Кузнец
Шрифт:
Я повернулся к Полине. В полумраке её фигура излучала сдерживаемую ярость:
— Что скажешь? Как поступим с ними?
Её губы изогнулись в холодной усмешке:
— Я бы добавила им ещё, — она небрежно кивнула на скорчившихся бандитов, — Хотя ты и так неплохо постарался, — её взгляд стал изучающим. — А что предлагаешь ты?
Я окинул взглядом троицу, словно оценивая товар:
— Что я предлагаю? — в моём голосе появились опасные нотки. — Может быть... — я сделал паузу, наблюдая, как они вздрагивают от каждого слова, — ...может быть, их убить?
Глава 20
В
Заметив животный страх в их взглядах, Полина хищно улыбнулась:
— С удовольствием. — её рука метнулась к брошенному ножу одного из бандитов.
Я замер, наблюдая за происходящим. Что это — актёрская игра или она действительно готова пойти до конца? В этот момент я не мог прочесть её намерений.
Троица заскулила, как побитые дворняги, вжимаясь в стену. Их жалкие попытки защититься только сильнее раззадоривали Полину. Я продолжал наблюдать, думая, как далеко она готова зайти.
Она двигалась, словно одержимая демоном мести. Лезвие ножа блеснуло в тусклом свете, когда она занесла его для удара. Её цель была очевидна — она метила Сиплому между ног, собираясь наказать похотливые намерения.
В последний момент Сиплый, извиваясь как змея, выпрямил ноги и отпрянул назад. Лезвие рассекло воздух в миллиметрах от цели и вонзилось в матрас.
— Не дёргайся, сука! — прорычала Полина, снова занося нож.
Я перехватил её руку на полпути, мягко, но твёрдо отводя в сторону:
— Тише, тише. Это был просто вариант для обсуждения, — в моём голосе прозвучало лёгкое изумление. — Я и подумать не мог, что ты так... воодушевишься.
Полина недовольно фыркнула:
— Ты как все мужики, — её голос сочился ядом. — Сначала обещаешь, возбуждаешь, а как только девушка входит во вкус — тут же обламываешь.
Троица наблюдала за нашей перепалкой, вжавшись в угол. При каждом движении их искалеченные тела отзывались болезненными стонами. В их глазах читался неприкрытый ужас: мало того, что я их покалечил, так теперь эта бешеная с ножом набросилась.
— Даю вам фору до утра, — я произнёс это спокойно, но в моём голосе звенела сталь. — Если скажете, что мне нужно, либо отправитесь на виселицу.
— Поверьте! — Сиплый подался вперёд, скривившись от боли, — Мы тут ни при чём! Нас наняли её похитить, — он судорожно сглотнул. — А то представление с ножом — просто спектакль был, чтобы мотив скрыть!
Я замер, осмысливая услышанное. Что-то не сходилось. С Полиной мы едва знакомы, тот визит в лавку был мимолётным... Значит, это не мне послание. Это Архипу.
Полина, услышав про заказ, побледнела. В её глазах смешались ярость и страх. Схватив брошенную мной палку, она бросилась к бандитам:
— Кто?! Кто заказал?! — каждое слово сопровождалось ударом.
Но эти ничтожества работали по отлаженной схеме — всё через мелких курьеров. Концов не найти.
Решительным движением я оттащил Полину от троицы. Заткнул им рты грязными тряпками — их мычание эхом отражалось от стен, но толку в
этом не было никакого.— Стой! Мне я ещё не узнала... — Полина рванулась обратно, но я крепко держал её за плечи.
— Уходим. Сейчас же. — мой тон не терпел возражений. Практически силой я вывел её из дома в прохладную ночь.
— Какого чёрта?! — взорвалась она, как только мы отошли. — Я не случайная жертва! Они специально за мной охотились! Я должна знать...
— Они пешки, — оборвал я её. — Безмозглые исполнители. Ничего путного не скажут.
Полина резко остановилась:
— Тогда зачем тянуть до утра? Давай сейчас в полицию!
— Наше с тобой заявление сейчас — пустой звук, — я покачал головой. — Будут тянуть время до утра. А вот завтра в девять ты с Архипом придёшь и заявите о спланированном нападении на тебя. Под давлением Архипа они зашевелятся.
На самом деле у меня на них не было никаких надежд. С утра все подгоняемые Архипом, должны будут действовать быстрее, и тогда я выйду на кого-нибудь ещё.
— Так, стоп, — она прищурилась. — А ты где будешь?
— У меня дела, — уклончиво ответил я. — Но к концу, наверное, присоединюсь.
Дойдя до освещённого перекрёстка, Полина остановилась: — Дальше я сама.
— После полуночной истории не боишься? — в моём голосе проскользнуло беспокойство.
Она усмехнулась:
— Спасибо, конечно, что меня спас. Но мало ли что у тебя на уме?
Я пожал плечами. Что тут скажешь? Каждый имеет право на подозрительность. Хотя Полина так и манит своей грациозной походкой от бедра, распущенными волосами и аппетитными формами последовать за ней. Отчасти она права, при виде неё взгляд то и дело приходится контролировать, чтобы она меня не спалила, а мысли так и бурлят. Делать нечего, я направился домой, чувствуя, как накатывает усталость после бурной ночи.
Я вернулся далеко за полночь домой, и мне не хотелось ещё дополнительно пересекаться с Санычем. В доме кромешная тишина, даже храпа неслышно. В какой-то момент я момент я подумал, что его дома нет, и в этот момент раздался скрип от закрывающейся входной двери.
— Я с тобой поговорить хочу. — раздался размеренный голос Саныча из неосвещенного угла кухни.
— Давай.
Я чувствовал, как напряжение нарастает с каждой секундой молчания. Сан Саныч никогда не был человеком многословным, но сейчас его тишина была особенной — тяжёлой, давящей, словно свинцовый пласт лёг между нами.
— Ты знаешь, Миш, — наконец проронил он, — бывают в жизни моменты, когда надо что-то решать кардинально. Круто решать.
Я промолчал, только чуть заметно кивнул. Знаком был этот тон: не расспрашивай, не лезь, у меня есть дела, про которые я тебе не расскажу.
— Надолго? — я подразумевал, сколько он будет отсутствовать.
Его глаза блуждали где-то между мной и стеной, словно высматривая что-то невидимое простому взгляду. Я видел — человек созрел для чего-то такого, отчего потом нет возврата.
— Не навсегда. — также коротко ответил Саныч.
И в этом его "не навсегда" было столько смысла, что мне стало не по себе. Не то чтобы я боялся — просто чуял масштаб опасности, которая исходила от этого решения.
— Ты уверен, что хочешь раскрыть ящик Пандоры? — тихо спросил я.