Круги по воде

– Огласите ваше дело, господа.

Барон Эверт, выступив вперёд, учтиво поклонился:

– От имени моего господина, герцога Анри д\Барра, приветствую вас, госпожа графиня. Мой господин надеется, что вы пребываете в добром здравии.

– Благодарю, я вполне здорова, - отрывисто ответила графиня, оглядывая посланца.
– Неужели войско, что мы видим под этими стенами, прибыло сюда только, чтобы выразить мне добрые пожелания?

– Мой господин герцог Анри от имени короля Филиппа передаёт вам пожелания благополучия и заявляет о своём намерении посетить ваш город. Наше войско нуждается в отдыхе, и пополнении запасов продовольствия и воды. Ещё у нас имеются больные и раненые, которых мы могли бы разместить в домах добрых горожан.

– Должно быть, ваше войско утомилось, разоряя соседние деревушки, и маленькие, беззащитные городки?
– саркастически спросила графиня.
– А заболели ваши храбрые воины от непосильных подвигов, которые они совершили, глумясь над местными девицами? И чем же вы собираетесь расплатиться? Может быть, теми деньгами, которых вашему господину не хватило на подвоз продовольствия?

Барон развёл руками, оглядывая собравшихся:

– Уверяем вас, мы никоим образом не собираемся причинять какое-либо беспокойство своим присутствием в стенах города. И мы заверяем, что все оказанные нашему войску услуги будут непременно оплачены.

Графиня взглянула на стоящего рядом с креслом человека. Они обменялись несколькими тихими словами, и графиня повернулась к посланцам:

– Вы уже причинили нам беспокойство. Кроме того, прежде чем принять решение о нашем согласии впустить войско в город, мы хотели бы заключить договор с королём Филиппом. Для этого нам необходимо провести собрание представителей всех гильдий нашего города. Это займёт некоторое время.

– Но мы не можем ждать так долго! – возразил парламентёр с досадой. – У нас больные и раненые. Нельзя ли теперь же оказать им необходимую помощь? И вы могли бы продать нам хоть часть необходимого продовольствия.

Графиня опять взглянула на стоящих возле неё людей. Вперёд выступил бургомистр. Это был упитанный, солидный человек.

– Мы не настолько нуждаемся в средствах, чтобы отдавать свой хлеб за первую предложенную цену. А вашей армией нас не запугаешь. У нас самих хорошее войско. Даже пушки имеются.

Собравшиеся одобрительно зашумели. Тот горделиво оглядел зал и продолжил:

– Поэтому мы проведём собрание. И вот тогда, когда нами будет принято решение, и названы цены, мы хотели бы получить свои деньги вперёд!

– Неужели вы не верите слову государя? – изумлённо спросил парламентёр.

Графиня улыбнулась.

– Мне известен государь. Но, говорят, он умер. Нынешнего, которого зовут Филипп, я видела, когда он был ещё несмышлёным мальчишкой. Не знаю, что из него выросло, но мы не можем доверять слухам. И посланцам, которые не внушают нам доверия.

И наклонилась вперёд, глядя на барона глазами хищной птицы:

– Я знаю вас, барон Эверт. Вы изменили своему господину. Скажите спасибо, что вы здесь как парламентёр, а то я приказала бы отрубить вам голову и выставить её на городской стене!

Барон огляделся. Собрание смотрело недобро. Многие начали толкаться и переглядываться.

– Можем мы надеяться, что ваше решение изменится?

– Нет, – отрезала графиня. – И передайте вашему господину, что я, графиня Амелия, вдова графа Симона, не позволю вам войти в город, пока на это не будет наша воля, и воля собравшихся здесь людей!

– Хорошо, - сказал барон Эверт. – Вы не хотите продать нам продовольствие. Вы не хотите оказать помощь нашим людям. Но когда сюда подойдёт армия Великого герцога, смотрите, как бы вам не пришлось отдать всё даром. И оказывать помощь уже своим раненым. Наилучшие пожелания, госпожа графиня, надеюсь, ваши родные и близкие в добром здравии. Прощайте. Желаю вам удачи, господа. Мы уходим.

С этими словами барон Эверт поклонился, и, развернувшись, в сопровождении трубача вышел из зала.

Глава 12

– Как он сказал? – переспросил Леонел. – Войско Великого герцога?

Он нахмурился и принялся ходить из конца в конец расстеленного на полу его комнаты дорогого ковра, оставляя мокрые следы босых ног. У стены курилась лёгким парком остывающая медная ванна.

Граф Ноэль поспешно отступил, подбирая ноги. Леонел резко остановился. Помотал головой, разбрызгивая воду с мокрых волос.

– И что там было ещё, в вашей голубиной почте?

Ноэль опять развернул тонкий листок.

– Моя дорогая тётушка пишет разные не слишком интересные подробности. Должно быть, она скучает по обществу. Раньше она была равнодушна ко всяким мелочам.

– Что такое?

– Ну вот, она говорит, со стен видно, что в лагере герцога много девиц. А ещё, что этот наш бывший друг, которого вы знаете, выглядит изрядным франтом. Щеголяет в новеньком кафтане, нацепил на себя перстень с рубином, да ещё и осмелился интересоваться здоровьем её родных и близких! Можете себе представить? Каков наглец!

– Здоровьем близких, говорит? – переспросил Леонел, широко раскрывая глаза и глядя на графа.
– Действительно, наглец. – И, плотнее запахиваясь в промокшую простыню, сказал:

– Прикажите послать за комендантом. Я собираю совет.

– Ну, наконец-то! – Герцог сердито посмотрел на своего посланца. – Сколько можно было ждать?

Барон покаянно опустил голову, разведя руками:

– Я виноват, мой господин. Эти горожане оказались действительно тупоголовыми, как вы и говорили. Они не пожелали нас выслушать до конца. Они не собираются впустить ни наше войско, ни его предводителей. Даже королевское слово ничего не значит для них.

– Ничего не значит, говорят? – Герцог подскочил в кресле. – А что говорит графиня Амелия?

– Графиня Амелия пожилая женщина, и постоянно оглядывается на своих советников. Такое впечатление, что эти горожане приобрели большое влияние на несчастную вдову.

– Надо же, – удивлённо выговорил Анри, - а ведь какая была дама. Типичная стерва, надо сказать.

– И это ещё не всё, мой господин. Готовится договор, который гильдии собираются заключить с нашим государем. Они хотят новый торговый договор на выгодных условиях. Только тогда пойдёт речь о том, чтобы впустить нас.

– Ах, вот как! – выкрикнул герцог, вскакивая и подбегая к барону. – Вот как!

И, ухватив того за кружева на шее, потряс в бешенстве:

– Никогда! Никогда они этого не получат!

Герцог заметался по палатке. Барон, не поправляя ворот, наблюдал за его перемещениями.

– Вы знаете, сколько королевскому дому пришлось воевать с южными городами за то, чтобы установить хотя бы эти условия для торговли? Они не хотели платить налогов вообще!

– Должно быть, они решили воспользоваться благоприятным случаем, – заметил барон.