Кузницы Марса. Трилогия

< Нет, > сказала Линья. < Мой череп вскрыли и удалили мозг без моего согласия. Я – пленник в общей нейроматрице. Я собираюсь бороться и победить Галатею. Я собираюсь остановить её, что бы она ни планировала сделать. >

Одна из конечностей-манипуляторов Сиристте осторожно убрала руку Линьи.

< Ваша реакция понятна, > произнесла она с должным уровнем сочувствия, < но совершенно бессмысленна. Все мы первоначально испытывали подобное чувство, но уверяю вас – нет никакого способа сбежать из нейроматрицы. >

< Я не согласна, > сказала Линья.

< Ваше согласие или несогласие ничего не изменит. Оно не изменит факта, что вы связаны с нейроматрицей или что ваша умственная деградация только ускорится при попытке сопротивляться. >

< Аве Деус Механикус! > воскликнула Линья. < Разве вы не хотите сопротивляться? Разве вы не хотите заставить Галатею заплатить за то, что она сделала? >

< Поверьте мне, другие пытались бороться с Галатеей, > сказала Сиристте, и предупреждающе посмотрела на собравшихся за столом магосов, которых воодушевила страстная речь Линьи.

Следующие слова Сиристте были обращены к ним, как и к Линье:

< Те, кто попытались бороться с Галатеей, поплатились за свою непокорность, а разум можно подвергнуть намного более ужасным пыткам, чем тело из плоти. Галатея стимулировала мозговые центры страха, тысячекратно увеличивая каждый кошмар. Она заставляла их снова и снова переживать самую худшую боль, которую они когда-либо знали. Она доводила их до безумия, превращая в жалкие и бессмысленные осколки сознания, которым оставалось только в ужасе кричать от своей судьбы. Для Галатеи не имело значения, что потеря каждого мозга вела к ухудшению её функциональности. Она упивается страданиями других, и в её глазах подобный опыт стоит небольшой жертвы. >

< Меня это не волнует, > сказала Линья. < Я найду способ заставить её заплатить за то, что она сделала со мной. Что сделала со всеми нами. >

Сиристте покачала головой и вернулась на своё место за столом.

< Вы передумаете, > сказала она. < Или она переделает вас. >

< Нет, > возразила Линья и переключилась на высокую форму гексаматического бинарного кода, когда новая идея начала формироваться в её разуме. < Вы слышите меня, Галатея? Я собираюсь бороться с вами. Я собираюсь уничтожить вас! Услышьте меня! >

Линья не сомневалась, что Галатея регистрировала всё происходящее в нейроматрице, но яростные слова не вызвали никакой реакции со стороны машинного интеллекта.

Но она и не ждала никакой реакции.

– Оружие к бою, – приказал Вен Андерс. – Встать кольцом вокруг меня.

Несмотря на множество нацеленного на них кристаллического оружия кадианцы прижали лазерные ружья к плечам и сформировали защитное построение вокруг полковника.

Котов шагнул вперёд с поднятыми руками, словно развернувшуюся драму можно было решить с помощью дипломатии:

– Архимагос Телок, – произнёс он. – Пожалуйста, давайте мы все переведём дух и обдумаем произошедшее. Мы преодолели половину галактики, чтобы найти вас и вашу технологию. Со всеми вашими достижениями вас ждёт триумфальное возвращение на Марс. Вас станут чествовать как героя, как пример того, кем стремятся стать все Механикус. Всё что вы пожелаете станет вашим – слава, богатство, ресурсы… Просто позвольте нам вернуть вас и мы забудем о сказанных в запале провокационных словах.

– Вы напрасно тратите время, архимагос Котов, – произнёс Сюркуф. – Телок хочет убить всех нас и забрать “Сперанцу”. Это было его намерением, начиная с нашего приземления. Единственная причина, почему мы всё ещё живы состоит в том, что колоссальное эго Телока не позволило ему просто захватить наш корабль, не рассказав, зачем он всё это делает.

– Нет, нет, нет, – ответил Котов, качая головой и отмахиваясь от слов вольного торговца золотой рукой кибернетического тела. – Вы ошибаетесь, Сюркуф, – сказал Котов. – Абсолютно ошибаетесь.

Телок шагнул к Котову.

– Нет, боюсь, что господин Сюркуф прав, – сказал Телок. – Но всё же лучше рассматривать мои действия не как эгоцентричные, а как последний подарок. Увидеть Дыхание Богов во всей его красе, прежде чем умереть – это награда, которой удостоятся немногие.

– Котов, отойдите от этого предателя, – произнёс Андерс.

– Все мы – слуги Омниссии и Императора, – взмолился Котов, хватаясь за последний шанс, что его надежды не обратились в пепел, несмотря на очевидное предательство Телока.

– Котов! – повторил Андерс. – Вам лучше услышать меня.

– Вы называете себя богом, – произнёс Сюркуф. – Но есть только одно создание в Империуме, достойное этого титула. И вы – не Император.

– Пока нет, – ответил Телок.

Бьеланна боролась, чтобы сохранить восприятие в настоящем, невзирая на кружащийся вихрь внизу сверкающего серебристого металла. Искажение в пряже возникло из-за этого Куньяк. Она пыталась сдержать слёзы, чувствуя, как оно даже сейчас деформировало время самим своим существованием:

– Какой безумец создал такую чудовищную технологию?

– Монкеи, – ответила Ариганна, расположившись на декоративных металлических перилах и наблюдая сверху за ссорой существ-обезьян. – Кто же ещё?

Бьеланна покачала головой. Повторные толчки ощущений взрывались в её разуме. Скала в омуте потенциальных вариантов будущего. Она видела, как люди убивали друг друга, а эльдары бросались вниз и вырезали их всех. Она видела, как Лексель Котов умирал тысячу раз тысячью различными способами.

Разорван на куски кристаллическими тварями, которые кишели на поверхности этой огромной пещеры, словно уродливые пародии на пауков варпа. Убит взрывом зелёного света гладкого энергетического луча. Сброшен с платформы и разбился.

Будущее разветвлялось и разделялось тысячу раз, и ещё тысячу раз, но в каждом варианте, где монкеи умирали в этом месте, одно оставалось постоянным. Нерушимым и неизменным в своём исходе.

Она видела, как эльдары умирали, а мир разрывало на части.

Ставшая столь же непоколебимой как в прошлом переменчивой пряжа показывала только одно: гибель этой планеты приведёт в движение водоворот смерти и разрушения галактического масштаба. Убийство, которое Потерянный Магос развяжет своей ужасающей технологией, затмит число жертв даже величайших войн древних эпох.

Ариганна покачала головой и тихо усмехнулась:

– Похоже, монкеи перебьют друг друга за нас, – сказала она, убрав клинок в ножны. – Кровопролитие уже началось.

Бьеланна подтянулась к краю платформы, покачнувшись от волн столкновений прошлого и будущего. Ариганна оглянулась на неё и Бьеланна увидела, как все три воплощения экзарха сменились в быстрой последовательности. Вероятность смерти Ариганны стала сильна, как никогда.

Ведущий их всех на смерть путь повис на волоске от неизбежности.