Крутое наследство

— Значит, мы с вами можем встретиться в реальной жизни? — уточнила я. — Ну, по интернету, например, связаться?

Дессанж грустно посмотрел на меня и отрицательно покачал головой:

— Нет, к сожалению, — произнес старик. — Там я уже умер.

Я чуть не захлебнулась пенным квасом.

Предвидя мою реакцию, Дессанж мгновенно успокаивающим жестом положил мне на руку свою сухонькую ладошку. Затем рассказал, что он жил в земном пространстве в семнадцатом веке. А умерев, как все заслуженные колдуны, попал сюда, в Магман.

— Значит, здесь все мертвые? — в ужасе ткнула я пальцем в окно.

Там, на улице гуляли прохожие, совсем не похожие на покойников. Правда, приглядевшись, я заметила, что одеты они несколько эксцентрично. Некоторые выглядели, будто собрались на Хэллоуин или костюмированную вечеринку. Длинные платья с корсетом, шляпы с полями, мундиры, доспехи, кимоно, сарафаны, мантии до пят…

Кое у кого на поясах висели сушеные головы, хорошо хоть не человеческие. Кто-то напоминал индейца в боевой раскраске, кто-то — каноническую ведьму в черном балахоне. Да уж, по имевшимся здесь персонажам можно было составить полную магическую энциклопедию всех времен и народов.

— Ну, видишь? — вздохнул Дессанж. — Теперь веришь мне?

— А вы… ты… можешь вернуться обратно? — спросила я старика.

— Я — нет, — пояснил тот, ничуть не удивившись вопросу. — Это нарушает баланс, во-первых, а я чту магический закон. А во-вторых, чтобы вернуться обратно в земное пространство после смерти необходимо занять место живого. Просто так не попасть.

До меня стало доходить.

— То есть когда Валериан, произведя какое-то заклинание, попал сюда, его место тут же занял какой-то злой маг?

— Да, — грустно улыбнулся Дессанж. — К сожалению, так. Магический баланс нарушен, будут последствия. И, кстати, произошло нарушение на твоей территории.

— Почему на моей?

— Ну, — опять улыбнулся Дессанж. — Каждая ведьма или колдун имеют свой ареал обитания, где и блюдут баланс.

— Но ведь я же ничего не знала! — вскочила я из-за стола и принялась расхаживать в волнении по избе.

Дессанж успокаивающе похлопал по сиденью, с которого я только что встала. Понурив голову, я уселась обратно. Старик взял мои руки в свои:

— Мы знаем, — проникновенно сказал он. У меня чуть отлегло от сердца. — Именно поэтому наказания тебе на первый раз не будет. Но прощается подобное только единственный раз. Теперь ты в курсе и снисхождения не жди.

Я облегченно вздохнула. Не хочу даже представлять, каким образом наказывают ведьм за подобные проступки. Я чувствовала, что ничем хорошим это не заканчивается.

— А почему Валериан здесь умер? — спросила я, чуть отойдя от шока.

— Потому что его место занял маг и вернулся в реальный мир. Теперь колдун творит зло в земном пространстве, а оставшийся здесь дух или душа Валериана погибла. Твой друг ведь не ведьмак, попал сюда по собственной глупости.

— То есть он даже в рай не попадет? — мрачно поинтересовалась я.

Мне очень хотелось надеяться, что Валериан после смерти найдет достойное для себя пристанище.

— Почему? — улыбнулся старичок. — Попадет. Возможно, он уже там. Ну а здесь ему не место, он не нашей породы.

— А что за колдун занял место Валериана? — поинтересовалась я.

Сейчас старичок мне скажет имя, и я посвящу все свое время, а может и жизнь, чтобы наказать негодяя.

Только Дессанж открыл рот, как вдруг дверь в избу распахнулась. К моему крайнему изумлению я увидела стоявшего в проеме Аркадия. Он в упор смотрел на меня ярко-синими глазами.

Глава 11

— Вот он — скосил глаза в сторону вошедшего Дессанж.

— Кто? — не сразу дошло до меня.

Но едва дошло, как я покраснела так, что позавидовал бы любой вареный рак. Аркадий и есть тот мерзкий колдунишка, что занял место Валериана! Это он, красавчик-маг, осмелился убить моего друга, выпотрошив его душу! Ах ты, негодяй!

Я встала из-за стола так резко, что тот опрокинулся на колени Дессанжу. Старичок только ойкнул и кряхтя, принялся выбираться из-под груды дерева. К сожалению, помогать ему было некогда, потому что меня ждала месть.

Но едва я приблизилась к Аркадию, как тот, окинув меня оценивающим взглядом, легонько дунул в мою сторону. Тотчас меня подхватило теплой волной, откинув к русской печи так, что я едва не расшибла голову об ее кирпичное основание.

— Извини, дорогая, — широко улыбнулся Аркадий, не спеша шествуя ко мне. — Простые меры предосторожности.

Затем он повел руками надо мной, и тотчас же мои собственные руки оказались опутаны золотой веревкой. Мягкой, и на том спасибо.

— Что ты делаешь? Негодяй! — я орала так, что в реальном мире сюда бы уже давно сбежалась вся округа.

Но только не здесь, в Магмане. Похоже, местные колдуны, живые и не очень, интересуются исключительно собственными проблемами. Кроме Дессанжа, конечно.

Я скосила глаза в сторону все еще перевернутого обеденного стола, пытаясь разглядеть там старого колдуна. Но того и след простыл. Я грустно усмехнулась, вот и мой любезный старичок пропал. Наверное, тоже нашел для себя более интересные занятия.

Я свирепо посмотрела на возвышавшегося надо мной Аркадия.

— Что тебе надо? — спросила я, поудобнее устраиваясь у печи.

Прислонившись спиной к ее беленому боку, я почувствовала себя немного увереннее.

— Стань моей женой, — произнес Аркадий, приняв непринужденную позу, опершись о перевернутый стол. — Это наилучшее решение, поверь. И кроме того, избавит тебя, да и меня, — он усмехнулся. — От многих проблем.

— Ни за что, — плюнула я в его сторону. — Обойдешься. Женись хоть на крысе, а меня тебе не видать.

— Это мы еще посмотрим, — лениво проговорил колдун, расправляя широкие плечи. — У меня есть для тебя подарок.

— Какой? — настороженно спросила я.

Конечно, приятных сюрпризов от такого урода ожидать не приходилось, но женское любопытство взяло верх.

— Что, если я верну жизнь твоему другу? — Аркадий снова широко улыбнулся, продемонстрировав завидной белизны зубы, — Что, если он еще может жить?

— В Земном Пространстве? — быстро спросила я, оживляясь. — Как раньше?

— Ну да, — кивнул Аркадий. — Я могу это сделать. Но есть условие. И ты знаешь какое.

Я замолчала. То есть если я выйду замуж за этого урода, Валериан будет жить? О чем тут думать, собственно?