Кузницы Марса. Трилогия

– Утверждаю? – переспросил Телок. – Вы сомневаетесь в моих словах?

Котов услышал угрозу в голосе Телока и тщательно подобрал следующие слова, сделав акцент на научной стороне вопроса, а не личности:

– Я имею в виду, что кажется невероятным, что какому-то устройству по силам подобное деяние, – сказал он. – Что питает Дыхание Богов? Как может этот мир, сколько бы энергии он не вырабатывал, обеспечить даже бесконечно малую часть мощности, которая должна, конечно же, требоваться для преобразования космоса? Я не сомневаюсь в ваших словах, но технологическое мастерство, необходимое для восстановления оставленного миллионы лет назад исчезнувшей расой ксеносов оборудования – ошеломляет.

Котов снова посмотрел на вращавшуюся мерцавшую машину, заполнявшую воздух над ним, зная, что остался ещё один крайне важный вопрос, на который ему был нужен ответ:

– Как вы сделали это один? – спросил он.

Телок услышал его скептицизм и ответил столь же прямо:

– Скрытые инструкции, оставленные создателями Звёздного Прародителя, оказались невероятно точными, архимагос. Соединив их с моим невероятным интеллектом, я открыл ряд чётких структурных и математических предписаний, которые позволили мне воссоздать условия физической реальности, обнаруженные в Лабиринте Ночи, и таким образом активировать устройство.

Лицо Котова и раньше не отличалось здоровым оттенком, но сейчас оно стало абсолютно белым:

– Не говорите об этом погружённом во мрак месте!

Телок предупреждающе помахал пальцем, изогнутым клинком из металла и паразитического кристалла:

– Не стоит одновременно предостерегать меня и спрашивать, как функционирует устройство, архимагос, – предупредил Телок. – Даже если текущие модели марсианского мышления и способны воспринять ответы, которые я мог бы предложить, вам они не понравятся. Они ниспровергнут ваши устаревшие взгляды, и я слишком хорошо знаю, как Адептус Механикус ненавидят тех, кто разрушает застой их драгоценного статус-кво.

Котов покачал головой, утомлённый чудовищным эго Телока. Он выдержал взгляд Потерянного Магоса, и чётко произнёс, чтобы не оставалось никаких сомнений в его словах:

– Я – архимагос Адептус Механикус и только я обладаю эмпирической ясностью Омниссии, – сказал Котов. – Вы, архимагос Телок, связаны строгими требованиями нашего ордена и идеалами поиска знаний, и поэтому обязаны раскрыть то, что изучили.

– О, я раскрою, – резко ответил Телок, кристаллическая структура его тела вспыхнула агрессивным тёмно-красным цветом. – Об этом не беспокойтесь, но как я уже сказал, это произойдёт там и тогда, когда я пожелаю.

Телок с грохотом шагнул к Котову, его массивные конечности пылали от внутреннего огня, а кулаки сжались в дробящие молоты:

– И это произойдёт, когда я заберу корабль, на котором вы столь предусмотрительно собирались триумфально вернуть меня на Марс, – произнёс Телок. – Это произойдёт, когда я буду стоять на вершине горы Олимп, как новый повелитель Красной планеты.

Окружавшие Котова скитарии зарычали от еретических слов Телока. Оружейные системы воинов активировались, но Телок отключил их коротким потоком бинарного кода высокого уровня. Скитарии застыли, когда долю секунды спустя отказала вся их внутренняя аугметика.

– И когда я переделаю Механикус по своему подобию, – продолжил Телок. – Я направлю Дыхание Богов в самое сердце солнца Терры, чтобы сжечь гниющий труп Императора и всех его продажных слуг с её поверхности.

Скорость и агрессия Чёрных Храмовников были феноменальными.

Не успел Телок договорить, как они атаковали. Ни малейшего промедления, ни малейшего проявления растущей ярости. Вот высокие воины стоят спокойно, а мгновение спустя они в полной боевой готовности бросаются вперёд.

Телок поднял руку, и космические десантники застыли, парализованные столь же надёжно, как и скитарии. Котов прочитал неистовый ритм духов-машин их доспехов, которые пытались справиться с парализующим кодом Телока.

– Я стану новым Повелителем Человечества, – рассмеялся Телок. – Правителем, который стремится постичь Сингулярность Познания.

Котов отвернулся от безумия Телока, когда услышал ломкий скрежет стекла о стекло. Около ста кристаллитов перебирались на платформу с внутренней изгибавшейся поверхности огромного зала, и примерно столько же поднимались снизу. Они окружили кадианцев и прицелились, приготовившись выкосить их смертоносным перекрёстным огнём.

– Что вы делаете? – спросил Котов. – Это – безумие!

– Безумие? – насмешливо переспросил Телок. – Как вы можете надеяться понять разум бога?

– Вы это о себе? – изумился Котов.

– Я создал весь этот регион космоса, – проревел Телок, его голос звучал со страстью боевого проповедника Экклезиархии. – Я зажигал сердца погасших солнц, создавал звёздные системы из отходов вселенной и выковал жизнь из смерти. Если это не даёт мне права называть себя богом, то, что тогда даёт?

Глоссарий:

Espandor Defence Auxilia – Эспандорская защитная ауксилия

Euryphaessan forges – Эврифассанские кузни

Ferran Mortification Creed – учение ферранского умерщвления

Maukren Flensar – “Маукрен Фленсар”

Ohmic Evocation – Омическое Воскрешение

Tharsis Montes – горы Фарсиды

Микроконтент 05

Кватрия всегда обладала практичной эстетикой, но теперь, когда окружение формировалось из воспоминаний, она стала ещё и угнетающей. В коридорах было прохладно, хотя Линья, разумеется, знала, что на самом деле не испытывала холод. Разум воспроизводил это чувство, основываясь на воспринимаемых сенсорных данных.

Насколько бы полной и подробной не являлась созданная Галатеей симуляция, человеческий разум распознавал почти любой визуальный обман. Стены оказались несколько сильнее гравированными, чем следовало, а модели не вполне трёхмерными для полного эффекта присутствия.

Линья шагала, обхватив себя руками, словно обнимая, чтобы стало теплее. Она знала, что это бессмысленно. В конце концов, о каком физическом комфорте могла идти речь, когда речь шла о мозге в колбе?

И всё же от некоторых привычек было трудно избавиться. Смерть тела не имела значения, пока жив разум. Порабощённый попиравшей законы Бога Машины мерзостью, да, но живой. Линья едва сумела сохранить рассудок, когда увидела свой вскрытый череп и кровавую пустоту внутри. Любой из не Механикус, скорее всего, сошёл бы с ума от подобного зрелища, но первый урок неофитов в Культе Механикус заключался в том, что плоть слабее технологии, и что истинными преемниками плоти являются мысль, память и интеллект.

И в самом деле, не было ли апофеозом всего, к чему стремились адепты Марса, освобождение чистого интеллекта от ограничений плоти и крови? Не поэтому ли столь многие из Культа Механикус так быстро отказались от своей человечности и принимали механическую аугметику на пути восхождения к идеалу Сингулярности Сознания?

Линья никогда не придерживалась учения отказа от плоти, полагая, что пожертвовать всем, что делает тебя человеком, равносильно тому, чтобы отрезать себя от всего, что делало жизнь такой чудесной.