Куропатка и беременность

— Не. Останавливайся.

Я приподнялся с нее, освобождая рубашку. Затем стянул с нее толстовку, отправив ее на пол. За ней последовали ее брюки и трусики, пока не стал виден каждый дюйм ее гладкой кожи.

Ева приподнялась и лихорадочно расстегнула пуговицы на моих джинсах. Она освободила меня от боксеров, обхватив рукой мой член.

— Боже. — Я немного понаслаждался ощущением ее руки, прежде чем отодвинулся, встав, чтобы раздеться.

Ева следила за каждым моим движением, ее глаза горели вожделением, когда скользили вниз по моему животу. Этот взгляд стоил каждой минуты в спортзале и каждой мили на беговой дорожке.

Поставив колено на кровать и устроившись между ее бедер, я провел рукой по ее бедру и вниз по икре, взяв ее в руку и обвив ее ногу вокруг своей талии.

— Чего ты хочешь?

— Тебя.

Я был в одной секунде от того, чтобы войти глубоко и жестко, когда мой взгляд упал на ее живот. Там был мой ребенок. Наш. Через несколько месяцев у нас родится ребенок.

— Что? — Ева приподнялась на локте.

— Это. Мы. — Я кивнул на ее живот. — Тебе это нравится?

Ева опустила ногу и села. Затем быстрым толчком перевернула меня на спину, пока не оседлала мои бедра. Одна рука оставалась на моей грудине, в то время как другой она прижимала меня к своему входу, опускаясь вниз, пока я не оказался в ней.

— Черт. — Я приподнимаю бедра, зарываясь в ее тугой жар.

— О, боже. — Она зажмурила глаза, когда ее внутренние стенки сжались.

Каждый гребаный раз это было потрясающе. Как будто ее тело было создано, чтобы соответствовать моему.

— Двигайся, — приказал я, беря ее за бедра и приподнимая, чтобы она могла опуститься обратно.

Тревоги, страхи были отброшены в сторону, пока она скакала на мне, снова и снова, пока ее ноги не начали дрожать.

Резким движением я поменял наши позиции, прижав ее спиной к матрасу, чтобы мог входить и выходить из ее киски, пока она не начнет извиваться подо мной.

Ее руки сжали постельное белье в кулаки. Ее зубы прикусили нижнюю губу. Ее конечности напряглись.

— Кончай, Ева.

Она покачала головой.

— Пока нет.

— Черт возьми, давай.

— Вместе, — выдохнула она.

Я зарычал и начал толкаться быстрее, пока давление не стало слишком сильным, чтобы сопротивляться.

— Кончай.

Одно прикосновение моего большого пальца к ее клитору, и она взорвалась. Она запульсировала вокруг меня, ее оргазм вызвал мой собственный, и я изливался в нее, долго и сильно, пока мы оба не лишились чувств.

Я рухнул на кровать рядом с ней.

— Черт.

— Вау. — Ее грудь вздымалась, когда она восстанавливала дыхание.

Звездочки в моих глазах рассеялись через несколько минут, и после того, как мое сердце перестало бешено колотиться, я встал с кровати и пошел в ванную за тряпкой, чтобы вытереть ее.

Вместо этого я услышал ее шаги.

— Прими со мной душ.

— Мы могли бы пойти ко мне. Он в два раза больше.

Она покачала головой и включила воду. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы вода нагрелась, она взяла меня за руку, и я охотно последовал за ней под воду.

Ее руки скользили вверх и вниз по моему телу, когда нас окружил пар. Она приподнялась на цыпочки, желая моего рта.

Она не получила его. Вместо этого я развернул ее, схватил за бедра и скользнул внутрь еще раз, теряя себя в женщине, которая скрутила меня в узел.

Мы трахались медленно и глубоко, пока оба не закричали. Затем я выдавил немного мыла на насадку для душа и начисто вымыл наши тела.

Зеркало запотело, когда мы вытирались полотенцем. Я повязал одно из них вокруг талии, пока Ева удалялась в спальню, чтобы одеться.

Она забралась в постель, похлопав по месту рядом с собой.

— Ты пообнимаешься со мной, малыш?

Прошло чертовски много времени с тех пор, как она называла меня «малыш». Даже во время нашей ночи шесть недель назад она не произносила этого старого ласкового слова. И от этого единственного слова по моим венам пробежал холодок.

— Что мы делаем? — прошептал я.

— Хм? — Она зевнула.

— Ева, что мы делаем? Ты называешь меня «малыш». Мы трахаемся. Обнимаемся. Что мы делаем?

Ее плечи опустились. А взгляд упал на одеяла, лежащие у нее на коленях.

— Я не знаю. Мы в затруднительном положении, не так ли?

— В значительной степени. — Я фыркнул. — Мы должны разобраться с этим.

— Ты бы переехал?

— Куда? В Лондон?

Она пожала плечами.

— Это было бы приключение.

— Мне не нужны приключения. — И ребенку тоже. Я открыл рот, чтобы попросить ее остаться, но закрыл его прежде, чем слова вырвались наружу.

Я не стану спрашивать. Не тогда, когда знаю ответ.

Ева уставилась на меня в ожидании. Как будто она могла видеть мою сдержанность. Как будто невысказанный вопрос витал в воздухе, как аромат душа. Когда она поняла, что я не собираюсь ничего говорить, она снова опустила взгляд.

— Ну, тогда, я думаю, это ФейсТайм и сани Санты.

У меня перехватило горло, когда я начал собирать свою одежду и вышел из комнаты.

ФейсТайм. Аэропорты. Междугородние звонки. Таковы были ее решения. О чем, черт возьми, я думал сегодня вечером? Секс был сложным и интимным, и… в нем был смысл.

Почему она не могла понять, сколько смысла в нас было? Какой хорошей могла быть наша жизнь? Как хорошо нам было вместе?

Я был гребаным дураком. Она снова бросит меня. Как и раньше.

И на этот раз с моим ребенком.

Глава 7

Ева

— Я отправляю вам свой окончательный отчет, пока мы разговариваем. — Мои пальцы порхали по клавиатуре ноутбука, пока я разговаривала со своим боссом, зажав телефон между ухом и плечом. — Я заезжала на стройплощадку сегодня утром, и все выглядит отполированным. Бригада уборщиков проделала отличную работу. Клиенты довольны. Мы готовы закрыть этот проект.

— Спасибо, Ева, — сказал он. — Ты проделала фантастическую работу, придя на помощь, как всегда. Все готово к следующей неделе?

— Да. — Мои внутренности сжались от этой лжи.

Шесть дней назад, да. Безусловно, да. Я была готова к поездке в Лондон. Затем тест на беременность изменил все, и я не была уверена, чему радоваться.

— Фантастика. — Его клавиатура щелкала в фоновом режиме. — Только что получил твое электронное письмо. Я отвечу, если у меня возникнут какие-либо вопросы. Свяжись с базой, когда приедешь в Лондон.