Куриный Бог (сборник)

Он распечатал упаковку галет и на всякий случай жестянку с соком, потому что перестал доверять здешней воде.

Проверил рюкзак. Герметичность нарушилась, вещи чуть подмокли, но спальник изнутри был сухим, и образцы, собранные Захаром, тоже не пострадали. Он достал и развернул только спальник — раскладывать и сушить остальное содержимое не стал, чтобы, если что, быстро сняться с места. А что, собственно, «если что»? Ну да, ему придется ночевать не рядом с маячком, а километрах в пяти — ну и пусть, он успеет на рассвете. Сейчас, по темноте, да еще босиком, двигаться опасно.

Небо было сухое, чистое и звездное, черные кроны сосен мазали по нему, точно малярные кисти, закрашивая огромные пылающие звезды: мир, никогда не знавший светового загрязнения. Он узнал Большую Медведицу и на северо-востоке Пояс Ориона, но и других были сотни, тысячи, причем не белые, как он всегда думал, а разноцветные — чистые цветные костры, повисшие в пустоте. Млечный Путь был страшен — светлая река с водоворотами и островами, пересекающая небо. Древние, помещая на небо своих богов, знали, что делали, небо несколько тысяч лет назад было для них чем-то огромным, пугающим и торжественным, не то что для нынешнего горожанина. Мы убили своих богов, когда выключили небо, подумал он. Машинально перевел взгляд на хронометр: одиннадцать тридцать две, надо устраиваться на ночлег, чтобы, как только развиднеется, двинуться дальше, вот только гасить ли костер или…

Что-то сидело в мозгу холодной острой занозой.

Гасить ли костер… двинуться дальше, как только рассветет… взглянуть на хронометр…

Он вновь опустил взгляд к запястью.

Не может быть. Ведь пеленг не выключается. Это предусмотрено, там стопроцентная защита от всего. От удара, от попадания воды.

Определиться по расположению звезд? Но портал откроется ранним утром, звезды погаснут. Компас? Он, конечно, знал расположение колонии относительно портала и маяка, хотя магнитный полюс тут чуть сдвинут, это не важно (как бы он иначе туда вышел?). Но одно дело — найти поселение на полторы тысячи жителей у берега реки, другое — следуя из этого поселения, найти одну-единственную точку в лесной чаще. Ну что бы стоило техникам прицелиться получше? Нет, ерунда, точное наведение невозможно, и они целились наверняка, так, чтобы портал не открылся прямо в реке.

То есть ну да, он знал примерно, куда идти.

Примерно.

Быть может… он заблудился гораздо основательнее, чем ему сначала показалось. И может не успеть к открытию портала. Не страшно, будет контрольное окно через сто двадцать восемь часов, он может вернуться в поселение, хотя там сейчас ему не обрадуются.

К тому же, чтобы вернуться в поселение, придется пересечь ручей. Он больше не хотел пересекать этот ручей.

Ни разу за всю историю полевых инспекций, вообще за всю историю переброса не было случая, чтобы отказал пеленг. Это первое, о чем позаботилась группа техподдержки. Еще есть такой шанс, что пеленг в порядке, отказал маячок. Но огонек пеленга тогда просто метался бы по кругу, прыгая с риски на риску, но не погас бы совсем…

А если в хронометр проникла вода? Бред, он не просто водонепроницаемый… он суперпуперводонепроницаемый… Или, выбираясь, он ударил корпус о камень? Тоже бред. Это противоударный хронометр. Это очень противоударный хронометр.

Сколько вам идти до маячка? Двадцать каэм? По их лесу… Что ж, с богом.

Захар отпустил его, потому что знал: он не дойдет. Потеряет ориентировку, забредет в зыбучие пески, погибнет в девственных лесах этого мира.

Но не в силах же Захар изменить течение реки, раскроить овраг в том месте, где его не было раньше? Поломать хронометр, в конце концов? Никто не мог поломать хронометр — он ни на миг не снимал его с запястья. Да и вообще, не так его просто поломать, этот хронометр. Невозможно поломать, если честно.

Но вот на что Захар, или Ханна, или кто-то еще — на что они в принципе способны? Психи хитры. Они могли подсыпать что-то в еду… в воду. Эти Ханнины грибочки… Очень вкусные, кстати, грибочки. Повредить психику легче, чем сломать хронометр. Даже тренированную психику. И он, подстегиваемый галлюцинациями, потерял направление, пошел не туда. Внушение? Ну… может быть. Управляемое внушение?.. Значит, туда, в поселение, ему тем более нельзя возвращаться.

Стоп. Пока пеленг не отказал, он шел по пеленгу. Как можно запрограммировать человека, чтобы он не видел пеленг?.. Или шел не туда, куда пеленг указывал? Самое очевидное — по той же линии, по линии пеленга, но в противоположную сторону. Это возможно? Хрен его знает. Еще полчаса назад он с уверенностью сказал бы, что нет.

Но показания компаса соответствуют показаниям пеленга, верно?..

Он сжал голову руками, словно пытался удержать разбегающиеся мысли.

Если это психотропное средство, организм должен его вывести. Его учили владеть собой. Он хорошо тренирован. Он справится.

Предположим, сейчас пик. Ну да, есть вещества, чье воздействие индивидуально, а однократный прием может дать неожиданные рецидивы и вызывать эпизодические галлюцинации несколько десятков часов спустя. Производные ЛСД, например, действуют именно так. Но это ничего, это не страшно. Он будет готов.

Если он станет подкрепляться только тем, что входит в НЗ, в том числе и водой в запаянных жестянках, повторного отравления, скорее всего, удастся избежать, а препарат выведется естественным путем. Нужно только не паниковать, не метаться. Если он не выйдет к порталу сейчас, успеет ко второму контрольному переносу. А если нет… Тогда он возвращается назад, в поселение не идет, а держится поблизости и наблюдает. И спецназ сбросят не две недели спустя, как он обещал Захару, спецназ сбросят сразу. Потому что когда полномочный инспектор не возвращается, это ЧП.

У него, конечно, будут неприятности. Потому что связно объяснить, почему не вышел к порталу в контрольное время, он не сможет. Но неприятности — это, в конце концов, поправимо. Его не уволят — никого не увольняют из Проекта. Просто переведут на какую-то рутинную, скучную должность.

Так что самое разумное сейчас — это просто не трогаться с места. До утра он все равно никуда не собирался двигаться, а за это время действие наркотика должно ослабеть. Кстати, среди вещей должна быть аптечка. Разумно ли ввести себе антидот или, учитывая, что реальность, которую он наблюдает, изменена, лучше не рисковать?

Он положил пальцы правой руки на запястье левой — пульс был ровным. Ни тахикардии, ни брадикардии, ничего.

Уцелевший ботинок лежал, отвернув от огня темный зев голенища. Его придется оставить тут и двигаться босиком. Сколько километров босиком?.. Он не знал.

Мохнатые ветки сосен размазались по страшному, пылающему нестерпимо яркими сгустками звезд небу. Пламя костра метнулось и опало, треснуло полешко, рассыпав из черного нутра багровые и шафрановые бархатные угли.

Глупый мальчишка…

Он вздрогнул. Голос был не совсем голосом и шел ниоткуда, со всех сторон, вместе с шумом сосен и сухими выстрелами сучьев в костре.

Непослушный, глупый мальчишка…

— Вас нет! — крикнул он, запрокинув лицо к черным кронам. — Вы — моя галлюцинация!

Крик ушел вверх и затерялся в шуме ветра.

Ты плохо себя ведешь, нехороший, глупый мальчишка…

Мы наказываем мальчишек.

Плохих детей.