Кровавый триптих

– Ты что тут делаешь, Гарри?

– Ты ж меня пригласил.

– Что-то не припомню

– Ах ты . А чего же ты ждал? Что я к тебе с медалью приду?

– За кого?

– За Фейгла.

– Гарри, ты сотрясаешь воздух. Но все без толку.

Теперь в его лице появилось выражение. Печали. У Гарри была ранимая душа.

– Ты со мной так не разговаривай, чмыш! Гарри всегда говорит с толком. Гарри не какой-то там вшивый чмыш из глухой деревни. Гарри городской. И не мочит хохмы ради. Гарри мочит либо по заказу, либо по-личному. У Гарри и так дел по горло.

– А сейчас-то мочить собрался как?

– По-личному.

– Кто-то дал тебе не тот адресок, приятель.

– Я так не считаю.

Я мотнул головой на столик, где лежала пачка сигарет.

– Закурить можно?
– и сделал еше шаг вперед.

– Нет.

Но я уже сделал ещё два шага. То, что мне и нужно. Он был в пределах досягаемости. Теперь только бы он продолжал балагурить. В таком случае я бы смог отвлечь его хоть на мгновение...

– Если это не по заказу, Гарри, то можешь идти заниматься своими делами. Тебя надули.

– Ты мне мозги не крути! Ты же нас вчера искал, мне доложили. И ты нашел Фейгла у "Бенджи". Его рыжий дружок целый день сегодня рыдает, но в перерывах между рыданиями он описал гостя. Это ты был. А теперь скажи, что ты вчера не виделся с Фейглом у "Бенджи".

– Конечно, виделся.

– Зачем?

– А он пустил феню, что хочет встретиться со мной.

– Шутишь, парень.

– Мне с тобой шутки шутить нечего, Гарри.

– А с чего бы это ему с тобой встречаться?

– Он хотел сговориться.

– С кем? С тобой?

– С законом.

– Да у тебя мозги закипели!

– Слушай меня внимательно, Гарри. До Фейгла дошло, что полиция вешает на вас обоих мокрое дело, которое вы вчера провернули. Фейгл получил верную информацию - вас опознал незаинтересованный свидетель. У Фейгла-то котелок всегда варил. Он знал, что у меня большие связи. Вот он и шепнул, что хочет меня видеть. Ты сам подумай, Гарри. Как бы я сам додумался пойти к "Бенджи"? Ты спроси у его дружка. Рыдальщика. Сам спроси, разве Фейгл не приказал ему оставить нас вдвоем, что он захотел поговорить с глазу на глаз.

– У тебя была пушка. Ты её вытащил.

– Ну да. Я же не знал, что ему от меня надо. Пока он сам не сказал. А когда я сегодня прочитал в газете, что его замочили, я подумал на тебя.

Я подбирался все ближе.

– И чего он хотел?
– теперь в его глазах сверкнул огонек.

– Он хотел, чтобы я пошел в полицию и предложил сделку. Он был готов им сдать тебя в обмен на помилование.

Гарри напрягся.

– Сволочь!
– потом он успокоился.
– Врешь, парень.
– Потом он стал хитрить.
– А кого вчера замочили? Как?

– Адама Вудварда. В центре у Перл-стрит. Ты был за рулем. Фейгл стрелял из обреза.

Он соединил колени и дернулся. Тут я на него прыгнул.

Я выбил у него револьвер из рук, одновременно рванул его вверх, оторвал от дивана и врезал ему в рот. Кожа на костяшках моих пальцев лопнула, но его зубы порвали ему верхнюю губу, и у него появилась какая-то чудовищная нечеловеческая улыбка, кровь хлынула ручьем и он повалился на пол. Я схватил его за шиворот и поднял голову вверх. Я схватил двумя пальцами его порванную верхнюю губу и оттянул вниз.. Дыра была знатная, правда, зубы больше не белели.

– Ну, а теперь побеседуем спокойно, приятель, - сказал я.

Его трясло точно в лихорадке. Без револьвера Гарри был тьфу.

– Давай!
– я толкнул его на диван и подобрал оружие, взяв свой пистолет в правую руку. Чемберс-двухстволка, в роли шерифа. Мне недоставало только шпор, шляпы, лошади и прерий за спиной. И красавицы-подружки. А в грозном противнике я не нуждался. Грозный противник корчился передо мной на диване, глотая кровь сквозь дыру на верхней губе - у него точно появились алые усищи.
– Давай потолкуем, Гарри.

– Слушай, сыскарь, по рукам, давай по-мирному, я зла не держу.
– Он шепелявил, кровь стекала струями. по подбородку. Он провел ладонью по губам и вымазал все лицо красными полосами.

Я опустил его револьвер в карман, переложил свою пушку в другую руку и приподнял его с дивана за черные волосы.

– Кто сделал заказ, Гарри? Теперь ты будешь говорить, приятель, или я тебя здесь же и кончу.
– и я отпустил его. Гарри плюхнулся на диван.

Он смотрел на пистолет.

– Стреляй, сволочь! Стреляй, гад!
– прошипел он.

Я с размаху чиркнул пистолетом по его лицу, несильно, но на щеке образовался короткий кровавый овраг. Мне это не доставляло никакой радости, но я начинал тихо закипать. Вот этого парень уже не смог вынести - я же говорю: Гарри без револьвера - тьфу! Из глаз у него брызнул слезы.

– Ты убийца, Гарри, - рявкнул я.
– Ты мокрушник. Ты же не такой уж силач, вообще-то говоря. Я же совсем другое дело. Посмотри на меня, Гарри. Я не буду стрелять. Я из тебя отбивную котлету сделаю, Гарри!
– Я приподнял его, схватив за галстук.
– Последний раз спрашиваю, Гарри, кто сделал тебе заказ?

– Пол Кингсли.

Я так и ахнул. и выпустил его. Он рванул галстук вбок, расстегнул рубашку. Он задыхался. Потом стал трогать лицо, нашел рваные раны и осторожно их ощупал, потом взглянул на окровавленные пальцы.

– Мне нужно к врачу, сыскарь. Я задыхаюсь, кровь в глотку льется.

– Пол Кингсли. А зачем ему?

– Он не сказал. Он сделал нам заказ. И заплатил хорошо.

– Сколько?

– Шесть штук. По три. Мне и Фейглу.

Я бросил ему носовой платок.

– Приложи к губе.

– Мне надо к врачу.

– Сейчас вызову, не плачь.

Я пошел в кладовку, нашел там магнитофон и приказал ему все повторить. Он все повторил. Потом я позвонил в полицию.

Х

В квартире у меня толпились полицейские. Гарри Страма зачинили и залатали. Четыре раза запись с его показаниями была прослушана. К ней добавился новый материал - беседа Паркера со Страмом. Наконец Паркер сказал:

– Ладно, мы проведем опознание и на этом закончим.

После чего вся компания двинулась в часовню Мэннинга с миссией извлечения тела из гроба и предъявления его Гарри для опознания. Гарри опознал, и его повезли в управление, а мы с Паркером отправились в кафе по соседству, где он заказал себе чай с лимоном и бутерброд с салями и соленым огурцом. Я рассказал ему все, начав со звонка Вудварда. Паркер закурил сигару.