Кто будет президентом, или Достойный преемник

— Вы прилетели к нам из Москвы. Что вы делаете в нашем городе?

— Осматриваю достопримечательности, — ответил я.

Он немного расстроился.

— Опять вы шутите. (Бровки домиком, улыбочка загогулинкой.) Поймите, чем правдивее и точнее вы будете отвечать, тем скорее мы закончим.

— Да ну? — говорю.

— Я не шучу, Александр Борисович. Погибли два человека, и с обоими вы встречались незадолго до их смерти. Вам самому это не кажется странным?

Я покачал головой:

— Нисколько. Мне давно сказали, что я приношу людям беду. Кстати, я и сейчас этим занимаюсь. Вам не страшно?

На этот раз он улыбнулся мягко-мягко, почти трогательно:

— Нет. Вы ведь не собираетесь меня убить?

— До сих пор этого желания у меня не возникало. Все будет зависеть от вашего поведения.

Пиджак усмехнулся:

— Хорошо. В таком случае я постараюсь вас не раздражать.

— Сделайте милость.

Пиджак посмотрел на партнера, тот слегка кивнул. Пиджак придвинул к себе листок. Авторучка зависла над бумагой.

— Итак, начнем, — ласково сказал он. — Зачем вы встречались с Петром Гириным?

— Беседовали о жизни, — ответил я.

Он кивнул и продолжил:

— Вы ведете здесь какое-нибудь расследование?

— Веду. И вы об этом знаете.

— Подробней, пожалуйста, — вежливо попросил следователь.

Я прикинул — стоит ли ему рассказывать? В принципе, тайны тут нет никакой. Подписку о неразглашении я не давал. Да и выбалтывать мне нечего, никаких страшных секретов я не открыл. Ладно, думаю, черт с тобой, расскажу. И рассказал:

— Кандидат в Президенты республики Мохов поручил мне выяснить, кто пишет про него лживые статьи. И вывешивает их затем в Интернете.

Я замолчал, посчитав, что больше мне к сказанному добавить нечего. Однако Пиджак придерживался другого мнения.

— А как с этим был связан Гирин? — вежливо поинтересовался он.

— У меня было предположение, что Гирин — лучший в вашей области хакер, — доверительно сообщил я. — Я обязан был проверить.

Пиджаку мой ответ не понравился. Он посмотрел на партнера, снова на меня, вздохнул и сказал:

— Опять вы шутите.

Я пожал плечами и не удостоил его ответом. Этот парень нравился мне все меньше и меньше. Да и ситуация была… как бы это помягче сказать… нелепая, что ли. В моей жизни были сотни допросов, но обычно я сидел по другую сторону стола. «Господи, — подумал я, — неужели во время допросов я выглядел таким же идиотом? Неужели я так же бездарно „раскручивал“ клиента? Неужели я…» Да нет. Не может быть.

«Допрос» тем временем продолжился.

— Ну, хорошо, — сказал Пиджак уже более подсушенным голосом. — Допустим. Допустим, что гражданин Гирин был хакером. Откуда у вас была такая информация?

— В Интернете прочел, — ответил я.

— На каком сайте?

— Увы, не помню.

Тут Пиджак снова позволил себе улыбнуться. Посмотрел на партнера, тот, однако, во все глаза таращился на меня. И взгляд у него был такой, словно он собирается меня сожрать. Целиком и в сыром виде. Пиджак кашлянул в бледненький кулачок и поинтересовался:

— И как? Гирин действительно оказался хакером?

— Нет. Это была дезинформация. Как только это выяснилось, мы тут же расстались.

— Забавно. У вас богатое воображение, Александр Борисович.

— Спасибо. Вы не первый, кто это заметил.

И тут в ход пошла тяжелая артиллерия. Свитер вскочил с места, навалился на стол, опершись на пудовые кулаки, и заорал, как рожающая медведица:

— Бросьте валять дурака, Турецкий! Вы не в цирке! Извольте говорить серьезно!

«Злой полицейский» в чистом виде. (Хоть бы разбавил для порядка.) Пиджак нежно тронул коллегу за рукав:

— Тише, Андрей Палыч, тише. Александр Борисович просто шутит. Такое у него сегодня настроение. Правда, Александр Борисович?

— Мне плевать, какое у него настроение! — снова рявкнул Свитер. — Сидит тут и издевается! В лицо нам плюет!

Все это продолжалось еще с минуту. Я пережидал бурю, покуривая сигарету и равнодушно глядя в окно. Когда мне стало совсем скучно, я сладко зевнул. Свитер при виде моего раскрытого рта едва не задохнулся от ярости. Поток слов прервался, он замолчал и хрипло задышал, вращая глазами.

Костюм снова тронул его за рукав.

— Ладно, — примирительно сказал он. — Успокойся, Андрей Палыч.

— Мудрое замечание, — поддакнул я. — Мне мама рассказывала в детстве, что нервные клетки не восстанавливаются. А у вас они…

— Молчать! — рявкнул Свитер и громыхнул кулаком об стол.

Стеклянный графин, стоявший на столе, подпрыгнул и опрокинулся. Вода плеснула Пиджаку на колени.

— А-а-а… — тихо вскрикнул он. — Что ж ты делаешь, придурок?

Последнее выражение явно относилось к Свитеру, а не к графину. Свитер заметно стушевался.

— Извини, — виновато промямлил он и, вынув платок, бросился вытирать мокрые колени Пиджака.

Поначалу этот маленький спектакль меня занимал. Но вскоре мне надоело смотреть на эту пошлую возню двух взрослых и глупых мужчин, некрасивых и неуклюжих.

Я затушил сигарету в пепельнице и хотел встать, но тут Пиджак пришел в себя и затараторил:

— Продолжим, пожалуй. Как и при каких обстоятельствах вы познакомились с Максимом Вороновым?

— При загадочных, — ответил я, насмешливо глядя на то, как Свитер полирует платком мокрые колени Пиджака.

Пиджак перехватил мой взгляд и грубо оттолкнул помощника. Сверкнул на меня взглядом и резко спросил:

— Почему вы молчите, Турецкий?

Вот так так. Выходит, они поменялись ролями. Теперь Пиджак стал «злым полицейским», а Свитер… Свитер выпустил пар и окончательно сдулся, превратившись в полное ничтожество. Сидел на стуле, понурый, и разглядывал колени (на этот раз — свои).

— А ты чего сидишь? — заорал Пиджак на опозорившегося коллегу.

— А что мне, руки ему выкручивать? — угрюмо отозвался Свитер.

Пиджак взглянул на него испепеляющим взглядом. Ей-богу, будь я на его месте, от меня осталась бы лишь кучка пепла. А он ничего, даже не задымился. Мужик!