Кузницы Марса. Трилогия

Со сводов свисали металлические листы знамён, каждое из которых посвящалось отдельной области теологии Механикум, от технологии щитов до телепортации, от разработок оружия до технического обслуживания двигателей. Сверху на приближающихся смертных осуждающе взирал великий символ Механикус.

Ни один из техножрецов, занимавшихся полосами телеграфной ленты вокруг основания колонн, не обратил внимания на небольшую и решительную группу, которая направлялась к монолитным адамантиевым воротам мостика.

Первым шёл Виталий Тихон, от почтенного адепта изо всех сил старались не отстать Каирн Силквуд, Эмиль Надер и Адара Сиаваш. Члены экипажа “Ренарда” были вооружены, что на взгляд Эмиля являлось не самой лучшей идеей. Но как только Виталий сумел объяснить, почему он забрызган кровью, Эмиль понял, что столкновение неизбежно.

И если жизнь на Ультрамаре и научила его чему-нибудь, так это тому, что лучше всего приготовиться к самому худшему.

Огромные двери на мостик охраняла полукогорта преторианцев, лязгающих механических убийц на гусеницах, тонких сочленённых ногах или тяжёлых шасси дредноута. Они были вооружены смертоносными комплексами плазменного оружия, роторных карабинов и спаренных лазерных пушек. Кроме преторианцев присутствовали вооружённые сервиторы, гротескно аугметированные люди со стероидными мускулами, подкожной бронёй и угрожающе выглядевшими системами вживлённых клинков, дрелей и силовых кулаков.

Эмиль переглянулся с Каирн Силквуд. Все они принимали участие в полномасштабных боевых действиях, но эти бесстрастные киборги с металлическими масками казались чем-то совершенно особенным.

Их приближение не осталось незамеченным, и каждый боевой сервитор Механикус навёл на них прицельный ауспик. Эмиль никогда не чувствовал себя настолько уязвимым.

– Никаких резких движений, – произнёс Виталий, некогда энергичный голос сейчас звучал холодно. – Позвольте мне уладить это.

– Можете не беспокоиться, – сказал Эмиль, держа руки подальше от крупнокалиберного пистолета. Оружие принадлежало его отцу, и было подарено после получения звания капитана Эспандорской защитной ауксилии. Спустя месяц отец погиб, и Эмиль унаследовал пистолет. Рукоять из орехового дерева украшал талассарианский перламутр в форме ультимы.

– Ты хотя бы знаешь, как им пользоваться? – спросила Силквуд.

Он кивнул:

– Я знаю каждый дюйм этой пушки, – ответил Эмиль, который ухаживал за оружием со всем вбитым в детстве прилежанием. – Она в идеальном рабочем состоянии, как в день, когда покинула станок мастера.

– Ты когда-нибудь стрелял из неё?

– Нет, ни разу.

– Спасибо, что сказал, – заметила Силквуд.

– Послушай, тебе не обо мне стоит волноваться, – произнёс Эмиль, кивнув на Адару Сиаваша. Симпатичный молодой стрелок появился на борту “Ренарда” несколько лет назад в качестве пассажира, но увидев, как он обращается с пистолетами и вездесущим ножом-бабочкой, Робаут решил взять его в экипаж. Для человека столь сведущего в искусстве отнимать жизнь он совсем не умел скрывать чувств, и казался очаровательно милым в безнадёжной влюблённости в госпожу Тихон.

Эмиль видел, как Адара сражался и убивал, но он никогда не видел его разгневанным. Холодная, непоколебимая и острая как бритва враждебность, которую он сейчас наблюдал в глазах юноши, оказалась совсем не тем, что он ожидал увидеть.

– Послушай, Адара? – сказала Силквуд. – Позволь Виталию заняться этим.

Молодой стрелок кивнул, но не ответил.

Силквуд пожала плечами с выражением “Я пыталась”.

Виталий, не сбавляя шага, направился к преторианцам и вооружённым сервиторам. Ауспики щёлкнули и загудели, когда выдвинулись линзы, собирая информацию из ноосферной ауры Виталия. Поняв, что перед ним существо, которое не подлежало немедленному уничтожению, высокий преторианец с двумя силовыми кулаками активировал вокс-передатчик в горле:

– Магос Виталий Тихон, звёздный картограф, AM4543/1001011.

– Отойдите в сторону, – сказал Виталий.

В черепе преторианца загудел когитатор, и из затылка выдвинулась потрескивающая лента:

– Вас не вызывали.

– Знаю, но я направляюсь на мостик, и вы меня не остановите.

– Без действующего санкционированного допуска вход на мостик невозможен.

– Я – высокопоставленный магос Адептус Механикус, – резко произнёс Виталий. – Вы собираетесь остановить меня?

– Обновлённые протоколы безопасности мостика разрешают применение силы, включая, но не ограничиваясь смертельными уровнями.

Эмиль почувствовал, как его пробил холодный пот. Киборг говорил об их убийстве так, словно собирался раздавить корабельных вшей.

Он наклонился и прошептал Каирн:

– Если мне предстоит здесь умереть, то я предпочёл бы, чтобы это произошло от рук того, кому не наплевать на моё убийство.

– Да, такая смерть гораздо лучше, – ответила она.

– Вы отказываете мне в праве доступа на мостик? – спросил Виталий.

– Отказываю, магос Тихон, – подтвердил преторианец. – Вы хотите, чтобы я отправил приоритетный запрос на доступ магосу Блейлоку?

– Нет, я хочу, чтобы вы открыли чёртову дверь.

– В настоящее время ваша просьба не может быть выполнена.

Виталий повернулся к Эмилю и остальным:

– Господин Надер, господин Сиаваш, на вашем месте я бы прикрыл уши. И, госпожа Силквуд, будьте добры, отключите все совместимые с ноосферой органы чувств. Я заранее приношу извинения за то, что уверен, окажется очень неприятным.

Эмиль понял, что лучше не переспрашивать, поэтому крепко прижал руки к ушам, пока Виталий поворачивался к непреклонному преторианцу. Адара последовал примеру Эмиля, после того как Каирн стукнула его тыльной стороной ладони по голове.

Виталий расправил плечи и снова обратился к преторианцу:

– Я не хотел это делать, но вы не оставили мне выбора.

Прежде чем сервитор успел ответить, из грудных аугмитов Виталия раздался пронзительный бинарный вопль. Даже с зажатыми ушами, Эмиль почувствовал себя так, словно в голове взорвали бомбу. Силквуд опустилась на колено, поморщившись от боли.

Сколь болезненным ни оказался для них бинарный крик Виталия, это ни шло, ни в какое сравнение с эффектом на преторианцев и вооружённых сервиторов. Реле в металлических черепах взорвались, а имплантированные диски с доктринами расплавились, получив протоколы активации самоуничтожения. Все синаптические связи в головах сервиторов были мгновенно уничтожены. Оранжевое пламя заплясало в глазницах, и жирный дым вырвался из незакрытых ртов. Преторианец на тонких ногах рухнул на пол, руки с оружием безвольно прижались к его телу. Прямоходящие боевые сервиторы попадали там, где стояли, словно дистанционно управляемые автоматоны, операторов которых неожиданно вырвали из иммерсионных машин.

Скрипучий визжащий вопль становился то громче, то тише, как у начинающего вокс-связиста, который пытался найти активную частоту. У Силквуд из носа пошла кровь, и вены проступили на шее, словно муфты.

Затем это к счастью закончилось.

– Что вы сделали? – спросил Эмиль, осторожно убирая руки от ушей.

– Слишком многие на “Сперанце” считают меня эксцентричным звёздным картографом, которого архимагос Котов вытащил из безвестности, – ответил Виталий, – но также я – высокопоставленный магос Адептус Механикус. На борту этого корабля нет киборга, которого я бы не знал, как уничтожить.

Виталий переступил через тлеющие трупы боевых сервиторов. Их конечности неконтролируемо дёргались, получая импульсы от остатков расплавленных мозгов, разрушенных бинарным холокостом Виталия.

Высокие двери мостика начали открываться.

– И теперь я прикончу мерзость, которая убила мою дочь, – произнёс Виталий.

Микроконтент 04

Мерцающие огни и дуги энергии были вполне обычным явлением для Экснихлио, но янтарный свет, переливавшийся и танцевавший в ущелье металлоконструкций между двумя высокими охлаждающими башнями, не имел никакого отношения к проектам архимагоса Телока.