями и прочим антуражем, — но все для туристов. Вам компанией предоставлено более современное жилье.

В справедливости этих слов аборигены вскоре убедились, войдя в одну из «бутафорских» хижин. Внутри все выглядело иначе, под тростником и соломой укрывались пластиковые стены, а на полу стояла неказистая, но добротная мебель. Туалеты, правда, находились во дворе, но зато в каждую хижину был проведен водопровод и электричество. В самом большой из хижин имелся даже холодильник и телевизор. На острове редко удавалось поймать какой-нибудь канал, но зато имелся видеомагнитофон и пара десятков кассет с боевиками, комедиями в стиле «blaxploitation» и легкой эротикой.

— Мистер Хэммонд знает, как принимать гостей, — сказал Шон, — и это только начало. Когда сюда начнут переселяться остальные ваши сограждане, каждому найдется занятие.

— Работать, как проклятые на плантации? — хмыкнул один из мужчин.

— Вас никто не заставит делать то, чего вам не хочется, — пожал плечами Шон, — но все же Хэммонд — не филантроп. Чем-то же вам все равно придется заниматься, даже в независимом государстве. Чем труд в поле хуже любого иного?

— Вы правы, мистер Шон, — кивнул Бобби Мугела, — и мы благодарны мистеру Хэммонду за то, что он предоставил нам работу, на родине наших предков.