Квадробер в законе

— Милая, — Феликс медленно поднял руки в примирительном жесте, — давай не будем...

Виверна издала звук, подозрительно похожий на саркастическое фырканье. А потом плюнула струей пламени, заставив главу криминальной империи нырнуть за остатки своего стола.

— Время уходить, — материализовался рядом Хмырь. Его призрачная форма все еще мерцала остатками зелья, придавая ему сходство с неоновой вывеской. — Дед Пихто долго не продержится.

Действительно, сверху доносились звуки ожесточенной схватки. Грохот, проклятия на древнерусском и периодические взрывы говорили о том, что старик отрывается по полной.

Алина создала огненный щит, прикрывая наш отход. В её движениях читалась усталость – поддерживать контроль над пламенем в присутствии двух могущественных пирокинетиков явно требовало немалых сил.

Мы вырвались в коридор, где картина происходящего заставила меня присвистнуть. Дед Пихто, этот якобы дряхлый старикашка, раскидывал подкрепление боевых магов с грацией заправского борца. Его потрепанный плащ развевался в потоках магии, а посох описывал в воздухе замысловатые фигуры, оставляя за собой хвост из искр.

— Что так долго? — поинтересовался он, отправляя очередного противника в полет через перила. Судя по звуку приземления, парню предстоял долгий разговор с костоправом. — У меня тут, между прочим, не пенсионерские посиделки.

— Прости, дед, — Алина создала огненную стену между нами и новой волной преследователей, — пришлось немного повозиться с семейными делами.

— Семейные дела, — проворчал старик, спускаясь по лестнице с неожиданной для его возраста ловкостью, — в мое время это означало воскресный обед, а не попытку спалить родовое гнездо.

Холл особняка встретил нас картиной феерического разгрома. Мраморные колонны покрылись копотью, антикварные гобелены догорали, а с потолка свисали обломки чего-то, подозрительно напоминающего декоративную горгулью.

У входа нас ждал Митя, как всегда безупречно спокойный, несмотря на хаос вокруг. Только заляпанный сажей фартук и слегка перекошенное лицо (в буквальном смысле – левая половина сползла на пару сантиметров) выдавали, что вечер выдался непростой.

— Господа, — он церемонно поклонился, придерживая рукой готовую отвалиться челюсть, — ваш транспорт подан. Рекомендую поторопиться – у нас тут намечается небольшое... возгорание.

За его спиной призрачная карета Хмыря мерцала в ночном воздухе, переливаясь всеми оттенками потустороннего. Не самый обычный способ передвижения, но когда тебя преследует разъяренный криминальный босс с армией боевых магов и очень обиженной дочерью, не приходится привередничать.

Как только мы забрались в карету, по особняку прокатился рев, от которого задрожали оставшиеся целыми стекла. Через выбитые окна второго этажа вырвался столб пламени – похоже, Феликс наконец-то разобрался с Люси. Или наоборот – с такого расстояния было сложно определить.

Призрачный экипаж тронулся, набирая скорость. Хмырь, материализовавшийся на месте кучера, правил спектральными лошадьми с неожиданным профессионализмом.

— А ты где научился? — поинтересовался я, высунувшись в окно.

— Извозчиком работал, когда живой был, — отозвался призрак. — В девятнадцатом веке. Правда, тогда клиенты были... потеплее.

Карета неслась по ночному Петербургу, лавируя между редкими машинами. Призрачные копыта высекали искры из брусчатки, а полупрозрачные колеса оставляли за собой шлейф серебристого тумана. Прохожие провожали нас удивленными взглядами – видимо, призрачный транспорт все еще был в новинку даже для магической части города.

Алина сидела рядом, прислонившись к моему плечу. От нее исходил жар – не обжигающий, а уютный, как от камина в зимний вечер. Ее дыхание постепенно выравнивалось после битвы.

— Знаешь, — произнесла она задумчиво, разглядывая проплывающие за окном фонари, — я всегда знала, что однажды придется пойти против отца. Но не думала, что это будет... так.

— Как? — я осторожно обнял её за плечи. — С огоньком?

Она слабо улыбнулась:

— С тобой. С этой безумной компанией. Папа всегда говорил, что в нашем мире нельзя никому верить. А теперь...

— А теперь ты связалась с бродячим котом, призраком-извозчиком, магом-пенсионером и зомби-барменом, — закончил я. — Определенно повод для семейной гордости.

Внезапно карету тряхнуло. Над крышей просвистел огненный шар размером с приличный арбуз, осветив улицу багровым заревом.

— О, а вот и папа, — Алина выпрямилась, выглядывая в заднее окно. — И, кажется, он слегка раздражен.

Я обернулся. По ночному небу к нам приближалась внушительная процессия. Впереди, верхом на Люси (видимо, они все-таки договорились), летел Огненный Феликс. За ним, на метлах различной степени потрепанности, следовали уцелевшие боевые маги.

— Хмырь! — крикнул я. — Можешь быстрее?

— Я призрак, а не реактивный двигатель! — огрызнулся тот. — Но могу срезать через пару измерений. Правда, укачает.

— Давай!

Карета вильнула в переулок, а затем... реальность вокруг смазалась, как акварельный рисунок под дождем. Мы словно нырнули в чернильную тьму, прошитую серебристыми нитями потустороннего света. Желудок сделал сальто, а все кошачьи инстинкты разом завопили о неправильности происходящего.

Когда мир снова обрел четкость, мы оказались где-то в районе Сенной площади. Вокруг громоздились старые доходные дома, чьи фасады были испещрены защитными рунами и магическими граффити.

— Предупреждать же надо, — простонал я, пытаясь убедить внутренности вернуться на место.

— Предупреждаю, — отозвался Хмырь, — они нас догоняют. И, кажется, твой будущий тесть очень хочет поговорить.

Действительно, в небе снова появились преследователи. Феликс что-то кричал, но ветер уносил слова. Впрочем, судя по тому, как вокруг него клубилось пламя, слова были не самые ласковые.

— У меня есть идея, — Алина закусила губу. — Но тебе она не понравится.

— Милая, мне уже не нравится всё происходящее. Так что давай, удиви меня.

— Нам нужно на Черный рынок. Прямо сейчас.

Я моргнул:

— Что, вот так сразу? Без подготовки, без плана, без...

— Именно! — в глазах девушки загорелся азартный огонек. — Папа знает все наши убежища, все связи, все возможные пути отхода. Но он не ждет, что мы рванем прямиком в логово контрабандистов.

— Потому что это самоубийство? — предположил я.

— Потому что это безумие, — она улыбнулась. — А безумие, как говорит дед Пихто, иногда лучшая стратегия.

Новый огненный снаряд разнес вывеску над нами, осыпав карету искрами и осколками стекла.